— Не слишком удачная шутка, — парирует она. — Наверняка. Я просто еще под впечатлением от новости. — Просто к сведению: я ничего не подстраивала и уж точно не планировала от тебя залетать. Ты же помнишь, как я радовалась двум сброшенным килограммам. А тут еще минимум пятнашку прибавить придется. Но раз уж судьба так распорядилась — буду рожать. Я машинально киваю, пока пищащий голос в голове продолжает истерить: пиздец, Тимурыч, это просто пиздец. — На аборт не пойду, даже не думай, — Марианна предупредительно выставляет вверх палец. — Это мое тело, и только мне решать… — Я и не собирался, — перебиваю я, вновь находя взглядом ее лицо. — Если это правда, я возьму за ребенка свою часть ответственности. Глаза Марианны зло вспыхивают. — Если это правда? Думаешь, что я его нагуляла? — Она кладет руку себе на живот. — Что-нибудь святое в тебе есть, Тимур? Дыхание постепенно выравнивается и возвращается способность соображать. — Я не думаю, что ты его нагуляла. Хочу удостовериться в самом факте беременности. —Даже так? Да ты просто ублюдок! — Ты прекрасно знаешь, что я не планировал иметь от тебя детей, и знаешь, что наши отношения изначально основывались на сексе и взаимном удобстве. О великой любви речи не шло. — Это ты за себя говори, Тимур, — вздыхает Марианна. — Я всего лишь принимала твои условия игры, но это вовсе не значит, что они мне нравились. Я хмурюсь. — Ты о чем? — О том, что я, как и любая женщина хотела и хочу большего. И это ребенок… — Она надувает свой абсолютно плоский живот. — Думаю, он появился не случайно. Лично я очень ему рада. Уверена, что это будет мальчик с глазами, как у тебя. Мое безжалостное воображение в эту же секунду рисует нашего гипотетического ребенка. У него лицо Марианны, причем с макияжем, голова лысая. Я чувствую легкую тошноту. — Если тебя что-то не устраивало, нужно было сказать об этом раньше. А не сейчас, когда все зашло настолько далеко. — Человек полагает, а бог располагает, — философски заявляет Марианна. – Просто к сведению. Я не жду от тебя предложения руки и сердца, Тимур. Этого ребенка я могу вырастить сама. Ты просто будешь давать денег на его содержание и оплачивать няню. Я прикрываю глаза, прикидывая, сколько времени понадобится, чтобы добраться до дома. Мне срочно нужно побыть одному. Воистину, человек полагает, а бог располагает. Пока все мои планы успешно идут по пизде. — — Заходить не будешь? — Марианна кивает в сторону подъезда. — Насиловать я тебя не планирую, не волнуйся. А то наворотишь чего-нибудь, не дай бог, своей оглоблей. Мне сейчас нужно думать о безопасности ребенка. — Она снова выразительно смотрит на живот. — Заходить не буду, — сдержанно говорю я. — Устал с дороги. Последнее, кстати, тоже преуменьшение. Я чувствую себя не просто уставшим, а таким, словно сутки кряду разгружал вагоны, после чего меня отмудохала толпа мужиков. Видимо, за то, что плохо разгрузил. — У меня тоже есть кровать. Но хозяин барин, — хмыкает Марианна, которой сегодня особенно полюбились пословицы. — Мы с Тристаном грустить не будем. Закажем пиццу и кино посмотрим. — С Тристаном? — на автомате переспрашиваю я. — Я решила, что назову так нашего сына. — Марианна складывает ладони сердечком и опускает себе на пупок. — Тристан Тимурович. Звучит, да? — Звучит, как насрали, — морщусь я. — Предлагаю вернуться к разговору об именах после того, как я врачи подтвердят твою беременность. — Знаешь что, Тимур? — моментально ощеривается она. — Твое недоверие попросту оскорбительно. Не веришь мне, ну и хрен с тобой. Только потом не удивляйся, что наш ребенок тебя знать не захочет. Уж я ему обязательно расскажу, как его отец отвратительно обращался с его мамой во время беременности. — Марианна, — устало вздыхаю я. — Злишься ты или нет, я все равно потребую врачебное заключение. В ответ она демонстрирует мне средний палец и оглушительно хлопает дверью. Я стискиваю виски. Если бы сейчас в моем распоряжении появилась золотая рыбка и предложила исполнить одно желание, я бы не раздумывая попросить сделать так, чтобы Марианна не была беременна. И дело не в том, что я не готов становиться родителем, а потому что и сама Марианна к такому ни хрена не готова. Пока не доказано обратного, Тристан Тимурович существует лишь на ее словах, что не мешает ей уже использовать его как средство манипуляции. Страшно подумать, что будет, если новость о ее беременности окажется правдой. Glava 49 Маша — Ты водорослями, что ли, отравилась, Мария? Уже час за столом сидим, а ни разу не услышали лекцию о здоровом питании. Какая все-таки у деда сильная энергетика. Даже глядя в тарелку, я чувствую, как его взгляд сверлит мою переносицу. — Она будет лишней. Сегодняшний обед на редкость сбалансирован в плане белков и углеводов. — Я делаю попытку непринужденно улыбнуться. — Хотя я бы добавила немного больше зелени, например, кресс-салата, богатого антиоксидантами, но это уже придирки. Спасибо, Люба. — Я с благодарностью смотрю на жену деда. — Салат с рукколой просто замечательный. Кстати, помимо улучшения желчеоттока, она благотворно влияет на функцию предстательной железы. — Не буди лихо, пока оно тихо, — бормочет дед. — Люба, ты моей внучке жалуешься на наш секс, что ли, не пойму? Чего ей чужая потенция покоя не дает? Будто на приеме у проктолога сижу. — В постели ты настоящий лев, Игорь, — успокаивает его жена. — Любому молодому дашь фору. — Тот-то же. А теперь отвечай по делу, Мария. Ты сегодня почему не на работе? Все, надоело элитной барыгой быть? Теперь хочешь быть владычицей морской? — Не надоело. — Я отвожу глаза. — Просто решила взять выходной. — Солнце и море дюже утомляют, это я с тобой согласен. Я поэтому и езжу на курорты всего дважды в год. Чтобы не уставать сильно и кони раньше времени не двинуть. — Ну почему же? — не соглашаюсь я. — Солнце эффективно восполняет запасы витамина Д3, который у нас, кстати, всегда в недостатке, а море компенсирует нехватку йода. Курортные поездки, напротив, очень полезны… — Что, правда? — перебивает дед. — А что же моя внучка, напичканная всеми этими витаминами, такая унылая сидит, что смотреть противно? Молодежь нынче капризная, сил нет. Жена моя ей по заказу овощи каждое утро строгает, дедуля по сусекам поскреб и недвижимости отвалил для карьерного старта, а нашей хиппи все равно белый свет не мил. Я краснею. — Извините меня. Я действительно немного не в ресурсе. Через три дня случится новолуние, а еще Юпитер ретроградный. Я очень чувствительна к смене энергетического фона… — Для тебя перевожу на человеческий, Люба. Мария наша думала, что Карлсон у нее в кармане, а не тут-то было. В аэропорту на него разукрашенная Фрекен Бок с ногами напрыгнула, и фея наша сразу сникла и загрустила. — Ничего не понятно, но очень интересно. — Жена деда с любопытством смотрит на меня. — Я не думала, что Тимур у меня в кармане, — возражаю я. — Он ведь не вещь, чтобы его туда класть. Но у меня были основания думать, что у нас с ним может что-то получиться. И еще Тимур сказал, что между ним и Марианной все кончено. — Неужели обманул? — сочувственно ахает Люба. — Выходит так, — вздыхаю я. Снова становится горько, почти как вчера, когда я чувствовала себя не только обманутой, но и виноватой перед Марианной за то, что переспала с ее действующим парнем. — Вот смотрю я на тебя, Маша, и думаю: настоящая растет Жданова, — ворчит дед. — А приглядишься порой: нет, все-таки баба. Чуть что идет не по плану — махом мозги набекрень. — Игорь… — Игорь я уже пятьдесят с хером лет и что? Ты бы лицо Карлсона видела, когда та порно-модель на него верхом залезла. Я думал, либо в обморок грохнется, либо прощения просить начнет. Не стал, слава богу. Там же Максим еще припорол процесс контролировать. Этот тоже, конечно, борщит. — Дед раздраженно морщится. — Саня замуж быстро съебалась, так он решил младшей житья не дать… — Я что-то сути не улавливаю, — Люба переводит непонимающий взгляд на меня. — Причем тут Максим? — Суть, Люба, в том, что Карлсон на деву нашу Марию уже четыре года молится. Только дебил не заметит. Ну, или баба. — Дед наставительно смотрит на меня. — С горя себе говорящие сиськи нашел, а как избавиться теперь, не знает. А травоядной нашей лишь бы повод был погрустить всласть. Вчера аж два часа под музыку истуканом сидела, потом еще столько же каля-баля порисовала. — Это была мандала прощения, — вставляю я, старательно осмысливая все, что только что услышала. — Я и говорю — каля-баля. Можно рот открыть и поговорить нормально, делов на пять минут. Но нет же, надо часами всякой хуйней заниматься. Когда дело других касается, тут все умные, да, Мария? Про дедулину-то потенцию гораздо интереснее рассуждать. И тут меня наконец осеняет. — Ты думаешь, Тимур действительно хочет быть со мной? — От волнения я даже слегка подпрыгиваю на стуле. — Считаешь, что мне стоит ему позвонить и задать прямые вопросы? — И все-таки Жданова, — удовлетворенно хмыкает дед. — Умеет вычленять главное. Glava 50 Тимур Очутившись дома, я падаю на постель как есть, не потрудившись снять ботинки. Чувствую себя отпизженным и морально, и физически. Если я когда-то планировал стать отцом, то точно не так. Я хорошо отношусь к Марианне, но к воспитанию своих детей и на пушечный выстрел бы ее не подпустил. Самое обидное, что, кроме себя, винить больше и некого. Ведь с самого начала знал, что ничего серьезного у нас с ней не сложится. С Марианной было удобно и безопасно, так как наши отношения легко регулировались моими деньгами. Были, конечно, моменты, когда я думал, что использовать их как инструмент влияния — нечестно. Но быстро себя одергивал: если ее все устраивает, то почему не должно устраивать меня? На других женщин все равно не тянуло. А раз так, возможно, Марианна действительно мне подходит. А когда появилась Маша, все встало на свои места. Не в Марианне было дело, а в ней. Оказывается, все это время я никуда ее от себя не отпускал. Потому и злился. Обрел бы счастье с кем-то другим — давно бы забил на тот ее детский поступок. Именно рядом с ней стало особенно остро ощущаться, что в жизни я довольствуюсь малым. Рядом с ней захотелось снова быть живым: не только зарабатывать деньги, но и с удовольствием их тратить хоть на те же дубайские чебуреки. Можно годами прятаться от любви, боясь снова испытать боль, но имеет ли оно смысл, если при этом ты несчастлив? Жить, когда по-настоящему не живешь — равносильно медленному умиранию. И стоило ко мне прийти этому озарению — Марианне вздумало быть беременной. Сложно придумать новость хуже. Так я думаю ровно до того момента, как зазвонил мой телефон. Поначалу я думаю даже не брать трубку — знаю, что Артем начнет грузить меня рабочими вопросами, а голова и без того не соображает. Все дела я хотел отложить до момента, пока не прояснится ситуация с моим отцовством. Свечку в храм, что ли, поставить с просьбой о том, чтобы раба божья Марианна не была беременной от осла Тимура?