— Тебя. Только тебя одну. Его губы обрушиваются на мои. Пальцами он зарывается в мои волосы, прижимая к своему сильному телу, не оставляя ни единого шанса на отступление. Альп подхватывает меня на руки и несёт к кровати. Аккуратно опускает меня на нее. Обводит горящим взглядом и начинает раздеваться сам. При этом не отрывает от меня глаз, которые с каждой секундой все больше чернеют, как расплавившийся темный шоколад. А меня душат противоречивые чувства. Страх пускает корни. — Дарина... — Его губы касаются моей шеи. Покрывают долгими поцелуями. — Чего ты боишься? Скажи... — Ты знаешь, — сдавленно отвечаю я. — Не бойся, слышишь? — говорит он. Смотрит в глаза, нависая сверху. Вижу, что сам на грани, но сдерживает себя. — Я тебя не обижу. Клянусь. Больше никогда. Я киваю. Потому что верю. Верю ему беспрекословно. Теперь — да. Обнимаю Альпа настолько крепко и отчаянно, что, кажется, из глаз вот-вот хлынут слезы. Я плачу сквозь смех, а он вдруг начинает спускаться вниз, покрывая поцелуями мою грудь, живот, ребра... Все, что попадается на пути. Я рвано выдыхаю, но Альпарслан не останавливается. Его руки скользят по моему телу, оставляя горячие следы. Нежная кожа горит от пылких прикосновений. Горячая истома проходит от макушки до пят. — Больше не будет никаких слез, Дари... Я позабочусь о вас, — обещает он, касаясь кончиками пальцев запретной зоны, и я закрываю глаза, позволяя ярким ощущениям управлять собой. От переполняющих эмоций и сладостной агонии я выгибаюсь. Громкий крик рвется наружу, когда электрические разряды концентрируются внизу живота, взрываясь невыносимым фейерверком. Во рту становится сухо, словно я нахожусь в пустыне, и так жарко, что я вот-вот умру от жажды. Я сжимаю пальцами простыню, глотаю ртом остатки воздуха. А уже в следующий момент Альп оказывается внутри меня. — Люблю тебя, — шепчет он с надрывом, совершая первый толчок. Не перестает осыпать мое лицо поцелуями, будто пытаясь догнать сразу дни, месяцы, годы, которые мы провели в разлуке. — Люблю тебя, Дари... Слышишь? Я киваю, позволяя ему окунать нас в порочное чувственное удовольствие… И Альп это делает. Жадно. Немыслимо долго. Неистово, ни на миг не выпуская меня из своих цепких рук. И мне хочется не думать ни о чем кроме того, как просто быть с ним рядом. Наслаждаться тем, что мы дорвались друг до друга. Такие раненые, но ещё несломленные. Вместе. Глава 41 Как же приятно просыпаться, чувствуя, как тебя ласкает любимый мужчина! Шепчет приятные слова… Я успела забыть эти ощущения. Однако Альп напоминает о них… старается изо всех сил. Я вижу, как он смотрит на меня: иначе, не так, как пару лет назад. С теплом, с неким сожалением за потерянное время и любовью, которую он теперь показывает каждый день. — Проснулась? Хриплый ото сна голос вызывает на коже табун мурашек. Сильные руки мужа обхватывают мою талию. — Проснулась. — Обернувшись к нему, заглядываю в темные глаза. — Каан... — Он спит, — не даёт Альп договорить. — Я только что был в детской, — улыбается он. — Воды выпил и сразу же заснул. — Он любит воду и сок. — Я касаюсь пальцами колючей щеки мужа. — Какой час? Нам на работу не пора? — Пора. — Уткнувшись в мою макушку носом, Альпарслан вдыхает аромат моих волос. — Дарин, я хочу с тобой поговорить. Знаю, что повторяю это почти каждый день, но скажу ещё раз... — Не начинай снова. — Просто хочу, чтобы ты полностью мне доверилась. — Целует в лоб. — Все проблемы остались в прошлом. Все враги за решеткой. Нас никогда никто не тронет, не полезет в нашу жизнь, не сможет разрушить нашу семью. Я никому не позволю это сделать. Даже своим родителям не позволю вмешиваться, что бы там ни было. Ты же веришь мне? — Верю, — честно признаюсь я. — Дарин... — Альп, я тебе верю. Ты говоришь эти слова почти каждый божий день. Говоришь их своими поступками. Я же вижу все... Прекрати уже. Раз мы решили начать с чистого листа, давай начнем с сегодняшнего дня. Не будем вспоминать о прошлом. Договорились? Вместо ответа Альп впивается в мой рот глубоким поцелуем. Его язык заставляет меня разомкнуть губы, проникает внутрь. Муж целует жадно, голодно, будто всю ночь это не делал. Его руки скользят по моему телу. Гладят кожу, иногда грубовато стискивают. — Очень хочу тебя, — говорит он хрипло. Раньше Альп не позволял себе откровенных слов. Он просто брал свое. Целовал, спал со мной, но никогда я не слышала таких выражений. Признаний… Сейчас он совсем другой. И на работе всё говорит как есть — обсуждает со мной каждую мелкую деталь. И дома точно так же. Порой кажется, что это сон. Единственное, в чем я ему не могу признаться, — так это рассказать про Альмиру и Руслана. Я больше недели хочу хоть как-то на это намекнуть, но мне становится страшно. Ведь мы только нашли общий язык. Никто к нам не лезет, никто не портит настроение, никто не напоминает о прошлом. А если я расскажу... Все начнется сначала. Альп говорит, что все враги за решеткой... Но если он узнает, что натворил Абрамов... он просто убьет его. А я не хочу новых разборок. Боже, и как сделать так, чтобы не произошло ничего страшного? Альмира беременна — это знаю только я. И она влюблена в Руса до безумия. Не знаю, как быть... — Если ты не перестанешь... — выдаю я спешно, — то мы опоздаем на работу. — Хотя бы душ вместе примем? — Не откажусь, — отвечаю с улыбкой. В ванной мы проводим около двадцати минут. В последнее время мы почти каждый день занимаемся тут любовью. И я снова сравниваю прошлое с настоящим. Провожу параллели. Да, сейчас меня все устраивает. Но все же, сколько бы я ни говорила, осадок от его поступков остался. Буду вспоминать часто, хотя каждый раз изо всех сил пытаюсь отогнать лишние мысли, не дать им испортить мне настроение. Со временем все станет гораздо лучше — в это я верю. Пока Альп одевается, я спускаюсь вниз. Нахожу Тамилу на кухне — она кормит Каана. И тут же следом за мной заходит Азиза. — Спасибо, что выручила. Я поговорила с братом, — обращается она к Тами, с которой они наконец-то нашли общий язык. — Ты можешь ехать. — Да не за что, — отмахивается та, смущённо улыбаясь. Мы с Азизой знаем, что у нее появился парень, поэтому она часто «пропадает». — Приятного дня, Тами, — говорю я, когда она, вручив Каана мне, идёт к двери. — Спасибо большое! — шепчет Тамила и исчезает. — Хорошая девочка, — кивает Азиза с улыбкой. — Добрая. — Да, она такая, — соглашаюсь я. — Ну что, родной, насытился? Воды хочешь? — Сын обвивает мою шею руками и что-то пытается сказать, но в итоге получается невнятное бормотание. Мой телефон начинает звонить. Азиза сразу забирает Каана, я же тянусь к мобильнику, достаю его из кармана брюк. Пульс учащается, как только я вижу на экране номер Альмиры. — Надеюсь, все в порядке? — без приветствия говорю в трубку. — Привет, Дари. Мы можем где-нибудь встретиться? Это очень важно. — Что случилось? — Ничего такого. Просто поговорить хочу, — шепчет она. — Пожалуйста... Скинь мне место встречи. Я не отниму у тебя много времени. — Хорошо. — Я отключаюсь, слыша за спиной тяжёлые шаги. Спрятав телефон, включаю кофемашину. Муж не уезжает на работу, не выпив кофе. — Дарин, ты чего такая бледная? — спрашивает он, когда я ставлю готовый кофе перед ним на стол. Ужасно волнуюсь, потому что голос Альмиры мне совсем не понравился. Явно что-то произошло. — Не знаю. Голова разболелась, — говорю правду. — Останься сегодня дома, — отвечает он, вставая. Рукой касается моего лба. — Все в порядке. Может, давление? — Нет, Альп, не преувеличивай. — Краем глаз я замечаю, что Азиза выходит из кухни, крепко обняв Каана. — Но от отдыха не откажусь. Может, сына в парк отвезу. Или ещё куда-нибудь. Короче, этот день проведу с ним. — Как пожелаешь. — Поцеловав меня в щеку, он косится на дверь. Поняв, что мы вдвоем, прижимается к моим губам своими, оставляет короткий поцелуй. — Мне пора. — Надеюсь, сильно не опоздаешь. — В семь буду дома. Обещаю. Буквально через полчаса я пишу сообщение Альмире, чтобы она в двенадцать была в торговом центре, который находится неподалеку от нашего дома. Там есть и детские площадки, где Каан сможет поиграть. Пока мы с Альмирой будем обсуждать то, что ее так волнует, Азиза присмотрит за сыном. Я жутко волнуюсь, и едва оказываюсь на месте, набираю ее номер. Она сообщает, что уже приехала. Я же мысленно обещаю себе: что бы ни говорила мне Альмира сегодня, все расскажу мужу. Не хочу я от него что-либо скрывать. Надеюсь, он разумно отнесется к ситуации и примет верное и адекватное решение. — Прости, я, кажется, опоздала, — говорит Альмира, опускаясь на стул напротив. Улыбается натянуто. И я вижу под ее глазами темные круги, лицо опухшее. Будто плакала всю ночь. — Мне не нравится, как ты выглядишь, — качаю головой. — Альмира, а ещё мне совсем не нравится, что все приходится скрывать от твоего брата. Ты же понимаешь, что ничего хорошего это не принесет? Родная, пора все рассказать. Больше не проси меня молчать. Потому что в этот раз я тебя не послушаюсь.