* * * Глава 1 — Вам назначено? — Секретарь в старомодном пенсне, близоруко сощурившись, разглядывает меня из-за стойки. — Имя? — Маша. Мария Леджер. — Отчество? — Станиславовна, — с запинкой отвечаю я, чувствуя, что неумолимо краснею. Так происходит всегда, когда мне приходится хоть бы чуточку врать. Просто Станиславовна - это мое матчество. Боюсь, что отчество Гасовна для этой милой, пахнущей нафталином женщины, прозвучит странно. — Ждите. Сообщу о вас Тимуру Андреевичу. Я послушно сажусь на кушетку и достаю из сумки протеиновый батончик, чтобы заесть стресс от первого в жизни собеседования. Спрашивается, кто устраивается на работу в самый разгар лета, да еще и приехав на гости? Ответ: Леджеры. После того, как Саша за час израсходовала месячный лимит по карте, папа озаботился тем, чтобы его дети не стали прожигателями жизни и наследства. Работа на каникулах - это его условие. — Проходите. Прежде чем встать, я решаю сделать практику йоги, чтобы успокоиться. Закрываю глаза, складываю ладони в намасте и дышу животом. Глубокий вдох — и спокойствие наполняет мое тело подобно солнечному свету… Глубокий выдох — и все тревоги и волнения уходят в землю… Глубокий вдох… — и в меня мощным потоком входят позитив и уверенность. — Девушка, я сейчас просто приглашу следующего, — нетерпеливо ввинчивается мне в ухо. Распахнув глаза, я бормочу «извините» и, подхватив сумку, спешу к кабинету руководителя. На всякий случай поправив юбку, вежливо стучусь. — Тимур … эээ…Олегович… Можно? — Андреевич, — поправляет меня знакомый голос. Растерянно заморгав, я разглядываю очертания знакомой фигуры, занимающей кресло. Оу. Май. Гад. Или охренеть, как сказала бы Саша. Это же… Это…. — Маша? — на мгновение Тимур тоже выглядит растерянным. — Ты что здесь делаешь? — На работу устраиваюсь, — просияв, отвечаю я. — А ты? — Я? Я здесь работаю. — Лицо моего бывшего парня становится скептическим. — Точнее, руковожу процессом. От такой прекрасной новости я даже начинаю улыбаться — Ох… С ума сойти, как мне повезло! Не дожидаясь приглашения, я опускаюсь в кресло напротив его стола. — А это мое первое собеседование, представляешь? Я так волновалась. Мне на работу нужно непременно устроиться, а опыта совсем нет. — Папа перестал давать денег на карманные расходы? — Тимур откидывается на спинку кресла, глядя холодно и оценивающе. А мне отчего-то напротив хочется улыбаться во весь рот. Вот же совпадение! В многомиллионном городе попасть в офис именно к нему. — Почему? Не перестал. Просто хочет, чтобы дети умели зарабатывать, а не просто тратить. — Мило. Но если уж у тебя нет опыта, а заработать нужно, не проще ли устроиться официанткой? Улыбка сползает с моего лица. Почему Тимур это говорит? В интернете черным по белому написано, что его фирме требуются риэлторы. Можно без опыта. — Ты не хочешь брать меня на работу? — Не думаю, что ты нам подходишь, — без улыбки и явно не шутя отрезает он. —У тебя есть опыт работы в сфере продаж? — Только в сфере покупок. Но компания деда много лет успешно занимается продажами. Думаю, этот талант передался мне. Тимур дергает челюстью, выглядя раздраженным. Может быть, устал от собеседований или не выспался. Или голодный. — Так может тебе стоит работать у деда? — Папа против, — поясняю я. — Сказал, что дед предпочтет откупиться, лишь бы не видеть женщин у себя в офисе. — И теперь твой папа предлагает терпеть тебя? Нахмурившись, я обнимаю себя руками. Кажется, дело не в голоде и не в недосыпе. Раздражение Тимура имеет непосредственное отношение ко мне. — Зачем ты так? Я очень обрадовалась, когда тебя увидела. Думала, и ты тоже рад. Красивое лицо Тимура покрывается бордовыми пятнами. Еще чуть-чуть и из носа дым пойдетт. — Я - рад? Маша Станиславовна, ты вообще… — Запнувшись, он переводит недоуменный взгляд с резюме на меня. — А почему ты, кстати, Станиславовна? — Это матчество. Вашим законом больше не возбраняется. — Так вот напомню тебе, Маша Станиславовна, что четыре года назад ты укатила в свою страну, не попрощавшись, и с тех пор не давала о себе знать, — чеканит Тимур, глядя в мое межбровье. — Сегодня ни с того ни с сего появляешься на пороге моего офиса и очевидно рассчитываешь, что я не только помогу тебе с трудоустройством, но и буду охренеть, как рад это сделать. Видимо потому что у тебя ноги длинные и глаза красивые. У тебя вообще совесть есть? Опешив от внезапно свалившихся обвинений, я начинаю нервно теребить сумку. — Мне было шестнадцать, а тебе двадцать четыре. Папа бы тебя оскопил. А еще дома меня ждал парень. Пятна на лице Тимура медленно сливаются воедино. Я снова сболтнула лишнего, но, как всегда, поняла это слишком поздно. — Маша… — цедит он сквозь зубы. — Ты просто… Смотрю на тебя и не пойму: всерьез ты говоришь или издеваешься. Не в силах этого больше выносить, я встаю. Непривычно видеть Тимура спустя столько лет. Он возмужал в самом хорошем смысле этого слова, и прическа у него теперь другая. И белая рубашка идет ему не меньше потертых джинсов и толстовки. — Встань, пожалуйста, - требую я, подойдя к его столу. Тимур хмурится. — Это еще зачем? — Встань. — Я успокаивающе улыбаюсь. — Или ты меня боишься? Со вздохом Тимур поднимается из кресла. Теперь не я возвышаюсь над ним, а он надо мной. Я уже и забыла, что он такой высокий. — Мне всегда нравились твои глаза. Помнишь, я говорила, что хочу себе такие? Он сверлит меня своим пронзительным синим взглядом и молчит. Шагнув вперед, я его обнимаю. Пахнет Тимур замечательно. И наощупь тоже ничего. — Я все равно рада, что у тебя все хорошо. Не злись на меня, пожалуйста. — Не пытайся быть милой, Маша Станиславовна, — его голос отстраненно вибрирует у меня под ухом. — Не поможет. — Я от чистого сердца, Тимур. И наверное, ты прав. Не стоит терять время, пытаясь устроиться в офис. Попробую официанткой. Забрав сумку со стула, я бреду к выходу. Я и не думала, что собеседование окажется провальным настолько. Аж плакать хочется. Мне здесь так понравилось: все такое новое, стильное и современное, не считая той женщины в приемной. И как было бы здорово работать с Тимуром. С ним у меня связано много теплых воспоминаний. Как он ночью к дому деда приезжал и мы тайком по городу на его машине катались, и как на концерт рок-группы ходили, и как он первую букву моего имени на груди набил. «М». Прямо под сердцем. Было очень мило. — Уже уходите? — удивленно интересуется секретарь, снимая пенсне. — Да. — Я расстроенно пожимаю плечами. — Ваш Тимур Андреевич оказался моим бывшим парнем. Кажется, он до сих пор на меня зол и посоветовал поискать вакансию официантки. — Не расстраивайся, деточка. - Женщина выходит из-за стойки и с сочувствием трогает меня за плечо. — Знаешь что? Утри-ка ему нос! Назло стань успешной. Пусть тебя потом покажут в новостях, а наш Тимур Андреевич локти кусает. — Для этого мне еще три года надо в университете доучиться и как минимум лет пять поработать. К этому времени Тимур уже забудет, как меня зовут. А вариант попасть в международные новости представляется мне чересчур спорным и криминальным. Но все равно большое вам спасибо. Дожевав на улице остатки протеинового батончика, я сажусь в машину. Куда ехать, правда, пока ума не приложу. Других собеседований на сегодня не назначено — с подачи Саши я была уверена, что меня и на этом наймут. Достав телефон, решаю ей написать. «Ты ошиблась. Меня не взяли. Собеседование, кстати, проводил Шубский Тимур. Помнишь его?» «Красивый, смуглый с длинными ресницами?» — моментально приходит в ответ. Сестра круглосуточно не расстается с телефоном. «Угу», - печатаю я со вздохом.