Ко мне подошла женщина из этой группы. Она держала в руках белый чемоданчик с красным крестом. — В каком состоянии вы его нашли? — её голос приглушал противогаз. — К нему была подсоединена капельница со светящейся зелёной жидкостью, — ответил я. Сквозь стёкла противогаза было видно, как её узкие глаза округлились. Она была не то что удивлена, скорее — ошарашена. — Вы знаете, как ему помочь? — прямо спросил я. — Да. У нас остался раствор. Для приведения в стабильное состояние потребуется три капельницы в течение недели. Но возможны побочные эффекты. — Ему будет больно? — я вспомнил ситуацию с Бурей. Ведь с ней сделали то же самое. Только вот она изначально не была мутантом. — Нам передали данные для эксперимента по перепрофилированию способностей мутантов. Если раньше мои коллеги делали это с обычными людьми, то сейчас мутанта использовали впервые. Честно, подготовка к этому опыту ещё велась. И я не думала, что кто-то решится провести его так скоро. — Вы не ответили. Какие последствия? — мой голос стал настойчивее. — У людей нашего вида наблюдались острые боли в голове. Ему придётся пожизненно принимать обезболивающие. Но есть возможность, что с ребёнком-мутантом этого не случится. — А без этих капельниц он умрёт? — Вероятность этого девяносто процентов, — сухо ответила женщина. — Ладно, тогда делайте ему первую капельницу, — я кивнул в сторону заднего сидения, где и лежал Петя. — Хорошо, — сказала женщина и направилась к группе врачей. Ко мне подбежала Буря со словами: — Мор! Ты можешь мне помочь? Я очень устала. Кожа девушки была такой же бледной, как и у Лавины. — Конечно. Садись на переднее сидение и отдыхай пока. Буря еле шла. Я открыл перед ней дверцу машины и помог сесть. Всё это время Лавина сверлила меня ревностным взглядом. Так и хотелось сказать: «Не нравится, сама ей помогай». Но я промолчал. Как только голова Бури коснулась мягкого сидения, её глаза закрылись. И девушка отключилась. С помощью шестого чувства я просканировал радиационный фон вокруг. Буря не ставила купола, как это любил делать я. Она просто отгоняла радиоактивные частицы. Теперь понятно, почему она так устала. Я окружил бункерских своим куполом и выкачал оттуда радиацию. Пришлось постараться, чтобы сделать защиту подвижной. Исключением стали только врачи, которые возились возле Пети. Их пришлось окружить отдельными щитами. — Так! Слушайте меня все, — объявил я бункерским. — Я окружил вас куполом. Внутри нет радиации. Можете посмотреть на дозиметры. Я подождал, пока они проверят. Проверка вызвала сотню удивлённых возгласов. — Молчать! — рявкнул я. — Запомните, что безопасно только внутри купола. Здесь вы можете находиться без противогазов. Но я не ограничиваю ваше перемещение. Помните лишь о границах купола. Сейчас он заканчивается здесь, — я прочертил полосу на земле носком ботинка. — А сзади через два метра от крайнего человека. Таким объёмом он и будет двигаться. Так что, если хотите выжить, не разбредайтесь. Всё ясно? В ответ получил сотню кивков и согласных возгласов. И всего один вопрос: — Что ты с нами сделаешь? Говоривший вышел из толпы. И через стёкла его противогаза я увидел старые, умудрённые жизнью глаза. — Отведу в Князево. Там будем думать, как обезопасить для вас местное убежище. Если хотите уйти в другой бункер, то я никого не держу. — Мы не дойдём, — ответил за всех мужчина. — Ты главный среди своих? — Нет. Я просто любопытный старик, — его смешок приглушила защита органов дыхания. — Тогда вам надо провести голосование! — громко заявил я. — К концу привала вы должны показать мне того, кто будет говорить от всех вас. Всё понятно? — Позвольте узнать ваше имя? — снова спросил старик. — Мор. — Так вот, Мор. Скажите, чем мы должны будем заплатить за вашу помощь? Я же правильно понял, что именно вы повелеваете радиацией? — Да, я. Плату обсудим по прибытии в Князево. Ничего сверхъестественного и аморального просить не стану. — Благодарю вас, — старик поклонился мне, словно мы находились в восемнадцатом веке и скрылся в толпе. Я же подошёл к врачам и объяснил, что только они могут свободно перемещаться. А также обещал убить каждого, если с Петей по пути что-то случится. И пятеро врачей хорошо меня поняли. До города мы добирались очень медленно. Среди бункерских было много стариков, которые не могли идти быстро. И из-за границ купола колонной они тоже не могли идти. Динозавров я отправил вперёд, но велел им далеко не отбегать. Находиться в передах видимости. Факел вёл машину, которая еле плелась впереди. Врачи шли рядом, не выпуская из обзора Петю. Даже заднюю дверцу держали открытой и придерживали. А я большую часть пути прошёл на своих двоих рядом с Лавиной. Так, хотя бы не трясло. Да и девушка наконец-то успокоилась. Мы пришли к городу поздней ночью. Даже ближе к рассвету. И на моё удивление, там, где сутки назад была дыра, проделанная танком, теперь красовался новенький частокол. Оперативно, однако! Из-за этого пришлось обходить частокол аж до главных ворот. Никогда не думал, что буду сетовать на излишнюю скорость строителей. Как и ожидалось, ворота были восстановлены и закрыты. Но нас не могли не заметить. Слишком большая толпа. Я постучался и громко приказал: — Открывайте! Свои пришли! Ворота медленно открылись, и мне навстречу вышел один из охранников. Мрак подошёл ближе и сказал ему: — Иван, тебе что не понятно? Ворота открывай и запускай пополнение. — Так как же? — ошарашенно пробормотал тощий охранник. — Это же бункерские. — Да, и они под моей защитой, — ответил я. А про себя подумал, что потом буду искать среди них виноватых. Пока не время для разбирательств. — Иван, ещё один вопрос и будешь неделю на воротах без сна стоять, — злобно пригрозил Мрак. — Слушаюсь, — испуганно буркнул Иван и принялся отодвигать створки ворот. И как у такого тощего парня на это сил хватало? Ворота же тяжеленные, а низ их волочился по земле. Первым делом я показал бункерским наше местное подземное убежище. Но, к моему сожалению, из толпы вышел тот же старичок и аккуратно спросил: — Мор, могу ли я вас попросить об услуге? — Да, Пётр Степанович, — я обращался к нему ровно так, как он представился мне. — Раз уж меня избрали главой нашей, так сказать, общины, то скажу за всех: в вашем убежище мы не поместимся, да и оно не предназначено для длительного проживания. — И что вы предлагаете? — скептично спросил я. — Мы видели по пути много домой панельного типа. Большинство выглядят повреждёнными или заброшенными. С вашего позволения, мы бы разместились там и сами бы всё отремонтировали. Я задумался: как раз нам не хватало рабочих рук. Да и после войны население Князево сильно поредело, и подобные дома мы планировали снести, чтобы использовать их материал для починки других строений. — Где вы возьмёте ресурсы на починку зданий? У нас тут нет кирпичного завода. — Неподалёку есть склад от нашей лаборатории. Он остался цел, и там как раз должны быть строительные материалы. — Для нового бункера? — Да, но разве что совсем крошечного. Мы построим его здесь, если вы не против. А сверху соорудим дом. Будет, так сказать, подземно-надземное строение.