— Стучать не учили? — раздраженно рычит Ратмир. Кажется, в отличие от меня он совсем не смущен. Скорее больше зол на внезапное появление посторонних в нашем номере. — Так я стучала! — оправдывается она. — Давайте сюда уже то, что принесли и уходите. Пока он забирает из ее рук сверток, я, пользуясь моментом, высказываю из его объятий и, сдернув с его плеча принесенное для меня полотенце, прячусь в душевой. А там, опустившись на бортик, прикладываю тыльную сторону ладоней к пылающим щекам. Он поцеловал меня, мамочки. И я целовала его в ответ. При всем желании я не смогу потом свалить все на то, что он сделал это насильно, что я не хотела и прочий бред. Конечно, я этого хотела. И, конечно, он это почувствовал. Вроде бы не произошло ничего сверхъестественного, но для меня этот поцелуй значит так много. А что он значит для него? Вдруг меня осеняет осознанием, что он может сделать теперь обо мне совершенно неприглядные выводы. Кто там знает, что творится в его голове. Если учесть жесткость его взглядов, то повела я себя как доступная девушка. Чем тогда я лучше этой его Миланы, которая готова буквально на все, стоит ему только помнить пальцем? Конечно, я бы ни за что не позволила ему зайти дальше, но ведь он этого не знает! Сколько раз я грозилась, обещала, что он он ко мне даже пальцем не притронется и вот, пожалуйста. Теперь вместо эйфории и ощущаю испуг смешанный со стыдом. Страшно так, что сводит живот. — Ань! — раздается стук в дверь.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Она просто прикрыта и замка на ней нет, значит он может свободно войти, как уже сделал получасом ранее. Остается только надеяться, что он этого не сделает. — Что?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Ты почему убежала?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Мне… мне нужно душ принять, — аккуратно, чтобы снова не упасть, забираюсь в душ и включаю на этот раз горячую воду. — Не входи, пожалуйста. К счастью, он не заходит, и я нахожусь в ванной так долго, что кажется, будто прошла целая вечность. Кончики вымытых волос уже начинают высыхать, а все сижу на бортике, боясь выйти наружу. Что я ему скажу теперь? Как посмотрю в глаза? И смогу ли посмотреть после всего, что произошло. Мне действительно безумно важно, что он подумал, какое у него сложилось мнение. — Ты собралась просидеть там всю ночь? — спрашивает он за закрытой дверью. — Рано или поздно тебе придется выйти. Он прав.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Затягиваю туже поясок белоснежного "вафельного" халата и, вздохнув, словно перед дорогой на эшафот, открываю дверь. — Ну наконец-то. Юнусов лежит на постели поверх криво брошенного нового покрывала. Волосы его давно высохли и непривычно лежат беспорядочными прядями на лбу. Я ловлю его взгляд и пытаюсь прочитать по нему, что именно он обо мне думает. И к моему счастью, презрения в нем точно не нахожу. — Я там просто… голову мыла, — пользуясь возможностью, отворачиваюсь к зеркалу и стягиваю наспех накрученную чалму из полотенца. Мне кажется, что я отлично справляюсь с тем, чтобы делать невозмутимый вид. Надеюсь, так кажется не только мне. — Фена тут нет, по-моему, и расческа осталась в сумке. Надеюсь, наши вещи никто не украдет? Хотелось бы верить, потому что у меня там много для меня ценного… — Ань.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Ты доверяешь этим людям? Ну, кому отдал ключи? Ты же их совсем не знаешь. — Аня!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — В любом случае мы знаем, где их найти и если что, сможем… — Успокойся уже, — прерывает он меня, и я оборачиваюсь. Этот момент снова настал, мне опять приходится смотреть на него и стараться не краснеть. — Не волнуйся ты так. — Я волнуюсь? Кто тебе сказал, что я волнуюсь? Вовсе нет, ни капли. — Когда ты волнуешься, то начинаешь много говорить, — он поднимается и идет на меня, и я понимаю, что выдала себя с потрохами. — С чего вдруг такая реакция? — Этот поцелуй… давай сделаем вид, что его не было, ладно? Просто не было и все. — И почему? — подходит еще ближе.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Потому что… потому что его не должно было быть. Это все стресс. Люди под влиянием эмоций обычно творят разные глупости. — Я произошедшее глупостью не считаю, например. Ну вот опять! Зачем он все это говорит? Ему так нравится меня смущать? Проскальзываю мимо него и иду к окну. Там темно и совершенно ничего не видно, только кусок освещенной фонарем дороги и неоновые блики вывески мотеля. — Я думаю, нам не стоило это делать, — набираюсь смелости. Прятать голову в песок не самое взрослое решение. — У тебя есть твоя Милана и вообще…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Милана ничего для меня не значит.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Она думает иначе.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Тебе должно быть важнее, что думаю я. И снова подходит из-за спины, определенно проверяя меня на прочность. — Хочешь сказать, что ты ненормальный?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Почему это?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Оборачиваюсь.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Ты же сам говорил, что ни один нормальный на меня никогда не посмотрит. Кажется, он об этом забыл. Но вспомнив сейчас ничуть не смутился. — Я врал, — и уголки губ трогает плохо скрываемая улыбка. Я расслабляюсь и это такое невероятное чувство. Кажется, только сейчас я могу снова дышать полной грудью. Мне уже не страшно и даже почти не стыдно, и я благодарна ему за то, что он не стал смаковать в деталях все то, что было и тактично дал мне время все переварить. — То есть спать мы будем здесь? — киваю на единственную кровать. — Как видишь, другой тут нет.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Хорошо, тогда давай уже ложиться, я очень устала. Все равно самое непоправимое уже произошло. По крайней мере я на это очень надеюсь… ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Часть 39