– Хороший вопрос, – задумчиво кивнул Андрей. – Кто ты здесь? И что тебе делать? Ты сам-то что думаешь, кто ты здесь? И что будешь делать? И самое главное – что умеешь делать? Никита задумался, потом развел руками: – Ну а что я умею? Драться умею. Больше, наверное, ничего. Стреляю я не очень… если потренируете – научусь стрелять хорошо. Бегаю быстро. – «Видели!» – хихикнул Митя. – Дерусь умело, не хуже, чем Андрей. Если примете в свою компанию, буду драться за вас. Я не предаю, не крысятничаю и работы не боюсь. С детства боксом занимаюсь, так что умею и боль терпеть, и нагрузки. Ну а тут уже сами смотрите – для чего я пригожусь. – Машину водить умеешь? – Даже трактор! – усмехнулся Никита. – Я в деревню ездил, дядя у меня там… был. Он на тракторе давал поездить, на гусеничном. И на грузовике – у него «газон» был. Так что умею. Не шибко, не Шумахер какой-нибудь, но умею. В ворота попаду. Ну вот и все в принципе. – Это уже неплохо! – улыбнулся Андрей. – Завтра с нами поедешь. Мы хотим бэтээр пригнать либо что-то такое наподобие. Чтобы крупнокалиберный пулемет был или даже пушка. Мало ли… тут у нас оружия полон дом, вдруг кто-то захочет его получить, нам надо быть наготове. Тот же Глад – вдруг узнает, что мы тут засели и запаслись стволами, – может попробовать нас достать. – Кстати, а что думаете с Гладом делать? Вы вообще думаете с ним что-то делать? – осторожно спросил Никита. – Ведь если с ним ничего не делать, он так весь город подомнет! Типчик совершенно отмороженный, вы же слышали, что творит! – Слышали, слышали… – страдальчески скривился Андрей. – Одноклассник мой… бывший. Я ему когда-то зубы выбил за… в общем, за пакости разные. Даже повторять вслух не хочу эту дрянь, что он делал. И не так давно мы его чуть не достали – он чудом ушел! Мы всю его банду покрошили! Удачливый, гад! И дерзкий. Будем его брать, конечно… но чуть позже. Завтра, как наметили, съездим в «Микроб» и насчет бэтээра разведаем, а уж потом… Вот ты сам прикинь: у нас парней, бойцов – раз-два и обчелся. Ты сам-то стрелять не умеешь! А между прочим, Глад очень даже умеет! И народ у него боевой, и стрелять умеют, и резать. И как мы против них пойдем? Против полусотни? Даже против тридцати отморозков! Да, у нас хорошее оружие, ну и что? Нужно выбивать Глада и всю верхушку банды, а я уверен: Глад все это уже предусмотрел, и к нему так просто не подберешься. Значит, нужно провести разведку, установить график их передвижений, подготовить как следует бойцов, и уже тогда… И лучше, если у нас к моменту атаки будет «броня». С бэтээром, или бээрдээмом мы их на два счета завалим! Разгоним эту шелупонь! – Валить их надо! Всех валить! – внезапно охрипшим голосом сказал Никита, и его душу залила волна кипучей ярости. – Как только увидишь татуировку Ордена – сразу и валить! Там нет хороших! Поймите, те, кто в боевиках Ордена, – они пили кровь людей, они ели человечину! Они уже переступили черту! Это нелюди! Их только убивать! – Согласен. Миндальничать не будем! – кивнул Андрей. – Но и подставляться не будем! Мне каждый человек дорог! Не дай бог подстрелят, и что тогда? Без подготовки – никуда! Все замолчали, задумались. Никита посмотрел в окно – уже сумерки. Странный сегодня был день… жуткий день. Он вдруг ощутил прикосновение капронового шнура к своим причиндалам, и ему ужасно захотелось почесать в паху. Вроде как убедиться – все ли на месте? Смешно, ага… только тем, кто не видел глаз этой маньячки, ее дурацкой улыбки и ее ножа, который приближается к твоим глазам. Брр! Век бы не видеть! – Сейчас девчонки тебе покажут комнату, где ты будешь спать, и отдыхай. Утром дам тебе пистолет – без оружия никуда не выходи. У нас тут мутантов тоже хватает, целыми бандами бегают. Мы вроде как неплохо отгородились, но они скачут через заборы, так что встретить во дворе мутанта можно запросто. Если что, стреляешь ему прямо в лоб – этого они не любят и сразу подыхают. Ну вот вроде и все. Наелся? Сытый? Тогда давай шагай, сегодня у тебя был тяжелый день. Отдыхай… Через пятнадцать минут Никита уже лежал в постели – в нормальной, чистой постели, пахнущей стиральным порошком и почему-то духами. Может, потому, что стелила Настя и невольно нанесла этот запах на белье? Никита лежал в полудреме – ноги и руки гудели, отходя от дневного напряжения, а перед глазами мелькала мешанина из кадров, будто прокручивалось документальное кино. А потом он уснул, будто провалился в темный колодец. И впервые за много дней ему было хорошо и спокойно, будто он действительно оказался у себя дома. 21 июля, утро. Андрей Комаров – Андрюш, вставай! Пора! Прохладная рука прошлась по моей груди, ниже… оп! Поймал! – Кыш! Рано еще! – Андрей, и правда – пора! Ехать надо! Я открыл глаза, сел в постели, подложив подушку под спину, и минут пять смотрел, как девчонки одеваются. Красота! Вот сколько смотрю, столько и поражаюсь – ну до чего красивые! Не сказал бы, что я такой уж спец в женских фигурах, но моих знаний хватает, чтобы понять – совсем не все женщины без одежды красивы. Одежда скрывает недостатки, облагораживает, прикрывает то, что лучше не видеть мужчине. А тут… ну надо же быть такими красивыми! Впрочем, в пятнадцать лет гораздо легче быть красивой, я и это понимаю. Молодая кожа, полное отсутствие целлюлита и лишнего веса. Совершенство! Два совершенства. И оба – мои. Повезло! – Девчонки… вот все-таки не могу понять – почему вы не ревнуете? Неужели сердце не сжимается, когда видите, что я с кем-то из вас? Язык мой – враг мой! Вот ляпну… и думаю потом: зачем я ляпнул? Все ведь хорошо, мечта, а не семья! И зачем мне копаться, искать мотивы и мысли? Сказал – и пожалел. Замерли, задумались… потом синхронно улыбнулись и покачали головами: – Глупый! Глупый! И продолжили натягивать штаны, извиваясь, влезать в топики, ну и все такое прочее. Кроме лифчиков. Если только не считать лифчиками разгрузки с запасными магазинами. Отец говорил, что в армии «лифчиками» называли такие вот разгрузки. А меня уже заело! А у меня вожжа под хвост попала! А я удила закусил! – Чёй-то глупый?! Как сразу – так и глупый! – Все парни – глупые! – важно заметила Лена. – Вам все равно не понять душу девушки! И вообще – нечего глупые вопросы задавать! – Нечего глупые вопросы задавать! – эхом откликнулась Настя и тихонько хихикнула: – Глупый! Я раздраженно отбросил тонкое одеяло и проследовал мимо двух чертовок прямиком в душ. Пока электричество не отключили – надо пользоваться! И мыться как можно чаще – при первой подвернувшейся возможности. Скоро это все закончится! Будто отвечая на мои мысли, свет погас, и напор воды в кране тут же ослаб. Вот оно! И я почувствовал нечто сродни облегчению – устал уже «ждать смерти». Кончилось электричество! Теперь – только по-старинке. – Все! Кончилась лафа! – констатировала Настя. – Эх… так хорошо было! Как думаешь, Андрей, это, случайно, не атомная станция жахнула? – Вряд ли! – откликнулся я, приоткрыв дверь в ванную комнату и стирая с себя остатки мыльной пены. Все-таки я успел слегка помыться. – А откуда знаешь, что вряд ли? Похоже, Настя сегодня решила до меня докопаться. Вот бывает у нее такое настроение – делается нудная, вреднючая и достает глупыми вопросами. На которые можно ответить только так же глупо. – ПАТАМУШТА! Нет, ну а что я отвечу, черт подери?! Я откуда знаю? Надо будет достать из склада радиометр и теперь проверять воду и все вокруг. Ну так… на всякий случай. О чем я тут же сообщил моим женушкам, чем и вызвал их бурное обсуждение проблемы: кому дать радиометр, кто будет за него отвечать, каким будет журнал выдачи прибора, как вести отчетность, где повесить графики дежурства, и все такое. Мне это было глубоко неинтересно. Девчонки вели хозяйство, и надо сказать – очень умело это делали, сбросив с моих плеч огромный, просто-таки неподъемный груз. Я готов руководить, осуществлять, так сказать, стратегическое планирование. Но вот заниматься хозяйством, следить за тем, как накормлен мой народ, как его обстирывают и обеспечивают барахлом, – нет. Меня просто тошнит от такой работы. Это не мое! Этим как раз и занимались Настя и Лена. Ну и другие девчонки, которых они набрали себе в помощницы. К сегодняшнему дню вышли из состояния «овоща» все девчонки, которых мы освободили из рабства. С ними не обошлось без истерик – были и слезы, были крики и заунывный вой, но, слава богу, обошлось без суицидов. Все живы, и все более-менее поправились – и психически, и физически. К этому дню мы собрали у себя почти всех живых, что оставались в Усть-Курдюме, плюс часть живых из Юбилейного. Кто-то не захотел к нам пойти по разным причинам – одних не устраивало самодержавие, которое мы тут установили, – таких я сразу разворачивал и предлагал жить самим. Нам такие не нужны – только смуту вносить да настроение портить. А то еще и какое-нибудь восстание против самодержца и его клики попытаются замутить, придется кровь лить. А оно мне надо? Пусть себе живут как хотят. Другие решили, что как-нибудь проживут и сами – еды хватает, одежды хватает, зачем им мы? Они и сами могут организоваться, сделать свою общину – и некоторые попытки в этом отношении уже были сделаны. Дважды мы столкнулись с мелкими общинами в Юбилейном – человек по пятнадцать-двадцать в каждой, сколько точно – неизвестно. Все встреченные нами количество участников сообществ скрывали. Огнестрельного оружия у них практически ни у кого не было – только у некоторых охотничьи ружья, ну и само собой – травматы, от которых по большому счету проку совсем никакого. Только если использовать их против своих же соплеменников – против мутантов они бесполезны. У нас теперь шестьдесят два человека, из которых чуть больше половины девчонок. Почему так много девчонок – честно сказать, я и сам не понял. То ли парни к нам неохотно идут, решив, что и сами проживут, то ли среди выживших преобладают девушки – по каким-то объективным биологическим причинам. Вообще-то по большому счету ничего удивительного в том, что девушек выжило большее количество, совсем даже и нет. Я еще давно случайно прочитал в Сети упоминание о том, что по американским законам, если в катастрофе гибнет вся семья, муж и жена, то наследство погибших переходит к родственникам жены, потому что жена после катастрофы жила хотя бы на секунду, но дольше, чем муж, и значит, успела стать его наследницей. То есть в нашем случае – большее количество девушек выжило потому, что женщины, по сути своей, гораздо более живучи. Может, и смешное утверждение, но… почему бы и нет? За период с момента катастрофы мы успели вооружиться, ограбив почти все райотделы полиции города, вскрыли несколько охотничьих магазинов – что дало нам еще кучу всяческого оружия (в том числе и великолепные охотничьи карабины с оптикой, то есть – снайперские), снаряжения и всего такого. А вот чего нам не хватает, так это крупнокалиберного оружия, способного бороться с бронированными машинами. И бить стены. Если я что-то понимаю в тактике и стратегии, то в скором будущем мы столкнемся с ситуацией, когда какая-нибудь группа людей пожелает отобрать у нас с таким трудом награбленное оружие и снаряжение, и для этого врагам достаточно подогнать бронетранспортер с крупнокалиберным пулеметом либо пушкой и вынести нас вместе с воротами, бронированными стеклами и бронедверями. Никакие стены не выдержат очереди из «крупняка». Он прошивает кирпичные стены навылет. Нужен такой же «крупняк», а еще – гранатометы. И взять это можно только в воинской части. Где именно, большой-пребольшой вопрос. Нет, так-то все мы знали, что надо отправиться в Татищево, а вернее, в город Светлый, и там заняться поисками оружия и бронетехники, но сказать легко, а вот сделать… Все надо делать шаг за шагом, и первое, что мы сделали, – выгребли оружие из райотделов. Потом наведались в охотничьи магазины (в те, что не успели пограбить конкуренты). Потом надо было научить наш контингент хотя бы мало-мальски обращаться с этим самым оружием. И уж после возник вопрос: как бы это поехать в воинскую часть и всласть ее пограбить? Только вот… в какую воинскую часть? В Энгельс, на военный аэродром? В Светлый? Или еще куда-то? Решили, что пока навестим воинскую часть, что в центре города, я видел там красную табличку: «Воинская часть номер…» После чего заедем в институт «Микроб», поскольку он рядом, а уж затем можно наведаться в Светлый. Вчера съездили на разведку, нашли воинскую часть, и, когда возвращались домой, Митьке вдруг приспичило по-маленькому. Пришлось остановиться, подогнать машину к дому, ведь Митька категорически отказался делать свои делишки на глазах у Лены, – и дожидаться, когда он сходит за угол и вернется назад. Вот тут-то и заметили картинку, от которой просто-таки глаза полезли на лоб: по Соколовой улице со стороны моста бежал абсолютно голый парень. Грязный, пыльный, в бурых потеках, похожих на кровь, он бежал довольно-таки быстро, и его преследовали несколько мутантов, которые, как мне показалось, и не особенно утруждали себя преследованием жертвы. Похоже было, что они ждут, когда же наконец беглец упадет. Они развлекались! Почему я так решил? А потому, что было видно, как они скалят зубы, переговариваются и периодически то отстанут, то моментально набирают скорость и сокращают дистанцию, держа ее примерно на расстоянии двадцати шагов. Тут как раз вернулся Митька, и мы с ним устроили мутантам замечательную встречу. И вовремя – парнишка как раз в этот момент выдохся и свалился на землю. Парнишка хороший – я его помнил, встречался на соревнованиях. Мы, боксеры, знаем всех, кто в нашем городе может представлять для нас опасность на ринге, со многими уже встречались, так что не было ничего удивительного в том, что я этого парня вспомнил. Знал я его. Сильный боец, и проиграл мне по очкам – только потому, что я оказался все-таки техничнее и опытнее, чем он. И вел он себя прилично – не высокомерный, не наглец и не шпана. Нормальный парень, о котором у меня остались только хорошие воспоминания. Вот и сейчас он меня не разочаровал. То, как он выступил против Глада, как попытался противостоять этой озверевшей толпе, вызвало у меня большое уважение. Я и сам не смог бы поступить по-другому. И скорее всего со мной было бы то же самое, что и с ним. Повезло парню! Если бы не мы… В общем, надо его подтягивать к руководству общиной. Это будет правильно. Бойцы нам нужны. – Андрей! Строители спрашивают: цемент когда будет? – Настя указала рукой в сторону парнишки в запыленной робе, переминающегося с ноги на ногу у прохода в заборе. – А чего он сам-то не спросит? – удивился я. – Чего через посредника? Язык проглотил, что ли? – Хм… – Настя как-то странно на меня посмотрела, чуть усмехнулась. – Боится парень. – Чего боится-то? – еще больше поразился я. – Кого боится?! – Тебя боится! Ты вообще себя в зеркале видал? – Настя тихонько хихикнула. – Весь обвешанный оружием, здоровенный, как… как… в общем – большой! И самое главное – взгляд у тебя… – Какой взгляд еще, черт подери? – внезапно разозлился я. – Чего придумываете? Какой, на хрен, взгляд?! – Тяжелый взгляд! – отрезала Настя. – Боятся тебя! Говорят, как глянешь, так аж холодок по спине! Тебе человека пристрелить – как воды выпить! Легенды ходят: мол, ты голыми руками десяток забил и еще полсотни пристрелил. И ножом зарезал. Вот! – Насть, ты издеваешься, что ли? – У меня вдруг совершенно испортилось настроение. – Придумываете какую-то хрень… Да откуда ты все это взяла? Кто это такую чушь придумал?! – Мы с Леной, – криво усмехнувшись, неожиданно призналась Настя. – И нашим всем сказали, чтобы, если спросят, вот ты такой и есть. Терминатор! Убийца с руками по локоть в крови! – Зачем? – Затем! Сам подумай. Ты – над всеми. Самый сильный, самый ловкий, самый безжалостный и справедливый. Надо, чтобы боялись и уважали. Чтобы порядок был. Вот мы с Леной и придумали… и слушок пустили. А они уже сами все додумали. – Политики вы с Ленкой!.. – сплюнул я и повернулся, чтобы уйти. И, уже отойдя на пару шагов, был остановлен вопросом: – Так что насчет цемента? Им столбы забетонировать надо в третьем коттедже. Цемент на исходе. – Вот и организуй! – огрызнулся я. – Мое дело – убивать! Резать, душить, крушить! А ваше дело – созидать. Вот и созидайте! Организуй команду – грузовик есть, горючка есть, оружие есть, «Леруа Мерлен» под боком, шуруйте! Мне тебя учить, что ли? Мы на разведку, нам не до этой фигни. И я зашагал дальше, не слушая фырчания Насти. «Убийца», – надо так сказать про меня! «Терминатор»! Тьфу! Мы позавтракали – хоть электричество и отключили, баллоны с газом пока еще были. И не только туристические плиты. Можем и на печи готовить. Не так удобно, но можем. И генераторы запустить можем, пока горючка есть.