– Можно, конечно, но… только некрепкое. Кэл шагнул к стойке бара. – Я принесу. Что-нибудь еще? Пиццу? – Ну… – Она посмотрела на тарелку с пиццей, и ее глаза внезапно увлажнились. – Не думаю, что у вас есть хлебцы из цельномолотого зерна и обезжиренная моцарелла. – Следите за здоровьем? – спросил Фокс. – Наоборот. – Куин прикусила губу. – Меняю образ жизни. Черт, как аппетитно выглядит. А что, если мы разделим одну из этих порций пополам? – Она провела ребром ладони над тарелкой. – Без проблем. Кэл принес нож для пиццы и разрезал кусок на две части. – Я люблю жир и сахар, как мать любит своего ребенка, – сообщила Куин Фоксу. – И поэтому пытаюсь придерживаться разумной диеты. – Мои родители – вегетарианцы, – сказал Фокс, когда они разложили пиццу по тарелкам. – Я вырос на тофу и люцерне. – Боже, как печально. – Вот почему он при любой возможности предпочитал есть у меня, а все свои деньги тратил на «Литл Деббис» и «Слим Джимс». – «Литл Деббис» – это пища богов. – Она улыбнулась Кэлу, который поставил перед ней пиво. – Мне нравится ваш город. Я прошла несколько кварталов вдоль Мейн-стрит. Замерзла как собака, вернулась в эту милую гостиницу «Отель Холлоу», уселась на подоконник и стала наблюдать за окружающим миром. – Чудесный мир, но в это время года слегка заторможенный. – Угу, – согласилась Куин, осторожно откусывая от узкого треугольника пиццы. Потом закрыла глаза и вздохнула. – Вкусно. Я надеялась, что нет – ведь это всего лишь пицца в баре боулинга. – Стараемся. Но в «Джинос» на той стороне улицы еще вкуснее, да и выбор больше. Открыв глаза, Куин заметила, что Кэл ей улыбается. – Нехорошо говорить такое женщине, которая меняет образ жизни. Кэл наклонился над стойкой, улыбка его приблизилась, и Куин почувствовала, что у нее путаются мысли. Эта быстрая асимметричная улыбка – лучшее, о чем может мечтать женщина. Он не успел ничего сказать. Кто-то окликнул его, и взгляд этих спокойных серых глаз оторвался от нее и скользнул к другому концу. – Я на минуту. – Ну, вот. – Черт, ее сердце было готово остановиться. – Наконец мы остались одни, – сказала она Фоксу. – Значит, вы, Кэл и пока отсутствующий Гейдж Тернер дружите с самого детства? – С младенчества. А если точнее, мы познакомились еще в утробе матери. Наши матери познакомились на курсах для беременных. Потом они еще раз собрались вместе через пару месяцев после родов, обсудили, что мы трое появились на свет в один день и в одно время. – Близость, которая возникает у матерей. – Не знаю. Они всегда ладили друг с другом, хотя, если можно так выразиться, обитали на разных планетах. Испытывали взаимную симпатию, хотя и не дружили. Мои родители и родители Кэла до сих пор общаются, а отец Кэла давал работу отцу Гейджа, когда никто в городе не хотел его брать. – Почему? Фокс задумался, сделал глоток пива. – Это не секрет, – наконец сказал он. – Его отец пил. Теперь бросил. Думаю, уже лет пять. Мне всегда казалось, что мистер Хоукинс давал ему работу просто потому, что иначе не мог поступить. А также ради Гейджа. В любом случае мы всегда дружили. – И никакой ревности, соперничества, постепенного отдаления друг от друга? – Мы ссорились… и до сих пор ссоримся… время от времени. – Как и все браться, подумал Фокс. – Бывали, конечно, трудные моменты. Но не более того. Мы накрепко связаны. И ничто не может разрушить эту связь. Ревность? Это, скорее, свойственно девчонкам. – Но Гейдж здесь больше не живет. – На самом деле Гейдж нигде не живет. Он вольная птица. – А вы? Остались в родных местах. – Я подумывал о ярких огнях, суете большого города и даже уезжал ненадолго. – Фокс поднял голову, услышав разочарованный стон «Элли Кэтс», не сумевших использовать «добивочный» бросок. – Я люблю Холлоу. Люблю свою семью – большую часть времени. И как выяснилось, мне нравится работа адвоката в маленьком городе. Он говорит правду, пришла к выводу Куин. Но не всю. – Вы видели мальчика с красными глазами? Растерявшись, Фокс поставил на стойку бокал с пивом, который уже поднес было к губам. – Неожиданный поворот. – Возможно. Вы не ответили. – Мне нужно время на размышление. Кэл в этом больше разбирается. – И вам не очень нравится, что он или кто-то другой говорит со мной о том, что может или не может здесь произойти. – Я не уверен, следует ли обсуждать это с вами. И поэтому пока оцениваю поступающую информацию. – Достаточно откровенно. – Она перевела взгляд на возвращающегося Кэла. – Ладно, мальчики, спасибо за пиво и пиццу. Мне пора возвращаться в свой уютный номер. – В боулинг играете? – спросил Кэл, и Куин рассмеялась. – Ни в коем случае. – Ого, – пробормотал Фокс. Кэл обошел вокруг стойки и стал вплотную к Куин, не позволяя ей слезть с табурета. Потом окинул ее ботинки оценивающим взглядом. – Семь с половиной, да? – Что… – Она тоже посмотрела на свои ноги. – Прямо в точку. Наметанный глаз. – Сидите на месте. – Кэл похлопал ее по плечу. – Я мигом. Куин хмуро посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на Фокса. – Неужели он собирается принести мне туфли для боулинга? – Именно так. Вы позволили себе пошутить над традицией, которая – Кэл вам расскажет, если вы дадите хоть малейший шанс, – насчитывает пять тысячелетий. Потом он опишет эволюцию игры, и так далее. – Боже правый. – Больше ничего Куин не приходило в голову. Кэл принес пару двухцветных туфель для боулинга, рыжих с кремовым, и еще одну пару, побольше, темно-коричневых, – очевидно, для себя. – Пятая дорожка свободна. Хочешь сыграть, Фокс? – Увы, мне нужно закончить один документ. В другой раз. До свиданья, Куин. Кэл сунул туфли под мышку, взял Куин за руку и стянул с табурета. – Когда вы последний раз играли в боулинг? – спросил он, ведя ее по проходу к свободной дорожке. – Думаю, лет в четырнадцать. На вечеринке, которая вышла не очень-то приятной, поскольку объект моей страсти, Натан Хоббс, смотрел только на все время хихикавшую, уже созревшую Мисси Довер. Она все время хихикала. – Нельзя, чтобы давняя любовная неудача портила вам удовольствие. – Но и сам боулинг мне тоже не понравился. – В таком случае, – Кэл усадил ее на гладкую деревянную скамью и сам сел рядом, – сегодня вам понравится больше. Вы когда-нибудь делали страйк? – Мы по-прежнему говорим о боулинге? Нет. – Тогда у вас все впереди. Ничто не может сравниться с чувством, когда в первый раз сбиваешь все десять кеглей одним броском. – А как же секс с Хью Джекманом?[9] Кэл поднял голову и пристально посмотрел на нее. – У вас был секс с Хью Джекманом? – Нет. Но могу поспорить на любую сумму, что для меня секс с Хью Джекманом превзойдет удовольствие от сбивания десяти кеглей одним броском. – Ладно. А я готов поспорить… скажем, на десять долларов… сделав страйк, вы признаете, что это одно из самых сильных удовольствий.