* * * Глава 1 Предисловие Заранее приношу вам извинения, что данная часть трилогии «Целительница» выкладывается без редактуры и корректуры. К сожалению, сейчас нет финансовой возможности довести черновик до ума. Но я знаю, что есть те, кто очень ждет продолжения истории. За что я вам бесконечно благодарна и признательна! *** Небо было серым. В марте этого года солнце в Москве появилось лишь дважды. Хорошо, что начался апрель. Виктория Пятницкая смотрела в окно, за которым все размывал туман. Ей было непривычно, зато спокойно не видеть, как люди спешили по своим делам. Одиночество перестало её пугать, а вот большое скопление людей — наоборот вызывало тревогу. Вика поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть в окно с видом, затерянным в хмурой дымке. Это разбудило в ней силу желания, которую она давно не ощущала. И фантазия наполнилась ей, унося Пятницкую в неведомые края. «Что скрывает это марево? Может за ним Золотой мост туманного Владивостока? Или помпезный Будапешт с бесконечными башенками и купальнями? Готический Эдинбург, в каждом закоулке прячущий тайну? А может просто горы с голубым озером у подножия? Пора мне выйти из квартиры и совершить путешествие хотя бы до парикмахерской. Так хочется выпустить волосы из пучка, но они безобразно отросли и позабыли свою вьющуюся природу. С этим надо что-то делать». Пятницкая тяжело провела рукой по лбу и левой щеке, давя на кожу, словно лишь боль могла заставить её сделать первый шаг и завершить своё самовольное заточение. Это помогло. Она поправила пучок, надела кроссовки, накинула куртку поверх спортивного костюма, в котором уже пару дней ходила дома, и вышла. Улица встретила её холодным ветром. Ближайший салон красоты — недружелюбной надписью, что работать начнёт с одиннадцати утра. А было только девять. Нервно кусая губу, Виктория посмотрела на башни Москва-сити. Она знала, что там есть салон, который работает двадцать четыре часа в сутки. Но ей не хотелось случайно встретить бывших коллег, не потому что на её темно-бордовых тренировочных были вытянуты коленки, и даже ресницы не накрашены, а потому как ей не хотелось отвечать на вопросы, зачем она ушла из банка на гребне волны. Целый год Пятницкая обходила стороной Сити. Впрочем, решив, что в таком неприглядном виде её вряд ли кто узнает, она зашагал к небоскребам. Вика специально обошла стороной торговый центр и башню банка, однако когда она поднималась по ступенькам в здание, где находилась парикмахерская, путь ей преградил Алексей Смолин. — Привет, красотка! Хотя быть пепельной блондинкой тебе не идёт. Вика, молча, посмотрела на Алексея и подумала, как удивительна судьба, которая вновь и вновь сводит их, и каждый раз эта внезапная встреча становится предвестником череды печальных событий. Впрочем, осекла саму себя Виктория, однажды эта цепочка происшествий привела её к встрече с Витей, за что она должна быть благодарна Смолину. Так что Пятницкая всё же соблаговолила ответить, забывая поздороваться: — Это седина. — Вся голова?! — не смог скрыть удивления Алексей. — Да. Теперь это мой цвет волос, — спокойно ответила Вика. — Ты идёшь на встречу? Спешишь? — быстро сменил тему разговора Смолин. — Хочу подстричься. Больше дел нет. — Составлю тебе компанию, у меня есть время до двенадцати. Вика повела плечами, мол, пусть будет так, и зашагала вверх по лестнице. Мастер был свободен, а Пятницкая медлила, медитируя на прайс-лист салона красоты. Она не могла решить, стоит ли сейчас отдавать четыре тысячи за стрижку или лучше дождаться открытия эконом-парикмахерской. — Я оплачу, — шепнул ей на ухо Алексей, и громко продолжил: — Иди, а то мы не успеем выпить кофе. Пятницкая впервые чуть улыбнулась Смолину и прошла к креслу. — Что делаем? — спросил парикмахер. — Боб-каре. — Вы уверены? — не на шутку удивился он, несколько раз посмотрев на лицо девушки и её волосы по пояс. — Режте, — уверенно повторила она. Мастер вздохнул и взял ножницы в руки. Смолин опешил, когда Вика вернулась к ресепшену салона красоты, и почесал позади оголенную шею: — Ты не стала красить волосы? — Забыл про кофе? Мы бы не успели его выпить. Идём? — Пойдём ужинать, чтоб всё успеть, — сказал Алексей, беря под локоть Викторию и выводя из парикмахерской. — Попридержи коней, Леш, — отстранила его руку Пятницкая, следуя рядом. — Кто знает, что случится после кофе. — Чего ты боишься? — Людей, — честно ответила Пятницкая. — Я почти год ни с кем не общалась. Мне нужно вспомнить, как это. — Но я — это я! А не просто человек. Вика еще раз улыбнулась: — Да, ты — это ты. И они зашли в ближайший «Старбакс». Пошёл дождь. Пятницкая смотрела, как капли ползут по стеклу большого окна. — Удивлён, что ты выбрала чай. — Я почти перестала пить кофе. У меня нет поводов бодриться. — Алкоголь? — Без него не могу уснуть. Снизила дозу до двух бокалов вина в день. Раньше было больше. — Мне страшно от того, что ты говоришь. — Тогда не спрашивай. — Где ты сейчас работаешь? — Нигде. — Что у тебя с деньгами? — Ничего. Хватает на минимальные текущие расходы. — Сбережения? — Нет сбережений. — Как так? О чём ты вообще думаешь? — В последнее время, благо, ни о чем. В голове чистый лист. — Ты ли мне это говоришь? — Ну, поморгай, может на моем месте волшебным образом окажется кто-то другой. — Не хочу. Я рад, что встретил тебя. И так злюсь, что мне пора идти на эту чёртову встречу. Ты дождёшься меня здесь? — Нет, — покачала головой Пятницкая, а потом, смягчавшись, добавила. — Здесь не дождусь. Мне здесь некомфортно. Я буду в Филевском парке у реки. Помнишь те лежаки, которые ты мне когда-то показал? — Да. — Я буду там. — Хорошо, я наберу тебе, когда поеду. Какой у тебя номер телефона? — У меня нет телефона. — Не понял. — Ты перестал понимать русский язык? — И это тоже, сейчас больше говорю на английском. И всё же, что это значит?