– Обойдёшься. Тебе нужен покой. Запру тебя в спальне, и будешь соблюдать постельный режим. – Только если ты тоже будешь его соблюдать, – не смогла не отшутиться. Север, к моему удивлению, воспринял это всерьёз. – Возражений нет. Возьму всю работу на дом и буду валяться в постели рядом с тобой. Постель была уже готова, уголок одеяла откинут. Поставив меня на ноги, Север всмотрелся в моё лицо. – Да, на улицу тебе под видом Веры Калининой лучше не выходить. – Я вспомнила, что так и не видела себя в зеркале. Увидев в моих глазах ужас, Север рассмеялся. – У тебя пара небольших синяков, Лучик, не волнуйся. Не волнуйся? Как бы ни так! Я рванула к двери в ванную, Север последовал за мной. Из зеркала на меня смотрел самый настоящий монстр с рогом посередине лба и тёмно-фиолетовыми кругами вокруг налитых кровью глаз. Нижняя губа была разбита, а на подбородке виднелась ссадина размером с пятак. Теперь я поняла, почему у меня так болело лицо. – О-о… – только и смогла вымолвить. – Я успел увернуться от подушки, да и ростом повыше, а тебе досталось по первое число. – А вдруг я останусь такой навсегда? – потрогала шишку на лбу, болезненно сморщилась. – Не останешься, но если бы и так, то я буду помнить, какой ты была красивой. – Я? Красивой? – рассмеялась. – Ты про кого сейчас – про Веру или Риву Рэй? – Про тебя, Лучик, – его голос снова стал серьезным. – Если бы ты знала, как я испугался. Наверное, даже больше, чем когда спасал тебя на реке. Как же я рад, что ты сейчас здесь, со мной, живая… – он легко, чтобы не причинить боль, прикоснулся губами к моей щеке. – Как представлю, что могло случиться… – Он глубоко вздохнул, затем подтолкнул меня к двери. – Тебе надо поспать… …Я лежала в постели и гадала, придёт Север или будет спать в другой спальне. Я такая некрасивая, вся в синяках, вполне возможно, ему противна. Наверное, я задремала, потому что очнулась от звука льющейся воды. Села на кровати. Под дверью ванной полоска света. Неожиданно дверь отворилась, и я увидела силуэт мужа. – Хорошо, что ты проснулась. Я приготовил тебе пенную ванну. – Ты? Мне? Вместо ответа он подошел и, взяв меня на руки, понёс в ванную. Мурашки побежали по лодыжкам от соприкосновения ступней с холодным кафелем. А может, от прикосновений Севера, неторопливо расстегивавшего пуговички на моём платье. Услышала его судорожный вздох. Хотела его даже сейчас. Внизу живота разгорался огонь, и я с нетерпением ждала, когда окажусь в воде, когда мои вздыбившиеся соски окажутся покрытыми пеной. Север приподнял меня аккуратно, словно я фарфоровая статуэтка, опустил в ванну, а сам сел на бортик. Выражение его лица смущало. В глазах полыхала страсть, челюсти стиснуты, словно он боролся с какими-то эмоциями. – Наверное, на меня неприятно смотреть, – я постаралась как можно глубже погрузиться в воду. – Такая страшная, как зомби из фильма ужаса. – Ошибаешься. Ты самая красивая девушка на свете. – Врун, – плеснула в него водой, и пена смешно повисла у него на подбородке. Север хотел что-то сказать, но вместо этого взял вихотку и налил на нее гель. Круговыми движениями он тёр мои руки от плеч до кончиков пальцев, затем одну ногу, вторую. Осторожно перевернув меня, водил по шее, спине, попе. – А теперь пора вылезать… – голос Севера сорвался. Он встал и потянулся за полотенцем, и я успела заметить, как натянулись брюки между его ног. Он хотел меня! От этой мысли я едва не задохнулась. Стараясь не встречаться взглядом со своим отражением в зеркале, я отдалась на волю рук своего мужа, обернувшего меня полотенцем с головы до ног. *** В дверь кто-то настойчиво звонил так, что голова начала трещать. Поначалу Лина и не думала открывать – она никого не ждала, а те, кому она была нужна, обычно предварительно сообщали о своём визите. Наверняка какие-нибудь нищеброды, которым повезло попасть в подъезд их элитного дома. Так как треньканье не унималось, Лина, запахнув полы своего шелкового халата, решила всё-таки расставить точки над i и, быстрым шагом выйдя в просторный холл, распахнула дверь. Сердце ухнуло вниз, да и сама Лина едва не потеряла равновесие – на пороге стоял бледный с застывшим взглядом Борис. Лина запаниковала. – Что… Что ты здесь делаешь? Ты зачем сюда пришёл? Хорошо, что Костя уехал по делам. Не слушая ее, Борис ввалился внутрь квартиры. Женщина принюхалась – нет, алкоголем от него не пахло. Схватив его за грудки, хорошенько тряхнула. – Север… Вера… – Что… – холод мгновенно сковал все внутренности. Нет! Только не это… – Он жив? – Кто? Лина еще сильнее затрясла молодого человека. – Похоже, я накосячил, Лина, здорово накосячил, черт побери… Женщина всхлипнула. Перед глазами невольно встала картина: Север лежит без движения, черты лица заострились, он белый, как мел, и… холодный. – Что ты с ним сделал?! – Вера в больнице, у нее сотрясение мозга… – Ты его убил, да? Зрачки Лины расширились. Сейчас она была похожа на дикую кошку. – Да что с тобой, дорогая? Он жив-здоров, а вот Вера была с ним в машине. Это, вообще, как-то странно… – Борис нахмурился. – Жив… – Лина заломила руки, – жив… Вера где? – У нее сотрясение мозга, и, насколько я знаю, она уже дома. Но… – Борис замялся. – Наверняка будет расследование, и станет ясно, что тормозные шланги были перерезаны… Меня могут вычислить. Мне нужно алиби. Женщина посмотрела на Бориса, как на сумасшедшего, покачала головой: – И что ты хочешь от меня? – Если начнут копать, скажи, что я был с тобой. Она рассмеялась: – Да ты точно дурак, Боря. Как ты это представляешь? Я провела с тобой ночь? – Это совсем не обязательно. Просто ты заехала ко мне на чашку чая. – Знаешь, Борис, мне не до твоих глупостей. Меня больше волнует состояние моей дочери. А ты топай домой, выпей пару стопочек коньяка и успокойся, – она подтолкнула парня к распахнутой двери. Головная боль, до этого возникшая от звона, стала еще интенсивнее. Пара таблеток аспирина должны помочь. А потом надо подумать, что делать дальше. Ей совсем не надо, чтобы Костя узнал о ее сговоре с Борисом. У него свои дела, а у нее свои. Для мужа уже приготовлена «сахарная косточка» – осталось только убедить дочь отдать ее отцу. *** На дисплее высветилось имя Лины. Поморщившись, нажал зеленую кнопку – в конце концов, она мать и имеет право знать, что с ее дочерью. – Север… – удивился. Ее голос дрожал. – Что случилось? Как Вера? С тобой все в порядке? – Вера сейчас спит, с ней все будет хорошо. Сотрясение мозга, синяки и ссадины…. – Не могу представить, как могли отказать тормоза в новой машине, – пробормотала она. – Я могу приехать? – Да, – согласился, хотя видеть ее не было никакого желания. – Но не сегодня. Приезжай завтра к полудню. – Спасибо, Север, я очень благодарна тебе. Передай дочери, что я ее люблю. Она отключилась, а я еще стоял, в задумчивости глядя на черный дисплей телефона. Что-то насторожило меня, но я никак не мог понять что. Казалось, что я упустил нечто очень важное. Поднявшись наверх, нерешительно потоптался у двери в спальню. Вера наверняка уже спала, не хотелось случайно разбудить ее. Может, будет лучше, если какое-то время я буду спать в гостевой спальне? Всё это время она держалась молодцом, но я прекрасно видел, как она вымотана. Эта дурацкая авария, больница, обследования. Тёплая ванна успокоила ее, и когда я полностью обтёр девушку полотенцем, ее глаза были такие осоловелые, а тело расслабленное, что она едва не уснула у меня на руках. Всё-таки решился – стараясь ступать как можно тише, прошёл в спальню. Задёрнул шторы, чтобы лишний свет не беспокоил ее сон. Слышал ровное дыхание и улыбался. Как хорошо, что всё обошлось, и мы отделались только испугом, если не считать синяков и шишек. Это всё пройдёт. Неделя, и Вера будет в нормальном состоянии. А потом… потом я возьму отпуск, и мы отправимся на какой-нибудь остров в Средиземном море, туда, где будем наслаждаться друг другом. Сев на край кровати, я задумался. Со мной еще никогда такого не было. Это совершенно новое чувство, другие эмоции, словно меня сбило с ног порывом ураганного ветра. То чувство, которое я когда-то испытывал к однокласснице и называл любовью, нельзя сравнить с тем, что я испытывал к моей жене, моему лучику света. Еще сутки назад я бы не поверил, если бы кто-то сказал, что я люблю её. Наверное, должна была случиться эта авария, чтобы открыть мне глаза и прочистить мозг. Я люблю Веру. Люблю так, что ради нее готов на всё. Мне хотелось об этом кричать на всю Вселенную, прыгать от счастья, что мой Лучик со мной. Навсегда. *** Проснувшись, я не сразу поняла, кто сидит рядом с моей кроватью. Еще не открывая глаз, провела рукой по месту рядом – холодное. Значит, Север не спал со мной в одной постели. – Доброе утро.