Он не такой. Но хорошо ли я его знаю? Опять же… Сколько у него детей? Если мы вдруг начнёт жить вместе… Не уйдёт ли он к другой спустя полгода? Я такого не прощу. И делить его ни с кем не смогу. Захожу в лифт, откидываю голову назад, к стенке, и устало вздыхаю. Голова кипит. И я на эмоциях. Надумываю себе всякого. Надо немного подождать и успокоиться. И потом принимать решения. Поэтому перевожу дыхание и цитирую уже заезженную, но такую подходящую для меня фразу: – Подумаю об этом завтра. Глава 50 Ян Прошло четыре дня. Эта маленькая стерва делает вид, что ничего не произошло. Снова. Хуже того – она больше не улыбается мне, и ведёт себя по-деловому. Никаких шуток, никаких весёлых ноток в голосе. Мы говорим только о работе. В очередной раз Рита поехала по поручению в другой конец города. Если раньше она делала это с неохотой, то теперь с нетерпением ждет этого момента. Чтобы убежать от меня. Раздражает. Стерва. От злости метаю ручку на пол и откидываюсь на спинку кресла. Впервые я сталкиваюсь с тем, что начинаю остывать. Злость уходит, я готов к конструктивному диалогу с Тихомировой. А она, как назло, виляя хвостиком, отдаляется от меня. Пусть. Больше я с этой девчонкой дел иметь не хочу. Нет, хочу. Жесть, как хочу. А она… Разъяренно выдыхаю и вскинув голову, смотрю в потолок. Дурдом! – Ян Александрович, – раздаётся вместе со стуком в дверь. – К вам посетитель. – Пусть идёт нахрен. – Сам иди нахрен, – звучит озлобленный голос друга вместе с его топотом. Только его здесь не хватало! Видеть не могу! Пару дней назад он сказал, что Рита была у него в офисе. Не знаю, что они там делали, но… Бесят оба. Он, что до сих пор лезет к ней, зная, что я ревную. А она… А Маргарита всегда выводит меня из равновесия! – Разговор есть. Вытираю лицо ладонями и беру новую ручку. Продолжаю подписывать бумаги, не поднимая взгляда на друга. – О чем? – Я знаю ту, с кем ты переспал больше месяца назад. Вскидываю взгляд. Вот это поворот. Тарас садится напротив меня в кресло и настолько серьёзен, что мне уже заведомо не нравится этот разговор. Но интригует. Угадает, или нет? – С кем же? – Тихомирова. Ручка застывает в воздухе. Как он узнал? Не сомневается в своих словах. Это она ему рассказала? Неужели что-то вспомнила? – С моей Тихомировой? – прочистив горло, уточняю. – С ней. – Аргументируй. – Я знаю все с самого начала. Не узнай я тогда Риту в парике, хер бы послал тебя к ней. Что? Раздаётся хруст ломаемой ручки в моих пальцах. Он все это время знал? Вот же ублюдок… – И ты молчал, – укоризненно кидаю. – Не начинай, – кривится. – Я надеялся, что ты сам догадаешься. Но ты… Он бьёт костяшками пальцев о деревянный стол. Ну, спасибо, млять! – Догадался. Без тебя. – И как давно? – Давно. – Почему ты ей ничего не говоришь? – задаёт тот самый вопрос, на который ответить не могу даже я сам. Чёрт его знает, почему. Сделай это – кажется, мы поругаемся ещё сильнее. Узнает, что я крутил ей, как дурочкой и взбесится. Это она умеет хорошо делать. – Не твоё дело. Так надо. – Ты переспал со своей личной помощницей, и она этого не помнит. Мужской поступок! Откидываюсь на спинку кресла, скрещивая руки на груди. От разговора с другом я начинаю закипать. Он прав. Во все прав, и это раздражает. – Это всё, что ты хотел сказать? – Поговори с ней, – напирает друг. Я усмехаюсь, представляя этот момент. Я прихожу к ней, говорю это – и получаю хлёсткую пощёчину. За то, что издевался над ней. Да я жутко хочу сказать своей взбалмошной желанной Маргаритке, что её первым мужчиной стал я! Но пока не могу. Не время. Я если и остыл, то она… Вечно горящая задница. – Потом, – отмахиваюсь от него. – Это мои проблемы. – Когда потом? Когда ребёнку будет десять? – Какому ребёнку? – хмурюсь, ничего не понимая. А этот болван смеётся. – Вашему ребёнку, – говорит какую-то ерунду. – Рита беременна. А ты, друг, скоро станешь батей. Если не опоздаешь, конечно. Мало ли что у неё в голове? Я вообще волнуюсь. Тихомирова – классная девчонка, и отличный друг. Но зная её тараканы… Вдруг решится на аборт? Я не хочу быть в этом виноватым, решив подшутить над вами. – Оставь эти приколы, Тарас, – чеканю каждое слово. – Мог бы придумать что-нибудь поумнее, чтобы нас помирить. Ты вообще по носу получишь. За то, что такие разводы устраиваешь.