Но Стелла не остановилась. — Стелла… милая… Я попытался отстраниться, решив, что она, видимо, не услышала меня. Но Стелла втянула меня еще глубже. Черт. Она хочет, чтобы я кончил прямо там… Долго ей ждать не пришлось. Еще одно движение, и из меня вырвалась струя, которой, казалось, не будет конца. Но моя девочка проглотила все до последней капли. Несмотря на то что всю работу сделала Стелла, я бессильно откинулся на подушку. Стелла отерла рот и прижалась ко мне. На лице ее сияла довольная улыбка. — Боже… у меня такое чувство, будто я заново родился. — Значит ли это, что я сняла твой стресс? — рассмеялась она. — Абсолютно… Правда, я теперь задумался о том, где ты могла этому научиться. — Видишь ли, одна женщина, чей дневник я как-то читала, не умела делать минет, а потому купила себе обучающее видео. Мне стало интересно, и я последовала ее примеру. — Ох уж эти твои дневники, — хмыкнул я. — Когда-нибудь они загонят меня в могилу. Эпилог Стелла Восемь с половиной месяцев спустя Дорогой дневник, Стелла заснула сегодня чуть раньше меня, и я смог понаблюдать за ней. Время от времени губы ее подрагивали и складывались в подобие улыбки. Длилось это от силы пару секунд, но я наблюдал за ней как зачарованный. Как бы мне хотелось осуществить все ее самые заветные мечты — как она сумела осуществить мои. Хадсон Я прижала свой новый дневник к груди. Даже не знаю, чем я заслужила такое счастье! Мы с Хадсоном стали жить вместе через несколько месяцев после удачного старта «Персонального аромата». Не то чтобы я нуждалась с некоторых пор в ком-то, кто помогал бы мне платить за квартиру. Впервые в жизни я могла позволить себе собственное жилье в Нью-Йорке. Я и сама не ожидала, что дела у меня пойдут так успешно. Даже Опра внесла мое маленькое изобретение в свой список подарков, которые хотела бы получить в этом году. Мы успели создать отдельный набор на День святого Валентина, а теперь еще собирались запустить мужскую версию «Аромата». Я потратила немало времени на написание новых алгоритмов, но сейчас эту работу взяли на себя опытные специалисты из «Ротшильд Инвестментс», так что мне наконец удалось найти баланс между работой и личной жизнью. Хадсон Ротшильд помог осуществить все мои мечты… и даже то, о чем и не мечталось. Желая отметить наш первый международный заказ, он порадовал меня поездкой в Грецию. Остановились мы в роскошном отеле Миконоса. Когда мы подъехали к гостинице, она показалась мне смутно знакомой. И лишь когда мы вошли в номер, я поняла, в чем дело. Хадсон выбрал тот самый отель, который я разглядывала почти год назад, когда сидела в вестибюле его компании в надежде поговорить с ним. Ему хватило одного взгляда на экран, чтобы запомнить место. Что касается моей привычки читать чужие дневники… В общем, я перестала покупать их. Я боялась, что один вид этих дневников будет наводить Хадсона на неприятные воспоминания. Пару месяцев назад он поинтересовался, почему я забросила свое хобби. Я сказала, что мне больше нет нужды читать про жизнь других людей, потому что ни одна из них не сравнится с моей собственной историей любви. Разумеется, я сказала ему чистую правду, но Хадсон не был бы Хадсоном, если бы не понял, в чем тут дело. И вот на прошлой неделе он вручил мне дневник. Тот, что вел втайне от меня несколько месяцев. Романтичнее подарка я в жизни своей не получала. Большинство записей были просто восхитительными… хотя не обошлось и без непристойностей. Кстати… вот один из моих любимых абзацев: Дорогой дневник, день сегодня выдался на редкость напряженным (прошу прощения за невольный каламбур). Моя девочка уже неделю была по делам на Западном побережье. Этим утром я проснулся, лежа головой на ее подушке. Не удивительно, что моя утренняя эрекция не пожелала уйти сама по себе. Вместо того чтобы сопротивляться этому позыву, я положил подушку себе на лицо. Вдыхая запах моей девочки, я начал поглаживать свой член, представляя, что мой кулак — ее прелестная киска. Я вообразил, будто она сидит на мне, раскачиваясь взад и вперед, чтобы в полной мере насладиться моей твердой штучкой. Потом моя воображаемая Стелла откинула голову и изогнулась в порыве оргазма. После этого я кончил так мощно, что часть моего семени она сможет увезти в свою следующую командировку. Или вот. Я отлистала еще несколько страниц назад. Хадсон никогда не рассказывал об этом случае, но всякий раз, когда я читала, у меня теплело на сердце. Дорогой дневник, сегодня я повел Чарли позавтракать в ресторан, а за завтраком сообщил ей, что Стелла переезжает к нам. Потом мы пошли домой. Путь наш лежал через парк. Там были две маленькие девочки, которые радостно прыгали на месте и звонко смеялись. «Как ты думаешь, — спросил я, — что их так обрадовало?» На что Чарли мне ответила: «Может, подружка их папы тоже будет жить с ними». Во двор вышел тот самый мужчина, чьи записи я сейчас перечитывала. Я как раз сидела на веранде, а у моих ног удобно расположился Хендрикс. — Смотрю, мой верный пес окончательно забыл, кто тут его хозяин, — покачал головой Хадсон. Я улыбнулась. Овчарка, которую я подарила Хадсону на Рождество, в последнее время ходила за мной как тень. А главное — непонятно с чего, потому что я то и дело покрикивала на нее за привычку грызть мебель и мои туфли. Мы надеялись, что дрессировка поможет избавиться от этих бед, но не тут-то было: теперь Хендрикс приспособился грызть ножки тысячедолларового кофейного столика. В общем, за собакой нужен был глаз да глаз. И все же оно того стоило: достаточно было взглянуть на выражение лица Хадсона, когда он понял, что ему наконец-то подарили собаку, о которой он мечтал все детство. И конечно же, он назвал пса в честь того джина, который когда-то свел нас вместе. — Он бегает за мной только потому, что я обычно кормлю его, — заметила я. Взгляд Хадсона упал на тетрадь у меня в руках. — Не забывай: одну запись в день, и не больше. — Я знаю. Я просто перечитывала кое-что из старого, так что моя квота на сегодня еще не исчерпана. — Ладно. Хочу пройтись до магазина и купить бутылку вина на вечер. Отнесем Оливии с Мейсоном. Заодно прогуляю Хендрикса. Может, купить что-нибудь еще? Сегодня исполняется ровно год со дня свадьбы Мейсона и Оливии, и мы собирались отправиться к ним на праздничный ужин. Счастливая парочка только что перебралась с Манхэттена в особняк, расположенный в паре кварталов от нашего дома. Не знаю, осознавал ли Хадсон, но это была годовщина и нашей с ним встречи. Ровно год назад, понюхав у барной стойки джин, я встретила любовь всей своей жизни. Хотя любовь — это последнее, что я чувствовала, сбегая со свадьбы в удачно подвернувшемся такси. В честь этого памятного события я купила Хадсону небольшой подарок, который решила вручить, когда мы вернемся вечером домой. — Нет, вина вполне достаточно. Торт на десерт я уже испекла. — Прекрасно. Вернусь минут через двадцать. Хадсон пошел было в дом, но затем остановился и погрозил мне пальцем. — Помни, всего одну запись! Не вздумай читать до конца. — Не буду. Шаги его затихли в глубине дома, а я со вздохом снова открыла дневник. До конца мне оставалось всего страниц двадцать. Пожалуй, я успела бы дочитать их еще до возвращения Хадсона. Но нет: одна запись в день, и не больше. Приняв такое решение, я открыла новую страницу. Дорогой дневник, сегодня я ходил за покупками. Так как я плохо разбираюсь в украшениях, то взял с собой сестру. Но лучше бы я этого не делал… Я улыбнулась, представив, как Оливия и Хадсон ходят от прилавка к прилавку. Для Хадсона купить что-то означало прийти в магазин и сказать, что именно ему нужно. Оливия в магазинах не столько покупала, сколько паслась. Ей ничего не стоило отправиться за туфельками для платья и вернуться домой с новым набором посуды, курткой для Мейсона, игрушкой для Чарли и каким-нибудь электронным приспособлением для своего офиса. А что же туфли? Да они ей больше ни к чему, потому что заодно она купила себе и новое платье. Тем временем, вернувшись к чтению, я вдруг поняла, что Хадсон ни словом не упомянул в разговоре со мной, что ходил с сестрой за покупками. Да и новых украшений он домой не приносил… Ну-ну, и что бы это значило? Мы обошли шесть магазинов. Все, что нравилось мне, Оливия отвергала с ходу, а я отмахивался от всего, что предлагала она. Потратив так почти весь день, я вернулся домой с пустыми руками, да еще и в раздражении. Моя девочка пришла десять минут спустя, благоухая лесными ароматами: она разрабатывает сейчас в лаборатории новую линию парфюма для мужчин. Но стоило ей обнять меня, как мое дурное настроение улетучилось. Только тут я понял, почему так и не смог купить ничего за весь день: мне хочется, чтобы у моей девочки было что-то по-настоящему особенное, что показало бы ей, как много она для меня значит. Хадсон О боже! Но разве могла я остановиться на этом месте? Хадсон подбирал мне украшение — и не просто украшение, а нечто особенное… Я бросила взгляд на дом. Все было тихо. Ему понадобится не меньше двадцати минут, чтобы дойти с собакой до магазина и вернуться обратно. За это время я вполне успею прочесть еще одну запись. Разумеется, где одна запись, там и две… и неожиданно для себя я оказалась на последней странице. Я узнала, что Хадсон еще несколько раз заглядывал в ювелирные — о чем писал, впрочем, достаточно кратко. Несколько страниц он посвятил тому вечеру, когда на ужин к нам приехали мои родители. Да-да, не сразу, но я все-таки сумела простить их. Мне пришлось как следует понервничать, но вечер прошел на удивление приятно. С сестрой я пока так и не помирилась, хотя и рассказала наконец Хадсону, с кем мне изменял Эйден. Не исключено, что однажды я найду в себе силы простить и Сесилию. Мне стало известно, что они с моим бывшим расстались: сестра обнаружила, что Эйден изменяет ей с одной из ее подружек. Тут я должна была бы испытать что-то вроде злорадства, но на самом деле мне стало жаль Сесилию. И это хороший знак: возможно, для нас еще не все потеряно. В дневнике не было ни слова о том, какое именно украшение хочет купить Хадсон, но я практически не сомневалась, что речь идет о кольце.