– Кстати, о Мишеле… Петрик явно был не прочь поговорить о новом знакомом, но беспощадная я грудью выдавила его из номера. С моей грудью это не так уж сложно. Закрыв дверь, я вернулась в постель, немного побила подушку, мстительно представляя на ее месте сплетницу Анжелку, и легла спать. – Кстати, сейф не обязательно было тащить со второго этажа по всем коридорам и лестницам, – без тени сна в голосе задумчиво молвил мой здравый смысл. – Он ведь стоял у французского окна, которое как раз выходит на задний двор. Вполне реально было вывалить Железного Чурбана за низкий подоконник. Пожалуй, с этим ты справилась бы даже без мускулистых помощников. – Глядишь, и вскрывать коробочку не пришлось бы, от удара о землю она сама распахнулась бы, – против воли вовлекаясь в преступный сговор, поддакнула я. – Но получилось бы слишком шумно, все бы услышали, – включилась в процесс планирования моя совесть. И спохватилась: – То есть это причинило бы неудобство другим людям! – Конечно, только поэтому преступники вынесли сейф на руках! – саркастически заметила я. – Чтобы никого не обеспокоить лишним шумом! Такие добрые! – И умные, – уважительно добавил здравый смысл. – Как ловко тебя подставили! – Думаешь, это не случайность? То, что преступницей сочли меня? – Ой, чую, что не случайность… – тихо прошептала моя интуиция. Однако никаких фактов в поддержку или опровержение высказанного мнения у нас пока не было, и мы коллегиально решили отложить решение этого вопроса «на потом». С чем и уснули. День начался хорошо – с основательного завтрака и легкой пакости. Шведско-молдавский стол в отеле порадовал большим выбором еды и напитков, среди которых после вчерашних дегустаций особенным спросом пользовались цитрусовый сок и крепкий кофе. В очереди к кофеварке я оказалась перед Караваевым, который зачем-то попытался сделать вид, будто мы незнакомы, чего я, разумеется, не стерпела. Будут еще тут всякие меня игнорировать! – Доброе утро, Михаил! – сказала я громко. – Как вам спалось? Активный Петрик не досаждал? Вообще-то я имела в виду ту активность, которую мой друг проявил, шастая глубоко за полночь из номера в номер, но Караваев расценил невинный вопрос как гнусный намек и окрысился: – Будь вы мужчиной, я вызвал бы вас на дуэль! – Стреляться из-за Петрика? Ну уж нет! – Я пренебрежительно дернула плечиком. – Поверьте, лично я на него не претендую. Караваев покраснел. В его лазоревых глазах я отчетливо, как на голубом телевизионном экране, увидела страстное желание меня придушить. – Вот это совсем другое дело! – удовлетворенно молвил мой условно здравый смысл. – Наконец-то сильное чувство! А то смотрел как на пустое место… Недрогнувшей рукой я налила себе кофе и, отчаливая к своему столику, наградила надутого Караваева светлой улыбкой и добрым пожеланием: – Приятного вам аппетита… Во всех смыслах! Эхом на мое задорное подмигивание у Караваева задергался левый глаз. – Бессовестная ты, – с удовольствием констатировал здравый смысл. – А? Что? Где? – встрепенулась моя совесть. – Спать! – скомандовала я ей. Она привычно подчинилась. – Да, поспать еще было бы неплохо, – согласилась моя соседка по номеру и столу. Она вселилась уже на рассвете, в восемь ноль-ноль безропотно встала по моему будильнику и, пока не заговорила, выглядела как типичный пассивный зомби. Кастинг на роль в фильме «День живых мертвецов» соседушка прошла бы с первого дубля. – Люся, – представилась я, рассудив, что уже можно: в соседке проявились зачатки разума. – Журналист из Краснодара. – Маша, – зевнув, сказала соседка. – То есть Катя. Блогер из Москвы. – Кофе, Катя? – Я поставила перед сонной девушкой свою чашку, рассудив, что ей кофе нужнее. – О да! – Зомби пугающе дернулся, сцапал чашку и присосался к ней с жадным бульканьем, более подходящим вампиру. Решив, что разговоры можно отложить, ибо негоже отвлекать полутруп от нелегкого процесса возвращения в мир живых, я молча уткнулась в свою тарелку, и мы позавтракали с той приятностью, которую мне никогда не дарит общество болтливого Петрика. Потом всю нашу группу загнали в автобус и повезли осматривать достопримечательности в окрестностях Кишинева. Экс-зомби Катя села рядом со мной, направила себе в лицо струю прохладного воздуха, низко надвинула капюшон толстовки и почти сразу уснула. Отгороженная ее телом, я оказалась в некоторой изоляции и с легкой досадой наблюдала, как в передней части автобуса формируется ядро компании. Оно рождалось, как планета: из пылегазового облака, притянутого молодой звездой. В роли звезды по собственной инициативе выступала игривая белорусская блогерша. Газом и пылью вокруг нее вились жаждущие женской ласки мужчины, на болтовню и смех подтягивались остальные – журналисты люди общительные. В пылегазовом облаке я с удивлением заметила Петрика. Он не обхаживал Караваева, уединившегося в хвосте автобуса, сменив тактику вместе с амплуа: сегодня мой друг играл рубаху-парня, который заливисто хохочет над чужими байками и мастерски травит свои. Наверное, предполагалось, что надутый сыч Караваев из своего темного угла следит за этим шоу, проникаясь восхищением в адрес нашего самого обаятельного и привлекательного. Я обернулась и посмотрела. Надутый сыч Караваев зыркнул на меня на редкость злобно и тут же отвернулся к окну. – М-да, непохоже, что эта черствая личность вообще способна проникнуться нежными чувствами, – отметил мой здравый смысл. – Да ну его к черту! Ой, прости, Господи, – я сконфуженно оборвала ругательный пассаж, потому что мы как раз подъехали к очередному монастырю. – Молдавский Гранд Каньон – так в шутку называют эту местность местные, – сообщил гид. – С древних времен здесь река точила известняк, и образовались стены семидесятиметровой высоты. В них множество пещер, действующая часовня и кельи скального монастыря. – Мужского или женского? – тут же деловито поинтересовался кто-то из экскурсантов. – Ай, да какая разница! – взмахнул ухоженной ручкой Петрик. – Тебе-то точно никакой, – пробурчал угрюмый голос в хвосте автобуса. Я обернулась и укоризненно посмотрела на Караваева. – Что? – спросил он с вызовом. – Не нравлюсь? – Ой, да мне-то зачем, вы и так уже при поклоннике, – съязвила я, обидевшись на грубость. Вот не собиралась же хамить, а как удержишься? – А мы пойдем в пещеры? Я очень люблю пещеры! – закатила глаза белорусская блогерша. Ее свита тут же загомонила, что пещеры – это действительно круто и маршрут нашей экскурсии непременно должен быть проложен через них. Гид морщился и неубедительно лепетал про опасных коров, которых местные жители пасут на ближних подступах к пещерам. Мол, коровы дикие, дружелюбия чуждые, политесу не обученные, и приближаться к ним не рекомендуется, так что в пещеры мы ни ногой, чтобы не попасть на рога. На самом деле мегарадушные, в отличие от соплеменных коров, организаторы молдавского пресс-тура составили такую насыщенную программу экскурсий, что любое отклонение от намеченного маршрута могло сорвать весь график. Гиду же явно не хотелось нарушать расписание. Мрачный тип Караваев, впрочем, придумал другое объяснение. – Не удивлюсь, если в этих пещерах местные жители прячут какую-нибудь контрабанду или в промышленных масштабах тайно гонят самогон, – сказал он, пересев со своей Камчатки на место позади меня. – Вы всегда думаете о людях плохо? – поинтересовалась я, кротко посмотрев на ворчуна через щель между креслами. – О вас я думаю хорошо, – заверил он меня (по-моему, недостаточно искренне). – Я думаю, вы умная девушка, способная понять и принять выгодное предложение. – Петрика убивать не буду! – предупредила умная и догадливая я. – Зачем же сразу убивать? Просто держите его как-нибудь подальше от меня, вот и все! – А что мне за это будет? – я не забыла, что предложение рекламировалось как выгодное. – Ну, например, я не стану требовать, чтобы вы оплатили ремонт моего помятого BMW… Я тихо выругалась. – Вспомнили, где меня видели, значит… – Ну! – Мрачный тип заметно повеселел. – Вас выдала склонность к эффектным головным уборам! Тут я безмолвно прокляла кумачовую косынку с логотипом родного медиа-холдинга, которую по причине ветреной погоды лихо повязала на пиратский манер. Белый кружок логотипа пришелся аккурат на середину лба, и я досадливо постучала по нему кулачком: – У-у-у, я сглупила!