Весь вечер мы проводим вместе. Каан, словно почувствовав родную душу, идёт на руки к свекрови и даже не плачет. Они начинают играть в зале. Прямо на ковре. Вскоре к ним присоединяется и Карим Ибрагимович. Он с ходу включается в игру, каждый раз вызывая на губах Каана улыбку. Глядя на них, я понимаю, что они действительно любят моего сына. И хотят примирения. В отличие от моих «близких», идут навстречу и понимают свои ошибки. Не хотят допустить подобного в будущем, а значит, априори заслуживают второго шанса... В любом случае я не жалею, что они сегодня пришли. Так или иначе, это должно было случиться. Чего не сказать об Альмире. Она весь вечер сидит, уткнувшись в телефон. Расстроенная. Видно, не хочет излишнего внимания. Стучит ногой по полу. Не знает, что делать и как поступить. Нервничает... Однако свекор со свекровью даже не смотрят в ее сторону. Весь фокус сегодня направлен на Каана, который уже души не чает в своих родственниках. После их ухода я чувствую, как некий груз падает с моих плеч. Хотя основной тяжёлый разговор предстоит нам позже. Но все же встреча с родителями Альпа тоже немаловажна. Честно говоря, думала, что наши пути больше не пересекутся. Но я ошиблась. Мы провели замечательный вечер и даже не вспоминали о прошлом, что говорит лишь о том, что мы можем двигаться дальше и жить, невзирая на тягостные воспоминания… Именно в этот момент рука Альпа касается моей. Сжимает. Я совсем недавно уложила Каана, а теперь стою напротив зеркала в ванной комнате и расчесываю волосы, думая лишь о том, что стоит, наконец, рассказать Альпу правду об Альмире. — Все хорошо? — спрашивает он, целуя в шею. — Да, — киваю, подтверждая. — Даже не верится, что мы спокойно провели вечер. Без скандала. — Это твоя заслуга. — Он обвивает руками мою талию. — И твоя, Альп. Знаешь, теперь я уверена, что мы все преодолели. И все же есть одно «но»... Отложив расческу, я поворачиваюсь к нему. — О чем это ты, Дарина? — Пойдём лучше в спальню. Альп следует за мной, а я начинаю трястись. Нервы натягиваются как струна. Тема тяжёлая. Но тянуть некуда. — Мне нужно сказать тебе кое-что важное, — рвано выдыхаю я, когда мы садимся на кровать. — Это касается Альмиры и... — Осекаюсь на полуслове, глядя в глаза мужа, которые с каждой секундой становятся все темнее. Но я всё равно добавляю, ожидая его реакции: — Руслана. Глава 43 — Дарина! — зовёт меня секретарша Альпарслана. Остановившись у лифта, жду её. Она не торопясь идёт ко мне, держа серую папку. — Здравствуй, Самира, — здороваюсь я. — Что-то важное? Я домой спешу. — Да... Альпарслан Каримович попросил, чтобы вы разобрались с этими документами. — Она протягивает мне папку. — Сейчас? — удивляюсь я. — Да, прямо срочно! Альпа нет с обеда. Позвонил, сказал, что на каком-то объекте случилось ЧП и нужно лично разобраться в ситуации. И вот его нет уже около четырех часов… Забрав папку, я выдыхаю. Нет, сегодня точно не мой день. По всем фронтам. Утром на себя вылила кружку с кофе — пришлось переодеться. Потом потеряла серьгу — подарок Альпа на пятилетие нашего брака. Нашла, слава богу. Теперь ещё и эти бумаги, из-за которых я вынужденно какое-то время проторчу в офисе. — Хорошо, я займусь ими. Возвращаюсь в свой кабинет. Рассматриваю бумаги — никаких косяков. Зато я потеряла целых полтора часа, пока изучала документы. Выйдя из компании, набираю Альпа. Он отвечает после седьмого гудка, чем вызывает во мне раздражение. Неужели забыл? Нет, не верю... — Да, родная. Я через пару часов буду дома. Через пару часов, мать вашу! Процедив сквозь зубы «Окей», я отключаюсь. Ловлю себя на мысли, что в последнее время злюсь на все подряд. От спокойной и адекватно размышляющей Дарины не осталось и следа. Не впервые же мы отмечаем мой день рождения не вместе. Но... Черт возьми! После всего, что случилось между нами... Что мы пережили... После стольких лет разлуки я заслуживаю хотя бы того, чтобы Альп не задерживался на работе и мы отметили этот день вместе! Погрузившись в свои мысли, не замечаю, как доезжаю до дома. Высокие массивные ворота распахиваются сразу, едва я останавливаюсь напротив них. Заезжаю во двор и оглядываюсь. Полнейшая тишина. Ни единого намека, что дома кто-то есть. Азиза, скорее всего, уложила Каана и занята своими делами. Уже несколько месяцев мы живём как настоящая семья. Будто не было никаких тяжёлых времён. Семья Альпа к нам действительно не лезет. Раз в две недели приезжают, чтобы увидеть Каана. Остаются на час или полтора, а потом возвращаются к себе. А моя мама... По словам Альпа, она уехала к своему брату в Измир, продав дом, в котором мы жили с самого детства. Семья Юсуповых разбилась, как стеклянная ваза, упавшая на кафельный пол, — вдребезги. Отец с братом умерли, мать покинула страну, а я... Я давно Чакырбейли. И у меня своя жизнь. — Дарина, — слышу, едва оказываюсь внутри особняка. Голос доносится из гостиной, куда я и направляюсь. — Альп? Когда ты приехал? Ты же сказал, что задержишься. Он улыбается. В темных глазах загораются хитрые огоньки, а на губах играет загадочная улыбка. Посмотрев на меня исподлобья, муж выгибает бровь. Сегодня на нем черные брюки и белая рубашка с короткими рукавами. — Иди ко мне. — Остановившись напротив меня, целует в лоб, щеку, а потом впивается в губы глубоким поцелуем, который тянется несколько минут. Чувствую его ладони на своей спине, под лопатками. — Пойдем со мной, — шепчет он, сжимая мою ладонь. Отстранившись, тянет в сторону балкона. — Боже, — удивляюсь, замечая накрытый стол. — Скажи честно, Альп! Никакого ЧП в объекте не было. Верно? И снова эта кривая усмешка, от которой все внутри замирает. — Все правильно. Я решил устроить сегодня романтичный ужин. Ты же знаешь, что готовлю я неплохо. И все, что ты видишь здесь, — он кивает на стол, — я приготовил сам. Для тебя. Все, что ты любишь. Я буквально расцветаю. Обвиваю шею мужа руками и тянусь за поцелуем. Минут десять пытаемся насытиться друг другом. Но, поняв, что такими темпами ужин просто остынет, разрываем объятия. Где-то звучит тихая музыка. Давно стемнело, но на балконе светло — везде горит свет. Муж не сводит с меня взгляд все то время, что мы ужинаем. — Ты специально попросил секретаршу, чтобы она меня задержала? — Есть такое, — снова усмехается он. — Самира справилась отлично. — Это не ее заслуга, а моя. Просто не люблю, когда остаётся недоделанная работа. — Мне нужно было подарок выбрать. Поехал в город, а потом в пробках застрял, выбраться не мог. — Подарок? — Да. — Встав, муж достает из кармана брюк небольшую бархатную коробочку красного цвета, открывает крышку. — Боже, Альп... Какая красота! Кольцо с одним большим камнем посередине, который окружен маленькими. И я вспоминаю это украшение. Помню, увидела в витрине одного ювелирного магазина около недели назад, когда отправились с Альпом покупать зимнюю одежду для Каана. Тогда муж настаивал... Хотел купить, но я почему-то не позволила. Видимо, он его запомнил. — Это другое, — говорит он с улыбкой, надевая безумно красивое кольцо на мой средний палец. На безымянном — обручальное. Но я его снимаю, потому что оно правда кажется мне другим. Камушек в середине того был немного меньше. И да, я оказываюсь права, когда на внутренней стороне вижу гравировку: «А» и «Д», а между буквами — знак бесконечности. — Альп, я люблю тебя! — Улыбаясь, я надеваю кольцо. — Ты заказал точно такое же, да? — Чуть-чуть отличается, как ты уже поняла, — смеётся он. Взяв в ладони мое лицо, муж впивается в мои губы. А потом, подхватив под ягодицы, уносит в гостиную. Мы так и поднимается на верхний этаж — в обнимку, целуясь. Уже в комнате Альп опускает меня на кровать, сам же нависает сверху. И снова целует. Жадно, голодно. Так, будто давно этого не делал. Освобождает меня от одежды. Я пытаюсь помочь — расстегнуть его рубашку, — однако пальцы дрожат, и я не могу протолкнуть пуговицы через петлю. Муж сам стягивает ее, бросает прочь. — Где Каан? — тихо спрашиваю я. — Азиза поехала к моим родителям вместе с ним. Водитель отвёз. — Давно? — хрипло шепчу я, чувствуя, как муж заполняет меня собой одним резким, но аккуратным движением. — За десять минут до твоего приезда. Альп издает непонятный звук. То ли рык, то ли стон. Снова накрывает мои губы своими. — Давай сосредоточимся на ощущениях, — хрипло выдает он. — Без лишних разговоров.