– А еще рад видеть в вас такую заботу о внучке. Нанять специально для нее учителя… да какого! Очаровательного юношу – и столь разговорчивого! – Да, – подтвердил Эрик, показывая все зубы в злобной усмешке, как голодный крокодил. Лиля тоже оскалилась. – И мне хотелось бы получить разъяснения. Ваш протеже доставил мне несколько неприятных минут. Йерби удар держать умел, в отличие от жены. Та аж в лице переменилась. – Н-наш протеже? – Дамис Рейс, – улыбнулась Лиля. – Который полностью во всем признался, раскаялся и ждет отправки на каторгу, – ухмыльнулся Ганц. – Да, – солидно подтвердил Эрик, поигрывая невесть откуда взявшимся кинжалом. – По какому праву вы… – По праву королевского представителя. Вам предъявить мой знак или на слово поверите, Йерби? Ганц выглядел так, что Лиля точно поверила бы. И барон оказался не крепче. Он как-то сдулся… – Я никого не нанимал. Меня оболгали. – А это вы расскажете не мне, а королю. На допросе. – Вы собираетесь допрашивать моего супруга на основании показаний какого-то смазливого проходимца? – Валианна выступила вперед всем бюстом. Лиля злорадно прищурилась. – А откуда вы знаете о внешности данного проходимца? Я ничего о ней не говорила. – В-вы сказали, что он очаровательный… Ганц усмехнулся: – Барон, баронесса, полагаю, вы последуете за мной добровольно? Не хотелось бы просить моего друга Эрика помочь вам… Вирманин оскалился вовсе уж людоедски и шагнул вперед. Лицо Йерби приобрело цвет молока, с которого сняли все сливки – этакий белый с синеватым оттенком, – и барон вышел, повинуясь жесту Ганца. Валианна набрала было в грудь воздуха, но Эрик сделал еще один шаг и потянул из-за спины топор. Этого хватило. Женщина сразу сдулась – и последовала за мужем. Что будет дальше, Лиля знала. Их отвезут в местную Бастилию – здесь она носит название Стоунбаг. Там допросят, а уже по результатам… Дети же… Лиля поглядела на молодого барона: – Достопочтенный Ренар, полагаю, ваш визит слегка затянулся. Не пора ли вам отправиться домой? Кажется, Ренар хотел сказать что-то нелицеприятное. Но Эрик еще не ушел из комнаты, и запала у юноши не хватило. Ренар сверкнул глазами (взгляды к делу не пришьешь) – и гордо удалился, сопровождаемый рыжими сестрами. Лиля перевела дух. Одной проблемой меньше? Хотелось бы надеяться. О признаниях Йерби ей рассказал лэйр Ганц спустя три дня. Как оказалось, всему виной деньги. Ну и Джерисон Иртон. Почему-то во всех своих бедах подобные мерзавцы винят других. Не я это! Черт попутал, хоть он в этом мире и не водится! Первая жена Йерби, Миресса, была богата. Но, увы, ее наследство полностью досталось детям. Мужу перепали жалкие крохи. Магдалену папаша выдал замуж, а сына выгнал. По официальной версии – за святотатство и непослушание. Поклонялся Мальдонае, пытался извести отца… По неофициальной, которая прорезалась, когда палач достал щипцы для расшатывания зубов, – за то, что Валианна вечно жаловалась на непочтительность отпрыска. И они ссорились чуть ли не каждый день. Да здравствует ночная кукушка – первый программист человеческого мозга. Когда взялись за Валианну, оказалось, что сын совершил отвратительный поступок. Мачехе, видите ли, он очень понравился. А мачеха ему – нет, ни как женщина, ни как все остальное… Вот не хотелось парню наставлять рога отцу с перезрелой матроной, он и не стал. Тогда Валианна принялась его изводить, добилась своего, выжила пасынка из дома – и взвыла. У Йерби-то денег не было, только у родителей Мирессы. Как отец, Йерби мог распоряжаться имуществом своих детей до их совершеннолетия или заключения ими брачного союза. А вот когда выгнал сына и выдал замуж дочь – тут и настал крупный облом. Денежная доля сына вернулась к родителям Мирессы. Кстати, они почему-то очень не одобряли второй брак бывшего зятя и общение с Йерби прекратили. Что же до Магдалены… В очередном приступе безденежья Йерби вдруг вспомнил, что у него есть внучка! Да не простая, а богатая! Если бы ему доверили опеку над ребенком… при живом отце? Наличие живого Джерисона Иртона ничего в планах не поменяло. Йерби навел справки и понял, что надо сначала избавляться от Лилиан Иртон, а потом и от Джерисона. Почему так? Ну официально-то Лиля считается матерью Мири сразу же после брака с Джерисоном. Случись что с супругом – и опекунство отойдет к ней. Это если еще не учитывать сестру. Но… Оказывается, о нелюбви Миранды к родственникам только ленивый не знал. Откуда? Да от Кальмы, которая, как токарь-многостаночник, собирала себе приданое, продавая информацию… с-стерва. Лиля порадовалась, что няньку прибили, и продолжила слушать. Короче, у Йерби были определенные шансы. Небольшие, но утопающий хватается и за гадюку. Алисия? Та не занималась бы Мирандой, определенно. А на возмущение Лили только плечами пожала. – Увольте меня. Я слишком стара, чтобы возиться с детьми… Лиля удержала активно просящееся на язык: «А с моим отцом?» – и кивнула. – Понятно. Вы бы отказались… – Если бы его величество не попросил – отказалась бы. Но вряд ли… Лиля кивнула. Вообще-то шансы у Йерби были. С одной стороны – сестра мужа, которую малявка ненавидит всеми силами души. С другой – дедушка и бабушка, которые (не сейчас, конечно) могли произвести приятное впечатление. Броситься в ноги королю, закормить сладостями малышку… Могло срастись. Ганц многозначительно хмыкнул, намекая, что при дворе у Йерби был кто-то высокопоставленный, которому пообещали процент от наследства Миранды – ежели что. Но это еще копать и копать. Итак, первой уничтожается Лилиан Иртон. А можно и не уничтожать. Это дорого… да и страшно, для начала-то. Значит, делаем проще. Находим первого попавшегося жиголо – и подсовываем графине. Скучающая барышня, в глуши, обходительный красавчик с манерами… на таком сочетании и покрепче ломались. А Йерби получают кучу плюсов. Компромат на Лилиан Иртон – в первую очередь. С помощью этого компромата можно даже не убивать – толстуха все сама бы отдала. Любое опекунство. Да и потом… Вот представьте себе, муж умер, жена на что-то претендует, а ей: «Да ты, милая, прелюбодейка?» В монастырь! Однозначно. А там ищи ветра в поле. Лилю спас созданный Джесом образ тупой коровы. Если бы считали ее умной и хваткой – по-другому бы готовились. А так… корову – совратить. Миранду – приручить. Джеса – убрать. Миранду намеревались приручать еще с осени. Но девчушку отправили в Иртон. Йерби едва успели навязать ей в спутники своего жиголо. И поставили ему, кстати, задачу: заодно настроить Мири в пользу бабушки-дедушки. Лиля же обломала все планы. Ребенок получал кучу разной информации, графиня присутствовала на уроках – ну и где тут кого пиарить? Дела у Дамиса шли плохо. И даже отчитываться он не мог. А как? Сотовых нет, простых телефонов тоже нет, азбуку Морзе и ту еще не изобрели. О, кстати! Лиля тут же черкнула себе в блокноте про азбуку Морзе и флажки – кто в детстве не играл в пиратов и разбойников? А вирмане оценят. Определенно. Пришлось бедолаге действовать на свой страх и риск. Ну и прокололся, понятное дело. Как собирались убить Джерисона? Да примитивно. Он ведь по бабам ходит… вот и пожертвовать какой-нибудь девочкой. Дать ей «возбуждающее» средство. Пусть выпьют на двоих. Шлюх найти легко, берут они недорого. Чаще всего (простите, госпожа графиня) Джерисон заглядывал в бордель на углу Королевской улицы, а Йерби… он тоже заглядывал. Договориться с девицей – и вперед.