– Все будет хорошо. Правда. – Это из-за… него? Лиля кивнула. – Я убью его. – Прекрати, Александр. Не надо. – Лиля впервые говорила так спокойно. – Это ничего не изменит. – Ты будешь свободна. – А король тебе не простит. Не надо. – Одно только слово… Лиля молчала. Если мужчина способен на такое – приводить женщину в чувство, видеть ее несчастную, разваливающуюся на куски, и не брезговать ею, принимать, как она есть… – Александр… Фалион мягко отвел золотистые пряди с усталого лица. – Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Всегда. Лиля вздохнула. – Я хотела бы… ох, Александр… Фалион наклонился и едва коснулся губами лба любимой женщины. – Ты знаешь. Лиля сжала его руку. – Поедем, Александр. Мне надо домой… Фалион повиновался. Они ехали в карете – и молчали. Но это молчание было выразительнее, чем сотня слов. «Я сделаю для тебя все…» «Я не позволю тебе подвергать себя опасности». «Я сам решу». «Ради меня – не жертвуй собой. Даст Альдонай – все образуется». «Альдонай помогает тому, кто сам себе помогает…» Поздно ночью Лиля с любовью смотрела на спящую Миранду. Как всегда, девочка забралась в ее кровать. Как всегда, собаки улеглись в ногах, стянув на себя одеяло. Лиля вдохнула. Выдохнула. Сейчас она уже немного успокоилась и могла рассуждать здраво. А теперь – логический анализ. Она до сих пор любит мужа? Или это физиологическая реакция? Типа условного рефлекса? Скорее второе. Уже легче. Нужен ли ей такой бабник в копилку? Лиля прикусила губу. Вот тут ответ однозначный. Пока – нужен. Но на своих условиях. Согласится – отлично. Нет? Пусть проваливает к черту! Разведется, найдет себе нового мужа… «Так, притормози, ты не в двадцать первом веке, где разводиться можно было хоть по шесть раз на неделе. Здесь тебя за это сожрут». Или подавятся? В любом случае козырь у нее уже есть. Чтобы на балу, где присутствует твоя жена, начать флиртовать с другой женщиной – это надо вовсе совести не иметь. Это первое. Второе: она предупреждена, а значит, подготовится к визиту по полной программе. Держитесь, граф Иртон… а то снесет! А Фалион? А вот тут сложнее. Он любит? Вопрос… А она его любит? Или это просто желание опереться на сильное плечо? Желание защиты? Стремление побыть слабой? Если так – плохо. Она сильная, умная, но стоит ей стать слабой, и ее просто съедят. Да и Фалион – любит он или просто желает? «Не знаю, ничего не знаю… Да поможет мне Бог». Проснувшись утром, Лиля решила не ехать в Тараль. Зачем? Все равно все из рук валиться будет. Оно и валилось. Шпилькой чуть в ухо не попала, пояс порвала… зато Мири была довольна и счастлива. – Папа приехал! Только ради девочки Лиля готова была мириться с графом Иртоном. Любит ведь она отца. Любит. А еще… Амир прав. Надо поговорить с Эдоардом и составить брачный договор. Если у них с супругом развернется война – нельзя, чтобы Мири была в ее центре. Нельзя никак. Лиля оглядела себя в зеркале. Отлично. Зеленая юбка-брюки, зеленая блузка, белая отделка, украшения – браслет и кольцо обязательны, серьги. Единственная роскошь – кружевные перчатки. Вредная привычка, знаете ли, ногти грызть от переживаний. А кружево хоть как-то защищает руки. – Ваше сиятельство, к вам гонец от короля. Гонец поклонился и вручил свиток. Лиля сломала печать и пробежала глазами несколько строчек. Явиться ко двору. Немедленно. Ну понятно. Граф приехал. И Лиля бы очень удивилась, если бы его величество не пожелал лично проконтролировать первую встречу супругов. – Я прикажу седлать коня. Так быстрее. – Она кивнула слуге, и тот умчался на конюшню. А Лиля развернулась к окну. Вдох. Выдох. «Спокойнее, девочка, спокойнее. Сердце колотится как бешеное. Если тебя опять вывернет наизнанку – на господина графа, вы уж точно не договоритесь. Дыши ровнее. Спокойнее…» Шестеро всадников – гонец, Лилиан, четверо охранников – вихрем неслись по дороге, разбрызгивая грязь. Лиля порадовалась, что сегодня выбрала одежду темно-зеленого, почти черного цвета – пятна будут почти незаметны. Лидарх стлался над дорогой, и Лиля начала успокаиваться. Она готовилась к этой встрече с того момента, как узнала, что супруг есть. За ней сила. В ней заинтересован король. Вирмане. Ханганы. У нее есть друзья, она – центр небольшого, но очень важного мира. У нее есть свое производство, если супруг захочет заточить ее где-нибудь в башне, он получит неплохой откат. Ее обожает Миранда, ценит и уважает Алисия… Да, в семью лезть никто не будет. А с другой стороны – нельзя многое, но если очень нужно, то можно. Надо так провести первый разговор, чтобы супруг не менял статус-кво. То есть не показывать свою силу. Ибо любой мужчина – это пружина. Надавишь – отскочит в лоб. А вот если медленно, аккуратно и вежливо, можно добиться своего. Эта методика знакома любому хирургу. Очень осторожно, очень бережно… иначе операции и не проводятся. Никто пациента крест-накрест не полосует. Так что шансы на успех есть. Супружеских отношений с графом Иртоном не хотелось. И вообще никаких. Но договариваться-то надо? Значит, так. Как писал один умный автор – я женщина трепетная, хрупкая, как хряпну, так и хрупнет. Нет, сначала-то будем вежливы и корректны. И вообще, она блондинка? Вот блондинкой и будет! Главное, ресницами не забывать хлопать. Джерисон удобно устроился в кресле в королевском кабинете. Эдоард смотрел серьезно. – Джес, я хочу, чтобы ты постарался найти с Лилиан общий язык.