— Ты хотел моих советов — вот они. Возьми себя в руки и начни вести себя как герцог. Но для начала поговори с Джертом. Герцог, все еще сконфуженный сравнением с покойным родителем, кивнул. — Не сомневайся, сейчас же его допрошу. — И еще, — добавила Артанна. — Если завтра контракт не будет подписан, «Сотня» уйдет. Мне надоело мариновать своих парней в этом замке. — Хорошо, — согласился Грегор. — Мы подпишем договор. Вагранийка сделала молодецкий глоток вина прямо из серебряного кувшина и со всех сил грохнула им по столу. — Дайте знать, когда будете готовы к предметному разговору. Она вышла, не попрощавшись. Грегор вытер расплескавшееся по столу вино. — Не думал, что скажу это, но я и правда по ней скучал, — тихо сказал он. * * * Отполированные до блеска ежедневным ритуалом вагранийские клинки отражали дневной свет, робко пробивавшийся из-за штор. Внизу рокотали голоса, топали десятки ног, звенела сталь в кузнице, раздавались отголоски боевых песен. Артанна аккуратно положила оружие на стол возле кровати и пригубила бокал кислого вина. В последнее время она предпочитала смешивать его с водой. Грегору хватило цинизма разместить Сотницу в апартаментах, принадлежавших ей после брака Рольфа и Вивианы. Впрочем, наемница была уверена, что он сделал это не со зла. Возможно, данным жестом герцог пытался расположить ее к себе, демонстрируя, что помнит о месте, которое она некогда занимала в этом замке и жизни его семьи. Однако он совершенно забыл, что место это было скандальным. Или намеренно не хотел помнить — Грегора никогда не интересовали интриги. Время почти не тронуло эти покои: та же мебель из мореного дерева, те же тяжелые синие занавески. Сохранилась даже посуда. Однако шкафы и полки пустовали: всю скромную библиотеку Артанна перевезла в Гивой. Как ни старались замковые слуги, комната выглядела необжитой, и вагранийка не спешила исправлять положение. Кто знает, что еще мог устроить молодой Волдхард? С появлением «Сотни» Артанна чувствовала себя гораздо уютнее в обществе грубых и веселых вояк, а не пустых стен, даривших лишь нежеланные воспоминания. Ее дом давно был в Гивое. В дверь постучали. — Открыто. Могучая фигура герцога заполнила весь дверной проем. Грегор сделал неуверенный шаг. — Я пришел извиниться. Сотница не дала себе труда обернуться. — Извинения приняты, — только и сказала она. Стычка с Грегором не оскорбила ее, но заставила крепко призадуматься о последствиях их сотрудничества. — Чем обязана? Волдхард закрыл дверь на засов и, подойдя к столу с остывшим обедом, щедро налил себе вина. Залпом осушив бокал, он с громким стуком поставил его на место. Грегор был бледен и молчалив пуще обычного. Артанна нервно крутила в руках грубо вытесанную трубку и выпускала дым в приоткрытое окно. — Снова куришь? — наконец спросил герцог. — И пью. Иначе вообще никогда не сдохну. Это место так и манит пуститься во все тяжкие. Мне здесь плохо, Грегор — все напоминает о том, что давно следует забыть. Выть хочется. — Я не думал, что ты до сих пор так болезненно переживаешь случившееся. — Как-нибудь справлюсь, — примирительно улыбнулась женщина. Что бы ни произошло между ними ранее, следовало ответить добротой на дружеский жест. — В конце концов, это только моя война с самой собой. И ничья больше. — Возможно, за это отец тебя и любил. — За что? — За силу духа и честность, от которой порой сводит зубы. — Что поделать, не всем она по вкусу. Взять хотя бы тебя. Признаться, я думала, что сегодня мы подеремся. Тебе бы нервы подлечить, герцог. Грегор помрачнел. — Знаю. Эта история с покушением на Ириталь постоянно выбивает меня из колеи. — То ли еще будет. Именно поэтому — особенно поэтому — ты должен владеть собой, — Артанна выбила истлевший табак прямо в окно. — Тебе ведь известно, что покушения могут продолжиться? — Твой человек сказал. Этот Джерт мне очень пригодился. Передай ему мои извинения. — И не подумаю. — Герцог удивленно взглянул на Сотницу. — Медяк — очень нахальный тип. Надеюсь, он кое-что переосмыслил, пока сидел в камере. Грегор положил тяжелую ладонь на плечо наемницы. — Моя гордость сегодня понесла большие потери, но ты оказалась права. — Забыли, — кивнула наемница и мягко отстранилась. — Что ты намерен делать дальше? — Альдор подготовил договор о найме «Сотни». — Наконец-то. А после? — Я заставлю Дом Деватон ответить за попытку убийства посла Латандаля. Артанна удивленно вскинула бровь. — С чего ты взял, что виноваты именно они? — Кое-что о «Рех Герифас» рассказал брат Аристид — он долгое время путешествовал по Эннии. И та заключенная, Инья. Стараниями твоего эннийца она все же заговорила. — Не сходится. Даже если так, то Деватоны убрали бы тебя, а не леди Ириталь. Латандаль враждует с Эннией, но при чем здесь империя? Смерть посла не выгодна никому, кроме короля Эйсваля, если он прознал о том, что вы спите вместе. Грегор опешил. Артанна видела, как с его лица схлынули краски. — Откуда… Кто тебе сказал? — Я, по-твоему, слепая идиотка? — усмехнулась наемница. — Это же очевидно. Мне ли, бывшей любовнице твоего отца, не распознать схожие признаки столь знакомой болезни и у сына? Да у тебя на лбу написано! — Видимо, мне нужно поработать над своим лицом. Если так, то именно я подставил Ириталь под удар. — Тише, Грегор. Возможно, тебе просто напомнили о том, как мало значит один человек для империи. Даже если этот человек — герцог или возможная императрица. Оставь самобичевание и пока не делай громких заявлений. — Я не намерен действовать открыто, но напишу Великому наставнику и подробно изложу факты. Надеюсь, его святейшество от меня не отвернется. Артанна пожала плечами. — Ты знаешь мое мнение о церковниках, но волен поступать, как считаешь нужным. — Благодарю за советы, Артанна. Возможно, я так и не научился как следует благодарить людей, но я хочу, чтобы ты знала — твоя помощь неоценима. — Рада слышать. — Альдор ждет в канцелярии. Не затягивай с подписанием контракта, — сказал Грегор и вышел, оставив Сотницу наедине с мрачными мыслями. — Как быстро ты меняешь гнев на милость, — вздохнула она, когда за ним закрылась дверь. Артанна в очередной раз убедилась, что, согласившись служить этому человеку, лишалась права на ошибку. Миссолен Проходя по нижней галерее, Демос проигнорировал бросившихся к нему канцелярских служащих и спустился по лестнице со всей скоростью, на которую был способен. Шаркали ноги, стучала трость, мелькали узоры на полу — казначей торопился. Проклятая боль в ноге никак не желала его отпускать. Энриге Гацонский ждал Демоса возле милого фонтанчика, украшавшего небольшой сад в одном из атриумов закрытой части дворца. «Что случилось с его павлиньей манерой одеваться?» Вопреки обыкновению наряд гацонца не отличался обилием ярких оттенков. Лишь перстень с кроваво-красным рубином размером с голубиное яйцо украшал изящную бледную руку. Увидев Деватона, Энриге приветливо улыбнулся. — Рад встрече, лорд Демос. — Взаимно, ваше величество. — Прошу, оставьте этикет, — отмахнулся король. — У меня нет времени на титулы и формальности. «Выходит, ты всерьез чем-то обеспокоен?» — Как пожелаете.