Сильные руки приподнимают за плечи и тянут к следующей двери. Ну, поехали… Правда в этот раз Владислав Владленович только берется за ручку, но открывать не спешит. Вместо этого оборачивается ко мне. — Что? — шепчу, глядя на него с напряжением. — Ничего, — шепчет он ответно. — Разве что это… И прежде чем я успеваю понять что к чему, склоняется и целует меня. Быстро и коротко, но с такой жадностью, что из легких в одночасье весь воздух вышибает, и голова кружиться начинает. — Да, так определенно лучше, — тянет он довольно, отстраняясь. — С момента, как увидел вас в этом платье, мечтал это сделать. И я закономерно смущаюсь, тут же принимаешь одергивать подол своего наряда, уставившись в пол. — Прическа тоже очень красивая. Хотя распущенные мне нравятся больше, — добавляет мужчина, смущая меня больше прежнего. Теперь я едва сдерживаю стремление поправить свои собранные на затылке в кудрявый хвост русые волосы, чтобы скрыть нервозность и просто хоть чем-то занять руки, которые так и норовят вцепиться в мужской свитер, притянуть их обладателя ближе к себе и вернуть украденный у меня поцелуй. Чего, конечно же, не делаю. — Идемте уже, — говорю вместо этого. — Нас уже и без того заждались. — Да, надо, — вздыхает Владислав Владленович. — Но вы правда шикарно выглядите, Алена Игоревна, сложно устоять, — вздыхает повторно, вновь берясь за ручку двери. — Вы почему в офис так не одеваетесь? — Вот потому и не одеваюсь, — бормочу себе под нос, кладу ладонь на мужскую и вместе с ней открываю, наконец, проход в дом. — Тоже верно. Иначе бы я точно свихнулся, — слышится за спиной с новым вздохом. При этом я чувствую прожигающий мужской взгляд. Босс глаз с меня не сводит, идя на шаг позади. — Перестаньте, — шиплю, останавливаясь через пару шагов, так как не знаю, куда дальше идти. Из небольшого холла можно попасть в две комнаты и подняться на второй этаж по крутой деревянной лестнице. Вряд ли нам туда, но и куда именно сворачивать на первом этаже: вправо или влево, — вопрос. — Не могу. Вы в этом платье безумно привлекательная, — доносится от Владислава Владленовича тихим хриплым голосом. До мурашек пробирает… Черт побери этого несносного мужчину! Почему он дома мне сразу не обозначил эмоции? Я бы переоделась во что-то более закрытое и строгое. А теперь… все, поздно. Не сказать, что мне неприятна такая реакция, но мы же в доме его родителей! Не хватает, чтобы они стали свидетелями такого поведения сына. Тем более что оба как раз появляются из правого прохода, приветствуя нас широкими улыбками. Ох… Глава 20 — Добрый вечер, дети, — здоровается с нами Ольга Владимировна. Ее тонкую фигурку облегает красное платье до колен, вызывая зависть к тому, как же хорошо она выглядит в свои пятьдесят. Да и старший семейства Бестужевых ей под стать в черных брюках и белой рубашке. Он приветственно кивает мне, а я — ему, крепче цепляясь за мужскую руку. Нервы, нервишки, нервишечки… — Привет, — целует в щеку свою маму Владислав Владленович, протягивая руку отцу. Тот пожимает, но смотрит исключительно на меня. — Здравствуйте, — лепечу, не в силах перестать нервничать. Вот уж никогда бы не подумала, что буду обедать с этими людьми. — А мы уж думали, вы передумали, — открыто улыбается нам женщина. — А ты уже и обрадовалась, да? — хитро прищуривается мой спутник. В ответ Ольга Владимировна смеется. — Надеялась, — подтверждает кивком свои слова женщина. — А то ты ж у нас как саранча. Приходишь, съедаешь все, нам с отцом и крох не достается. — Ты зачем меня перед девушкой позоришь, жестокая женщина? — укоряет её босс. — А пусть знает, с кем связалась! — гордо задирает она подбородок и вдруг шагает ко мне, берет меня под руку и тянет меня прочь от своего сына. — Идем, Аленушка, покормим тебя. Приходится отпустить чужую руку, хотя смотреть на ее обладателя не перестаю, делая большие глаза. Но тот лишь довольно улыбается, игнорируя мою немую просьбу об освобождении. Предатель! Ничего не остается, как следовать за Ольгой Владимировной в комнату, из которой она с мужем вышла нас встречать. Переступаю порог и попадаю в просторную кухню-столовую. Благодаря трем широким окнам здесь достаточно светло. На другой стороне помещения виднеется островок для готовки с каменной столешницей стилизованной под мрамор, а перед ним установлен стол персон на десять, не меньше. И уже сервированный на семь персон. На белой скатерти расставлены различные блюда, вазы с фруктами и бутылки с минеральной водой и соком. Моя провожатая подводит меня к третьему стулу справа от места во главе. — Присаживайся, дорогая, — велит. — Можешь накладывать себе все, что хочется. — Спасибо, — благодарю негромко. Берусь за спинку стула, собираясь отодвинуть его и сесть, но не успеваю. В зал входит босс и быстрым шагом направляется ко мне. И я почему-то застываю, пристально следя за его приближением. Высокий, широкоплечий и чертовски красивый. Темные волосы небрежно уложены, как если бы их обладатель то и дело ерошил их рукой, на губах играет лукавая усмешка. Вопреки ей глаза цвета морской волны смотрят мягко и тепло. — Я помогу, — заявляет негромко, остановившись рядом. Его ладони скользят по моим, и я вместо того чтобы отойти смотрю на то, как мужские пальцы проводят по моим, задерживаясь на мгновение дольше положенного, прежде чем сжимают деревянную планку. — Прошу, — раздается над головой тише чем до этого. И я вздрагиваю от неожиданности, тут же согласно киваю и шагаю в сторону, отводя взор в сторону. Чувствую себя неловко, подобно застуканной за наблюдением объекта своего интереса школьнице. Им же и застуканной, к слову. Вот и сажусь на свое место, делая вид, что занята изучением выставленных блюд. Три вида салата: стандартное оливье, цезарь с кальмарами и еще один мне незнакомый. Помимо них есть еще мясная, овощная и фруктовая нарезки. Все красиво оформлено, сразу видно руку мастера. Ко всему прочему Ольга Владимировна приносит на белом блюде запеченную индейку в окружении круглого картофеля. Выглядит настолько аппетитно, что я едва сдерживаю порыв протянуть руку и отломить кусочек мяса прямо пальцами, а следом и овощ начать есть прямо так, игнорируя столовые приборы. — Вижу, угодила, — слышится довольное от той, кто все это приготовила. И я планомерно смущаюсь. Определенно, беременность на меня очень плохо влияет. И это только ее самое начало! Что дальше-то будет? Причем, чем дольше смотрю на сочную птицу, тем сильнее хочется ее попробовать. Просто ужас! — Влад, поухаживай за своей гостьей, а то еще немного, и она точно на еду наброситься, — замечает мой голодный взгляд Владлен Леонидович. — Ты не кормишь ее что ли? — откровенно потешается. За что получает полотенцем по спине от своей жены. — Не слушай его, Ален. Старческий маразм подкрался незаметно, — говорит она. — Давай я тебе сама наложу, — берет нож и начинает шустро разрезать индейку на аккуратные части. И вот я сижу в столовой родителей моего босса, его мать накладывает мне еду, отец с улыбкой за этим всем наблюдает, а сам Владислав Владленович держит под столом мою руку и тоже улыбается. И в этот момент его отчество даже в мыслях звучит по-идиотски. Но я вновь и вновь повторяю его про себя. Потому что так правильно. Потому что… слишком быстро все развивается. Я еще даже не развелась, а уже живу с другим мужчиной и обедаю с его родственниками. Это в принципе звучит ненормально, что уж говорить о том, что я делаю это наяву. Я точно не в себе. Хотя бы потому, что мне нравится. В семье Бестужевых царит такая теплая и доверительная атмосфера, что в нее хочется погружаться все глубже. С каждой новой шуткой, веселым смехом, довольным взглядом… Сразу видно, что они счастливы. И мне до сих пор не верится, что я оказалась в ее составе. И никто ни единого слова против не сказал! Наоборот, сидят и с интересом слушают нашу историю знакомства в исполнении моего босса. — Я ее тогда как увидел, решил, что школьница какая-то. А потом поднимаю бумажку, а там резюме. И в нем возраст двадцать пять. Представляете? Вы на нее посмотрите, какие там двадцать пять? Больше пятнадцати не дашь. Даже сейчас. Извращенец! Вслух, конечно, не говорю ничего такого, но про себя именно так и обзываю мужчину. Ну а как еще? Если он во мне школьницу видит? Псих ненормальный! Но это я так, не серьезно. На самом деле мне приятно, с какой теплотой мужчина отзывается обо мне перед своими родителями. Боря так не делал. Познакомились и познакомились, какая разница как? Вместе и все. Помню, мне было обидно такое отношение, но бывший сам по себе не особо говорливый и не любитель сплетничать. Если только о работе. Вот о ней он мог часами рассуждать. Его фирма — его ребенок. Странно, что он настоящего захотел. И кажется, я опять не о том думаю. — Я в тот момент ею себя и ощущала, если честно, — признаюсь зачем-то. — Мне в очередной раз отказали в рабочем месте, и как раз потому, что слишком молодо выгляжу, да еще без опыта, отчего не внушаю доверия. Так что предложение пройти новое собеседование я встретила без особого энтузиазма. Даже не знаю, почему согласилась. Наверное, решила добить остатки надежды. А еще, если вспомнить, то мне понравился босс. Его глаза. Они излучали столько тепла, что я потянулась за ним. Вот и пошла. Тогда я этого не понимала, но в действительности я всегда шла на работы с мыслями о том, что вот сейчас приду и увижу его. Он мне улыбнется, что будет значить, что день прожит не зря. С последней мыслью я замираю, глядя на мясо в тарелке. Я оглушена, растеряна и в ужасе от самой себя. Хотела бы сказать, что это мозг притянул за уши ситуацию и овеял ее искусственным романтизмом, но… я ведь правда всегда радовалась рабочим будням из-за встречи с Владиславом Владленовичем. Хотя тогда оправдывала это благодарностью за то, что он дал мне шанс показать себя. А теперь получается, я им давно и сама заинтересована, что ли? Да нет! Быть не может! Я ведь правда даже мысли такой не допускала до этого момента! Гасила в себе любой намек на подобное… Саму себя убедила… Что-то мне опять плохо. — Алена? — тут же реагирует на изменение в моем настроении Бестужев, и я резко подскакиваю со стула. — Простите, но мне несколько плохо. Где у вас… ммм… — Ох, сейчас, — встает следом за мной Ольга Владимировна. — Я тебя провожу, — предлагает. Я не спорю. Хоть кто пусть провожает, лишь бы поскорее остаться одной и переварить все эти нелепые мысли, рожденные обиженным на мужа подсознанием.