— От чего? — В юности он был самовлюблённым и целеустремлённым эгоистом, способным на измену. — А сейчас? — Я не знаю. Говорит, изменился. — Он тебе врал? — Нет. Не договаривал. Но не врал. — Значит, я могу ему верить? — Я не знаю. И я тут не смогу дать тебе совет. Это может быть только твоё решение. Я бы точно дождалась его развода. Но у вас нет этого времени. И это тяжело. Я тебе сочувствую. — Мне давно не было так хорошо. — Понимаю. — Мне страшно. Я не хочу быть одна. А с ним, я вроде как получила шанс осуществить то, на что не решилась раньше. В моей вселенной Алексей и моя подруга погибли. — Сочувствуй… Мне тоже страшно. Я предложила Леше поменяться местами с Виктором. Как тебе идея? Тогда решать проблему с разводом не придётся. Он сказал, что подумает. С Витей я ещё не успела поговорить. — Сначала у Леши будет эйфория, которая быстро пройдёт. И начнётся долгий этап разочарований. И всё будет так да не так, и взбесить сможет просто другой свет светофора. А только после он начнёт приспосабливаться к изменениям. Ты не знаешь, на что его подписываешь. — Другой свет светофора? — У нас синий, вместо зелёного. — Оригинально, но не смертельно же. — Не смертельно, что везде правостороннее движение, а на вилке пять зубцов. Всё это не смертельно. Витя говорил, почти нет отличий, кроме таких мелочей. Но иногда выводят из себя именно такие мелочи. — Почему пять? — зацепилась Вика. — Как пять пальцев на руке. Вот почему у вас четыре? — И, правда, почему? Наверное, я понимаю о чём ты. Людей может бесить, что ты ешь левой рукой, а не правой, типа дитя дьявола, а тут пять зубцов на вилке. — Твой Виктор всегда был немного нудным? — Нудным? — удивилась Вика. — О, ты, наверное, о том, что он часто говорит прямо и по делу. — Да, без лишних эпитетов. — У него они внутри. Иногда так коснётся или посмотрит, что уже и говорить ничего не нужно. — И тебе это нормально? — Я же в банке работала на проектах. Привыкла всё понимать с полуслова. Нам наоборот было вместе очень комфортно. Твой Виктор был другой? — Стал другим, пока были вместе. — Тут тебе с Лёшей повезло. Ещё будешь просить, чтоб заткнулся. И они засмеялись в два голоса, чем удивили своих мужчин, с интересом наблюдавших за их разговором в окно. — Ладно, пора о деле, — посерьёзнела Пятницкая. — Ты можешь узнать, когда наши вселенные разойдутся настолько, что мы не сможем вот так сидеть и болтать? — А ведь точно, я же могу. Теоретические. — И как? — Пойду на седьмой план и спрошу у Бога. Так вот что за голоса Маша слышала тогда. Виктория вдруг припомнила старый разговор с подругой. — И Он на всё тебе отвечает? — И да и нет. Мы не всё готовы услышать. Иногда даёт прямой ответ, а иногда аллегориями или картинками. — Ну да, а дальше сами, а то вам будет не интересно играть в игру под названием «Жизнь». — Что-то типа того, — кивнула Вита, прикрывая глаза. — Дело плохо. Всё случится уже завтра. — Спроси, как мы можем остановить этот процесс? Или хотя бы растянуть? — Спросила уже. Ответ тебе не понравится. — Давай, жги. — Вас свяжет нить любви. — Романтично с тобой Бог разговаривает, как ты и любишь, — нахмурилась Пятницкая, призадумавшись. — Нет, это явно не о них, — отмахнулась она, поглядев на Виктора и Алексея, чем смутила их ещё больше. — Иначе бы мы не оказались с тобой снова в своих вселенных. Будем размышлять. Что у нас есть любовь? — Да всё, — хмыкнула Вита. — Точно! Это он про энергию безусловной любви. Давай пришьём две вселенные в какой-нибудь точке энергией из источника, сделав из неё что-то вроде нитки. — Давай, — с азартом согласилась Вита. — Только делать это тебе придётся одной. Я в этой вселенной ничего не могу. — Одной так одной. Не привыкать, — согласилась длинноволосая Виктория, закрыв глаза. — Нет. Одной не получается, — почти сразу вернулась она с вестью. — Нужно перекидывать нить из одной вселенной в другую, а я не могу быть физически в двух мирах одновременно. Да и просто перемещаться туда-сюда. Витя сказал, ты можешь использовать дар в нашей вселенной. — Могу. — Давай, снова поменяемся телами? Я перемещусь в твое тело и вытолкну тебя. А ты, попав в мое тело, держи себя в нём силой мысли. Пусть нам будет очень некомфортно находиться рядом, но это же временно. — Интересно как ты понятие боли подменяешь понятием некомфортно. Ладно, идёт! А ты сразу, как вытолкнешь меня, тяни нить из источника безусловной любви, что в центре Земли. А потом бросай мне. И сделай на конце нити не иглу, а шар. Так будет удобнее. — Хорошо. И ты тоже через центр планеты нить закрепляй. А что будет точкой входа в земле? — Смотри, прекрасное цветуще дерево, давай его и сделаем. Точно не ошибёмся. Лавку перенести могут, камень сдвинуть. Не будут же Романы такую красоту выкорчевывать? — Логично. И Виктории одновременно закрыли глаза. — Вика, что ты делаешь? — не на шутку удивилась Вита, вдруг сумев дотронутся до неё. — Удерживаю себя силой мысли в твоём теле. — Так оставь своё тело в своей вселенной, а не тащи его за собой! — Ой, это я случайно. Всё исправила. Бывает же. Всё шьем! Со стороны их действия по сшиванию двух вселенных смотрелись завораживающе, жаль никто кроме них этого не видел. — Думаю, хватит, — скомандовала Вита. — Согласна, меняемся. А то уже невыносимо терпеть. — Меняемся! И Виктории открыли глаза, обнаружив себя в окружении мужчин, которых оставили ранее в гостиной. — Что вы делали? — с интересом спросил Стас за всех. — Вы мерцали. Так прикольно. — Пришили вселенные друг к другу. — Прекрасный женский подход, — одобрил второй Роман. — У нас с тобой даже не было такого варианта, — обратился он к Роману. — Да, — одобрительно хмыкнул тот. — Посмотрим, на какое время этого хватит. Где линия сшива? И сколько до этого оставалось времени до расхода вселенных. — Разошлись бы завтра. Сшивали где дерево. В точке, — пояснила Вита.