«Ваши пальцы пахнут ладаном, На ресницах спит печаль… Ничего теперь не надо Вам, Ничего теперь не жаль. И когда весенней вестницей Вы пройдете в синий край, Вас Господь по белой лестнице Поведет в свой белый рай… Тихо шепчет дьякон седенький, За поклоном бьет поклон. И метет бородкой реденькой Вековую пыль с икон… Ваши пальцы пахнут ладаном, На ресницах спит печаль… Ничего теперь не надо Вам, Ничего теперь не жаль…» Таня прошептала эти слова как молитву. И ей вдруг почудилось, что прекрасная женщина, с которой ей довелось так мало пообщаться в своей жизни, здесь, рядом, улыбается ей, пытаясь подбодрить своей улыбкой, унести боль. — Спасибо тебе, королева печали, — прошептала Таня. Поцеловав лилии, она опустила их на холодную землю возле ступенек склепа. Белые цвета отчетливо выделялись на черной земле. Слезы прошли. Боли больше не было. Вместо этого душу Тани вдруг окутало мягким, пушистым облаком одухотворяющее чувство легкой печали, как бывает только от соприкосновения с прекрасным. Улыбнувшись светлому духу той, кого она станет помнить всю жизнь, Таня поднялась с колен и, ежась от холодного зимнего ветра, медленно ушла с Первого христианского кладбища.