Ей лет девятнадцать, она прехорошенькая, сидит за одним из кассовых аппаратов. Она игнорирует длинную очередь покупателей и держит в одной руке микрофон системы громкой связи, а в другой – телефонную трубку. Сам аппарат висит на стене, рядом с си-би-радиостанцией. КЭТ. Это твоя жена. Говорит, у нее проблема в детском садике. 17. ИНТЕРЬЕР: СНОВА МАЙК, ХЭТЧЕР, ПОКУПАТЕЛИ У МЯСНОГО ПРИЛАВКА. Покупатели внимательно слушают. Жизнь на острове – та же мыльная опера, в которой знаешь всех персонажей. МАЙК. Что ей так приспичило? 18. ИНТЕРЬЕР: УНИВЕРМАГ, КАССОВЫЙ ПРИЛАВОК, ЗА КОТОРЫМ СИДИТ КЭТ. КЭТ. Откуда я знаю, что ей приспичило? Она твоя жена. Улыбки и смешки покупателей. По островным меркам это хорошая шутка. Мужчина лет сорока широко улыбается МАЙКУ. КИРК ФРИМАН. Тебе лучше с этим разобраться, Майк. 19. ИНТЕРЬЕР: СНОВА МАЙК И ХЭТЧ У МЯСНОГО ПРИЛАВКА. МАЙК. Подменишь меня ненадолго, хорошо? ХЭТЧ. Заодно одолжи мне свой кнут и трон. МАЙК смеется, стучит по каске ХЭТЧА и спешит к кассе, чтобы узнать, чего хочет его жена. 20. ИНТЕРЬЕР: У КАССЫ. МАЙК подходит, берет трубку, говорит с женой, забыв о заинтересованной, ловящей каждое слово аудитории. МАЙК. Привет, Молл, что стряслось? МОЛЛИ (голос в трубке). У меня небольшая проблема. Ты можешь приехать? МАЙК оглядывает магазин, полный покупателей, решивших хорошо подготовиться к надвигающейся буре. МАЙК. У нас тут свои небольшие проблеми, милая. Что у тебя? 21. ИНТЕРЬЕР: ПИППА ХЭТЧЕР, КРУПНЫМ ПЛАНОМ. ПИППА – девочка лет трех. Весь экран занимает ее кричащее, перепуганное лицо. Оно в красных пятнах и потеках. Поначалу может показаться, что это кровь. Камера отъезжает, и мы видим, в чем дело. ПИППА на середине лестничного пролета, она просунула голову между двух стоек, поддерживающих перила, а вот вытащить обратно не может. В руке она держит кусок хлеба с вареньем, и мы понимаем, что на лице у нее не кровь – клубничное варенье. У лестницы с серьезным видом стоят семеро детей, от трех до пяти лет. Среди них – четырехлетний РАЛЬФИ АНДЕРСОН, сын МАЙКА и МОЛЛИ. Хотя мы, возможно, не заметим этого сразу, увлеченные бедой ПИППЫ, у РАЛЬФА на переносице – родимое пятно. Едва заметное, но есть. Словно миниатюрное седло. РАЛЬФИ. Пиппа, можно, я возьму твой хлеб, раз ты не собираешься его есть? ПИППА (вопит). НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ! Она вновь пытается освободиться, не выпуская из руки кусок хлеба. Он исчезает в ее пухлом маленьком кулачке, который словно потеет клубничным вареньем. 22. ИНТЕРЬЕР: ПРИХОЖАЯ И ЛЕСТНИЦА НА ВТОРОЙ ЭТАЖ В ДОМЕ АНДЕРСОНОВ. Телефонный аппарат на столике, на полпути от входной двери к лестнице. По телефону говорит МОЛЛИ АНДЕРСОН, жена МАЙКА. Ей лет тридцать, она красивая, и сейчас на ее лице тревога мешается с весельем. МОЛЛИ. Пиппа, не делай этого, лапочка… Просто застынь… МАЙК (голос в трубке). Пиппа? Что там с Пиппой? 23. ИНТЕРЬЕР: ХЭТЧ ЗА МЯСНЫМ ПРИЛАВКОМ. ХЭТЧ вскидывает голову. ЛИНДА СЕН-ПЬЕР. Что-то с Пиппой? ХЭТЧ обходит мясной прилавок. 24. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ПРИХОЖАЯ ДОМА АНДЕРСОНОВ, МОЛЛИ. МОЛЛИ. Тихо! Меньше всего на свете мне сейчас нужен Олтон Хэтчер. 25. ИНТЕРЬЕР: СНОВА УНИВЕРМАГ. ХЭТЧ спешит по боковому проходу к кассе. Он по-прежнему в каске, но уже не улыбается, от былого добродушия не осталось и следа, лицо озабоченное. Он настроен решительно – отец до мозга костей. МАЙК. Слишком поздно, милая. Что там у вас? 26. ИНТЕРЬЕР: ПРИХОЖАЯ, МОЛЛИ.