Я с опаской смотрю на идущего впереди Рашида, надеясь, что он действительно не понимает по-русски. Тимур с самого утра не в настроении, и любые мои попытки его поднять пока не увенчались успехом. — Что будете пить, Мария? — Рашид движением пальца подзывает к себе смуглого парня-официанта. — Сок, шампанское, водку, кофе, минеральную воду? — Я буду сок. Алкоголь не употребляю, потому что он на меня плохо действует. — Говорите все, что придет в голову, и громко поете песни? — шутливо интересуется он. — Все это я делаю безо всякого допинга. О последствиях вам лучше не знать. — Тогда не настаиваю, — смиренно говорит Рашид и заказывает для меня апельсиновый фреш. — И чивас со льдом, — громко говорит Тимур до того, как официант успевает уйти. — Двойной. Если этот хер тебя в дом позовет под предлогом показать золотых рыбок, не ведись и сразу звони мне. Я пойду поищу туалет. — Я не слишком нравлюсь твоему другу, — говорит Рашид, когда Тимур уходит. — Предположу, что он влюблен в тебя. — Совсем нет. Я уже говорила, что Тимура дома ждет девушка. — Меня в доме, — он кивает себе за спину, — ждут жены. Но это ничуть не мешает мне хотеть заполучить тебя. — Меня? — Я удивленно оглядываю его бронзовое от загара лицо, надеясь, что Рашид ибн Мохаммед шутит. — Заполучить? Вы имеете в виду заполучить в качестве ценного сотрудника? — Я имею в виду заполучить тебя как желанную женщину. — Он выразительно смотрит на мой кулон. — Вы же ровесник моего папы, — недоумеваю я. — И у вас пятеро детей, вы сами говорили. Рашид наклоняется ко мне и шепчет: — Ты могла бы стать моей третьей и самой любимой женой. И ни в чем не будешь нуждаться. Его дыхание пахнет кислым. Если бы не шок от его неожиданных притязаний, я бы непременно порекомендовала ему сдать кровь и мочу, чтобы оценить уровень закисления организма. Это ведь прямой путь к старению. — Мое детство не предполагает глубоких эмоциональных травм, вынуждающих меня искать в мужчине замену папе, — говорю я, отодвинувшись. — Фазы привязанности и сепарации я прошла с успехом. А нужды я ни в чем не испытываю. Вселенная дает мне все, к чему стремится душа. Вселенная — это то же самое, что Аллах по-вашему, — поясняю я, глядя на ошарашенное лицо Рашида. — Надеюсь, мой отказ никак не повлияет на наше дальнейшее сотрудничество, и оно останется взаимно комфортным. Улыбнувшись, я примирительно трогаю Рашида за плечо. — Но если сохранить доверительные отношения не получится, мы найдем способ это решить. Я просто позвоню дедуле и объясню ему ситуацию. Тогда он приедет сюда сам и все утрясет в кратчайшие сроки. — Это лишнее. — В ответной улыбке Рашида интуитивно чувствуется фальшь, а его лицо цветом напоминает давленую бруснику. — Мне нужно идти к остальным гостям. Вам хорошего вечера, Мария. Когда его белые одеяния исчезают из вида, я машинально оглядываюсь в поисках Тимура. Чувствую легкий укол вины за то, что так халатно отнеслась к его предупреждениям. Я бы точно не удержалась от любопытства, если у Рашида в доме оказался бы аквариум. Оглядев толпу гостей, я вижу Тимура по другую сторону бассейна, стоящего в компании двух красивых девушек. Они вместе смеются над тем, что он рассказывает, отчего я вдруг испытываю неприятное жжение в области сердечной чакры. Может быть, потому, что со мной он никогда так не смеялся. Все дело в том, что у меня напрочь отсутствует чувство юмора. Никита так однажды сказал, а Саша подтвердила. Заметив проходящего официанта с подносом, я машинально забираю у него сок и пью. Фу. Апельсины в Эмиратах совсем невкусные и на мой вкус слишком горчат. Тимур, кстати, слишком увлекся разговорами с этими девушками, так что пора мне к ним подойти. А то обманом заманят и его смотреть рыбок и тем самым расстроят Марианну. Glava 31 — А ты на сколько здесь? — спрашивает Арина или Марина, крутя бокалом с дорогим пойлом. — Мы с Аней еще на неделю думаем задержаться. — А после нас Анвар еще на тусовку звал в Абу-Даби, — вставляет та самая Аня, лицо которой блестит, как батареи Риммы Марковны, покрашенные серебрянкой. — Пробуду здесь еще полторы недели. Со вторым глотком виски вечеринка начинает казаться мне вполне сносной. Выпить после двух ночей, проведенных в одной постели с Машей, и утренней истерики Марианны мне просто необходимо. — А Рашида ты откуда знаешь? — Я его не знаю, — фыркаю я. — Сюда попал случайно. — А после, какие планы? — сощурившись, Арина-Марина с намеком смотрит мне в глаза. — Может, к тебе поедем? От столь прямолинейного напора я залпом допиваю вискарь. Если интуиция меня не подводит, жираф только что получил предложение поучаствовать в тройнике. — А что это за соски, Тимур? — вдруг раздается из-за спины непривычно громкий и высокий голос Маши. Опешив, я поворачиваюсь. У меня начались слуховые галлюцинации, или она действительно назвала этих эскортниц «сосками»? Если и послышалось, то не мне одному, судя по оскорбленным лицам собеседниц. — Девушка, вы бы выражения выбирали… — пытается возмутиться Аня, но замолкает, так как палец Маши впечатывается в ее губы. — Тс-с-с-с, кисуля. Ты красивая, слов нет, но я не с тобой разговариваю. Теперь приходит мой черед ошарашенно хлопать глазами. Что тут происходит, и где Маша? В смысле, настоящая Маша, а не эта. — С тобой все в порядке? — осторожно спрашиваю я, беря ее под локоть. — Ты как-то странно разговариваешь. — У тебя такие руки горячие, — томно шепчет она, глядя мне в глаза. — Уф-ф-ф. Меня даже в жар бросило. Вез-де. Я сглатываю. С ней явно что-то не то происходит, и потому вдвойне стыдно, что жираф на это по-жирафьи реагирует. — Ты пила что-то? — Я? — Маша насмешливо вскидывает брови и, резко подавшись вперед, кусает меня за подбородок. — Конечно нет! Я же ЗОЖница. И ППшница. Тело храм. Мы то, что мы едим. Я пила только свежевыжатый апельсиновый сок, правда невкусный. А вот ты! Повернувшись, она тычет пальцем в перепуганную Арину-Марину. — Что ты ела сегодня на завтрак? — Тост с яйцом и авокадо, — растерянно роняет та. — Врешь, — убежденно хмыкает Маша. — Ты ела глютен и запивала его молоком, напичканным антибиотиками. А на обед у тебя была канцерогенная картошка фри и генно-модифицированное мясо… А ты… Она берет в фокус Аню. — Какой защитный фактор у твоего крема? Впрочем, можешь не отвечать. Он точно не больше пятнадцати, а это очень-очень-очень мало. И в твоей краске для волос содержится аммиак. — Я не крашу волосы, — пищит бедняга. — Врешь, — все с той же непреклонностью отрезает Маша, даже на долю секунды не сомневаясь в том, что может быть не права. Мне отчего-то становится смешно, видимо, помогает выпитый алкоголь. Ну, и еще то, что такой воинственной и забавной я ее никогда не видел. — Может, в отель поедем? — предлагаю я. — В отель мы пойдем, но позже. — Игриво коснувшись пальцем моего подбородка, Маша подмигивает. — Но сначала я хочу танцевать и купаться в бассейне. О, канапэшки! — Взвизгнув, она выхватывает с проплывающего мимо подноса крошечный бутерброд и эффектно погружает его в себя. — М-м-м. Объеденье. Если меня не подводит зрение, то жует Маша ненавистный глютен, сдобренный мясом, которое она вроде как тоже не ест. — Думаю, что бассейн… Я пытаюсь сказать, что бассейн в сегодняшней программе на вечер точно будет лишним, но в этот момент Маша выкрикивает: «Нам нужны эти прелестные бутербродики!» и уносится ловить официанта. — Ладно, мы пойдем, — напряженно произносит Арина-Марина, беря свою подругу за руку. — Хорошо вам отдохнуть. В ответ я просто киваю. Мы все понимаем, что тройник явно не самая интересная перспектива на этот вечер. И оказываюсь прав, потому что в следующее мгновение подлетает Маша с бутербродом в руке и требует: — Открой рот. Я открываю и, впустив в себя вкус хрустящего хлеба и сочного мяса в каком-то диковинном соусе, начинаю жевать. Рашид конечно мудак, но фуршет устроил достойный. — Испачкались, — без сожаления произносит Маша, разглядывая свои пальцы. Затем поднимает глаза на меня и, сощурившись, тянет руку к моему рту. — Что это? — ошалело переспрашиваю я, сведя глаза к переносице. — Ты где-нибудь видишь салфетки? — осведомляется она, пробегаясь кончиками пальцев по моим губам. — Если нет, то придется тебе облизать. Glava 32 Тимур Был бы я трезв, то еще много раз подумал бы, прежде чем запихивать в рот чьи-то пальцы. Даже Машины. Но стакан виски на голодный желудок в сорокаградусную жару делает свое дело, и вот я, как заправский котик, с аппетитом обсасываю ее фаланги со вкусом бутербродного соуса. От этого непотребного публичного действа у меня ощутимо тяжелеет в трусах.