– Что, любимая звонит? – со смешком спросил друг, ставя чайник на плиту. – Нет. Да. То есть потом отвечу. Я не готов был рассказывать о взаимоотношениях с Юлей и Настей, поэтому никто из друзей о них пока не знал. Может, догадывались. – Понятно, что не понятно. А я уж подумал, что скоро ты как Дэн будешь ходить с девушкой в пабы. – Да что ты прицепился к нему. Пусть что хотят, то и делают. – Вчера ты был другого мнения. – В смысле? – Ты что, не помнишь? – Нет. А что я говорил? Как оказалось, я решил высказать Даниле о том, что он должен еще пожить в свое удовольствие. И сделал это в присутствии его девушки. Неужели я это высказал ему вслух? – Мне надо домой. – Куда торопиться? Сегодня же выходной. – Это у вас выходной, а мой магазин сегодня должен работать. Умывшись в ванной, я пошел в коридор. Денис уже смотрел на кухне передачу по маленькому старому телевизору и доедал свой салат. Пока я отряхивал куртку, мой взгляд мелькнул по зеркалу, напротив которого стоял, и дернулся, но вовремя узнал бабулю в отражении. Виски туго сжало до боли и запульсировало в районе уха. Она стояла сзади и смотрела на меня. Потом, словно охотник, медленно стала подходить с непонятным для меня взглядом. Я не трус, но эта женщина меня в тот день реально пугала. – Бабуль, вы чего? Новости закончились уже? – решил нарушить я молчание. Но бабушка подошла и больно ударила своим костылем по моей ноге. – Ай! Вы чего? Промолчав в ответ, она вновь ударила, но сильнее. Кто-нибудь знал, что удар костылем такой болевой? Вот и я не знал до этого случая. – За что? – я не сдержался и повысил голос думая, что старуха плохо слышит. – Встань с моей шапки! – прохрипела она. Я отскочил и осмотрелся по сторонам, чтоб случайно не зацепить еще что-то из ее личных вещей. Еще не хватало быть избитым восьмидесятисемилетней слабой женщиной. – Что случилось? – Денис подошел к нам. – Она что, в полиции работала? – шепотом спросил я его. – Нет. А что? Внук посмотрел на свою старушку, которая, как ни в чем не бывало, прошла на кухню. – Она меня ударила! – Да ладно. Ты ей нравишься. – Да ладно, – скептически повторил я фразу друга. Я сразу вспомнил студенческие годы и то, как мы приходили иногда к ним после пар домой. Вечно голодные, пили чай с печеньем, так как бабуля говорила, что ничего другого не было. Пару раз я случайно находил кастрюли с едой за дверью или на балконе, после чего с подозрением относился к этой старой женщине. – Все, я пойду. – Ну пока, друг. Наконец я вышел домой, но не тут-то было. Отойдя несколько шагов от подъезда, мне позвонил Денис и пришлось остановиться. – Ты кое-что забыл. – Что? – А вот это. Я понял, что надо посмотреть наверх. С окна четвертого этажа друг показывал мои часы, которые я забыл в зале, но возвращаться не хотелось. Пришлось отказаться: – Сань, я уже не вернусь. Давай потом заберу. Положив трубку, я быстрым шагом пересек двор и остановился у соседнего дома, чтоб написать сообщение Игорю: «Никогда! Никогда не отпускай меня ночевать к рыжему!». 2 Газета Благо мой дом находится не далеко, и я быстро добрался, проехав пару остановок. «Когда же я заберу свою машину?» – думал я, проходя мимо соседских машин. Они стояли не только на разметке для парковки, но и частично на клумбах. Словно прочитав мои мысли, я услышал ругань соседей: – Это мое парковочное место! – А где это написано? Покажи документ! – кричал второй, открывая двери синей Тайоты. – Так везде! У каждого свое парковочное место во дворе, и никто ни у кого ничего не спрашивает, все всё знают! Это был мой знакомый сосед Витёк из второго подъезда, а второй новенький, наверно. В любом случае, я его видел всего пару раз выходящим из моего подъезда. – Убирай свое корыто! – кричал Витя. Он почти по пояс вывалился с балкона, размахивая сигаретой в руках. – Куда хочу, туда и ставлю. Это общая территория! – кричал в ответ «новенький». Он достал две большие сумки с задних сидений и невозмутимо, под крики Вити, направился со мною по пути к нашему подъезду. Я сделал вид, что рассматриваю что-то срочное в экране телефона и проигнорировал просьбу Витьки подключиться к спору. «Зачем мне это надо?» – подумал я. С кем-либо завязывать спор я не был готов. Не в этот раз. Вместе с ним зайдя в подъезд, я обратил внимание, что новый сосед со мной не поздоровался. Ну и ладно. У нас пол подъезда снимают жильё и как призраки проходят мимо, не желая общаться. На втором этаже хлопнула дверь соседки, с которой я враждую с тех пор, как туда въехал. Наверно, увидела, как я иду и ретировалась. Правильно, не стоит попадаться сейчас мне на глаза. Наконец я дома! Запах свежего ремонта все еще стоял в квартире. В каждой комнате можно было увидеть произведения искусств и картины, которые я насобирал, путешествуя по разным странам и городам. Мне было приятно очередному новому гостю или гостье рассказывать с гордостью, откуда и что я привез. Из бабушкиной мебели остались только диван и старый шкаф с большим зеркалом, который отстояла чуть ли не с боем моя мама. Для нее этот шкаф был памятью о бабушке, поэтому пришлось его немного модернизировать и перекрасить, чтоб он влился в интерьер. Только закрыв дверь на замок, я немного расслабился. Неоплаченные платежки за коммунальные услуги плавно упали с полки на пол от порыва воздуха. Надо было их оплатить еще два дня назад, а я все откладывал это дело. «Ничего, не критично» – пробормотал я себе под нос и вернул их на прежнее место. Быстро приняв душ и пообедав, я собрался и вышел на свою любимую работу. Торговый центр работал во всю: из каждого отдела играла разная музыка, толпы людей сновали туда-сюда, дети бегали под ногами, сбивая прохожих, и лишь мой отдел выделялся темным пятном. Я быстренько открыл его и в магазин сразу же вошли посетители, словно ночная бабочка на свет. – Привет. Появление Юлии прямо передо мной оказалось неожиданным. – Привет. Как дела? – Это ты мне скажи, как у тебя дела. Я вообще-то тебе звонила и писала вчера. Я пытался смотреть в монитор, так как по голосу уже на перед знал какое у нее было выражение лица. – Я вчера с друзьями встречался, занят был. По ее молчанию я понял, что надо еще что-то сказать, но не стал. Голова и без того гудела, а работать надо. – Ну мог бы написать. А вдруг переживала.