— Ты была безупречно вежлива и профессиональна. Не совершила ни одной ошибки. Я покачала головой: — Так почему же ты подумал, что я намекала? Несколько секунд Хадсон смотрел себе под ноги. Эти несколько секунд показались мне часами. Наконец его глаза встретились с моими. — Просто я ревнивый дурак. Не хотел вымещать это на тебе. Прости. Ох… надо же… Не думала, что он настолько честен. — Благодарю, — грустно улыбнувшись, ответила я. — Вообще-то, если бы роли поменялись и фотографом оказалась красивая экс-модель, которая вызвалась показать тебе окрестности, я бы тоже взревновала. Хадсон заглянул мне прямо в глаза. — Ты же знаешь, мы никогда не ревнуем к тому, кого не хотим. — Желание никогда не стояло для меня во главе угла. Просто… многое может пойти не так. — Или… многое может пойти так. Хадсон оглядел номер. — Что-то не вижу здесь коробок. Дай-ка посмотрю в комнате. У тебя есть список того, что мы должны были получить? — Ага, — вздохнула я. — Сейчас гляну в телефоне. Я уселась на диван и вытащила телефон из сумочки. Прокручивая ленту, заметила, как что-то высовывается из подушек в углу дивана. Похоже на книгу. Без задней мысли вытащила ее и положила на край стола, чтобы не потерялась. Но, бросив взгляд на обложку, была поражена. «Поющие в терновнике». Мы пару дней назад беседовали об этом романе. И Хадсон сказал, что не читал его. Я снова взяла книгу и стала листать страницы. Примерно на второй половине романа я наткнулась на закладку в виде хадсоновской визитной карточки. — Они доставили две коробки. Хадсон замер. Наши глаза встретились, но он не произнес ни слова. — Это твое? Он опустил коробки рядом, на кофейный столик. — На днях ты упомянула, что любишь эту вещь. В поездках я обычно много читаю. Сердце заколотилось в груди так бешено, что я чуть не задохнулась. — Ты совсем как Марко, который читал любимые книги Амалии. Хадсон немного помолчал, а потом постучал по коробкам. — Сколько еще осталось доставить? — Эм-м… Я открыла почту и стала смотреть письмо Оливии с подтверждением доставки. — Думаю, эти последние. Реквизит доставят завтра утром местные компании. Он кивнул. — Донесу их до твоего номера. Я отрицательно потрясла головой: — Все в порядке. Тут всего-навсего пара одежек. Справлюсь сама. Хадсон засунул руки в карманы и уставился в пол. Такая застенчивость была ему совсем не свойственна. В голове бушевало столько эмоций, а я стояла столбом, не в силах вымолвить ни слова, хотя разговор о книге еще не закончился. В конце концов молчать стало уже неловко, и я, поняв, что пора идти, взяла коробки. — Еще раз спасибо за обед. Увидимся утром? — Зайду за тобой в номер, когда они появятся. — Хорошо. Спасибо. Он открыл дверь, и наши взгляды опять встретились. — Спокойной ночи, Хадсон. Я спустилась вниз, к своему номеру, но почему-то не могла заставить себя зайти. Держа в руках обе коробки, пялилась в закрытую дверь. Какого черта я здесь делаю? В последние дни я читала дневник, всей душой болея за мужчину, который добивался любимой женщины, совершая множество очаровательных поступков. А сейчас в моей личной жизни появился мужчина, который прислушивался ко мне, который простил меня за срыв свадьбы его сестры, за то, что однажды я поставила ему фингал под глазом. Я не один раз обзывала его придурком, а он в ответ помог мне организовать бизнес и все время находился рядом. Кроме того, он был потрясающим отцом, что многое говорит о мужчине. Не считая того, что меня до смешного тянуло к Хадсону. Так почему бы и не рискнуть? Я говорила себе, что не нужно смешивать бизнес и удовольствие из-за той неудачи с Эйденом. Но мой проект уже превзошел все ожидания, а ведь мы еще не запустили сайт для основной публики. Так что дело не в этом. Я вспомнила наш с Хадсоном недавний разговор. Многое может пойти не так, — сказала я. Но, наверное, ответ Хадсона был важнее. Но многое может пойти как нужно. Правда в том, что я боялась использовать свой шанс. Но сейчас ясно осознала, что, упустив его, лишусь чего-то по-настоящему прекрасного. Ладошки вспотели при мысли о том, что я собираюсь сделать. Я прекрасно понимала, что, если войду в номер и поразмышляю еще чуть-чуть, могу струсить. Так что отступать было некуда. Ситуация требовала решительных действий. Прямо сейчас. Опустив коробки перед дверью, я стремглав бросилась в номер Хадсона. Оказавшись перед дверью, сначала хотела немного перевести дух и собраться с мыслями. Но так можно потерять кураж. Так что, сделав усилие над собой, со всей дури от бурлящего во мне адреналина постучала в дверь. Получился не стук, а настоящий громовой удар. Хадсон распахнул дверь. Увидев меня, он сразу встревожился. — Что случилось? Ты в порядке? Он вышел из номера и внимательно осмотрел коридор, взглянув сначала направо, потом налево. — Стелла, что случилось? Все в порядке? — Все в по… Посередине фразы я забыла, что хотела сказать. Когда Хадсон распахнул дверь и уставился на меня, мое внимание было приковано только к его сердитому лицу, но теперь… Я не могла оторвать от него глаз… Боже мой! Рубашка Хадсона была расстегнута, ремень на брюках тоже, из-под молнии виднелись темные боксеры. Но дар речи я потеряла не из-за того факта, что этот мужчина был полураздет, а из-за того, что находилось под одеждой. Хадсон говорил, что занимается спортом, так что я ожидала, что он в хорошей форме. Но такого великолепия и представить не могла. Он выглядел… потрясающе. Гладкая загорелая кожа, рельефная мраморная грудная клетка, восемь кубиков на животе. Тонкая полоска волос тянулась от пупка вниз и исчезала в боксерах, от вида которых у меня потекла слюна. — Стелла? Ты в порядке? Услышав беспокойство в его голосе, я несколько раз моргнула. — Ох… Да. Я в порядке. Но не в таком полном, как ты. — Ты так стучала в мою дверь, будто случился пожар. — Прости. — Я покачала головой. — Просто немного волнуюсь. — Волнуешься — о чем? О завтрашних съемках?