— Раз такое дело, может, мне следует оставить Джорджи с ней. Райдер зарычал на мою сестру, а я усмехнулась. — Я в порядке, — заверила я его, когда выпрямилась и обернулась. — Я просто не в восторге от того, что не увижу эту булочку в течение двух недель. Выражение лица Райдера смягчилось, и он перевел взгляд с меня на нашу племянницу. Он протянул руки к Джорджи, и она почти мгновенно наклонилась в его сторону. Она еще ни к кому не поднимала руки, чтобы ее взяли, но у меня было ощущение, что в ближайшие недели все изменится. У этой девочки все ее дяди под каблуком, как и у Джакса. Все братья Слэйтер большие, плохие и не терпят всякого дерьма… но если вы поставите перед ними ребенка, они станут самыми прелестными милашками известными человечеству. — Я тоже буду по ней скучать, — сказал Райдер и поцеловал ее в пухлую щечку. Джорджи положила голову ему на плечо, играя рукой с кольцом на его шее. С его обручальным кольцом. Ему пришлось повесить его на цепочку, потому что он теряет эту чертову штуковину больше раз, чем я могу сосчитать, с тех пор как мы поженились всего три недели назад. Он не привык носить что-либо на пальцах, поэтому иногда, когда снимает его, чтобы вымыть руки, забывает надеть обратно. Обычно он забывал его в ванной или на кухне, но недавно он снял его в общественном туалете, чтобы вымыть руки, и вышел, не надев обратно. К счастью, он понял это в ту же секунду, как вышел, и вернулся обратно. В тот же день он купил длинную цепочку и надел на нее кольцо. Сказав, что предпочитает кольцо на цепочке, потому что так оно ближе к сердцу. Это было очаровательно. — Джорджи, — сказала я, привлекая внимание своей племянницы. — Я люблю тебя. Она улыбнулась мне, и это заставило нас рассмеяться, потому что были видны ее голые десны… или почти голые десны. — Я вижу зуб, о котором ты говорила, Би, — сказала я, подняв руку и вложив мизинец в рот Джорджи, чтобы почувствовать его. — Бранна, не надо! — Ай! — вскрикнула я и отдернула руку. — Она укусила меня! Джорджи рассмеялась, Райдер и Доминик тоже. — Я пыталась предупредить тебя, — поморщилась моя сестра. — Теперь она кусает все подряд. Все. Я потерла большим пальцем пульсирующий палец. — Это последний раз, когда я прикасаюсь пальцами к твоему рту, — обратилась я к Джорджи и игриво прищурилась. — Она тоже научится не подносить пальцы к твоему рту, — размышляя произнес Доминик. Я посмотрела на него. — Почему? — Теперь твоя фамилия Слэйтер, но в душе ты Мерфи, а девочки Мерфи кусаются. — Это правда. — прощебетала Брона. — Джорджи — Слэйтер, но также она Мерфи. Она будет во всем похожа на нас. — Да помогут мне небеса, — поддразнил Доминик. Я хихикнула. — О, прекрати. Мы безвредны. — Когда спите, — прокомментировал Райдер. Я ахнула. — Как ты смеешь! — Виноват. — Мой муж ухмыльнулся. — Ты опасна, даже когда спишь. У меня есть отметины, подтверждающие это. — Это твоя вина, ты разбудил меня ради секса; ты знаешь, что это никогда не заканчивается хорошо для тебя. — Неправда. — Рассмеялся Райдер. — В девяти случаях из десяти я получаю то, ради чего тебя бужу. Я приподняла бровь. — Но все еще есть шанс, что все может пойти совсем не так. — Это стоит риска. Я старалась не улыбаться, но, к сожалению, потерпела неудачу. — Вы оба такие милые, что меня тошнит. Я посмотрела на свою сестру. — Может, ты просто снова беременна. Брона зашипела. — Не говори так! — Что плохого в том, что ты снова беременна? — спросил Доминик, его недовольный тон был прерван очевидным гневным шипением. — Джорджи всего четыре месяца, — сказала моя сестра с очевидным подтекстом. — И что? Джаксу десять месяцев, а у Эйдин не за горами срок вторых родов, — возразил Доминик. — Эйдин — машина, — невозмутимо ответила Брона. — Я не такая. — Тем не менее я хочу еще одного ребенка, — произнес он без тени юмора. Я обменялась взглядом с Райдером, который покачал головой, молча говоря не вмешиваться. Я мысленно хмыкнула, потому что все еще учусь не совать нос в отношения сестры, особенно когда ссора происходит в моем присутствии. — Вы не можете сделать ребенка здесь, — сказала я, надеясь разрядить обстановку. — Мы все еще тут. Губы Доминика дрогнули, показывая, что он услышал меня, но он не отвел взгляда от Броны, ожидая ее ответа. Она покусывала нижнюю губу, демонстрируя свою нервозность. — Мне осталось сбросить всего около трех килограмм, чтобы вернуться к своему весу до беременности. Если я еще хоть раз услышу о ее весе или диете, я ее пну. Это все, о чем она говорит, и если это раздражает меня, я могу только представить, как сильно это раздражает Доминика. — Ну же, детка. Джорджи родилась четыре месяца назад, а у тебя тело из влажных грез, — сказал он и притянул ее к своей груди. — Ты знаешь, я хочу, по крайней мере, пятерых детей, и ты та, кто говорил, чтобы они были близки по возрасту. Брона прищурила глаза. — Не используй мои собственные слова против меня, ФАКФЕЙС. Я игриво ахнула, протянув руку и прикрыв уши Джорджи. — Следи за словами! Доминик ухмыльнулся Броне, когда она съежилась, посмотрев на меня, и ответила: — Прости. Я посмотрела на свою племянницу, когда убрала руки, и сказала: — У твоей мамочки рот матроса. — Это точно, — сказал Доминик, а затем хрюкнул, когда, как я догадалась, Брона ударила его в живот. — Еще четыре, — прохрипел он. — Таков был уговор. — Вы договорились о том, сколько детей у вас будет? — спросила я хихикнув. — Мы говорили об этом во время моей беременности, — ворчливо ответила Брона. — У Доминика с братьями есть странная зацикленность на цифре пять. Их пятеро, поэтому каждый хочет по пятеро детей. Я вспомнила, как пару лет назад Кила позвонила Алеку и спросила его об этом, и он упомянул то же самое, но я подумала, что это просто шутка. — Ну, у меня не будет пятерых детей, — твердо заявила я. — Мне тридцать три, и я не планирую провести остаток своих тридцати лет беременной. Моя сестра мгновенно посмотрела на Райдера. — Так держать, — сказала она, а затем ухмыльнулась мне, когда я пристально посмотрела на нее. — Почему нет, Бран? — спросил меня Райдер, вставая между мной и моей сестрой, чтобы заставить меня сосредоточиться на нем. Я пожала плечами. — Потому что это много.