Или – нет? Ричард сделал пару глотков вина из бутылки, выждал минут пятнадцать. Перечитал. И был вынужден признать, что если это и вранье, то уж очень похожее на правду. Неизвестный… Хотя почему неизвестный? Шевалье Лонс Авельс описывал свою жизнь, свои отношения с Анелией Уэльстерской, свое похищение, свое прибытие в столицу, встречу с супругой, и писал, что если его убьют, то письмо окажется на столе у Эдоарда. А там уж все в воле Альдоная. Мол, допустить войну нельзя. Но и сажать такое на трон… Ричард дураком не был. И написано все было чрезвычайно убедительно, с подробностями интерьеров замка, в котором воспитывалась Анелия, с перечислением всего, что имело к ней отношение, вплоть до личных примет – родинки в форме щита на пояснице. Дано описание пастора, который их венчал, приметы похитителей… Единственное, о чем Лонс Авельс предпочел не особенно распространяться, это о том, как ему удалось выжить и добраться до Ативерны. Объяснил, что его хозяин не в курсе и он, шевалье, ни в коем случае не хотел бы подставить под подозрение достойного человека. Рик не стал дожидаться утра и через десять минут уже стучался в двери отцовских покоев. Открыл ему личный камердинер Эдоарда. – Спит? – Нет пока. А… – Спроси, можно мне войти? Камердинер скрылся ненадолго в покоях и, вернувшись, пригласил Ричарда войти. Спальня отца изменилась, добавился новый запах. Свежести? Мяты… Ричард был даже удивлен. Все выскоблено, вычищено, выстирано, в вазах пучки мяты и каких-то еще душистых растений… приятно. Эдоард полулежал в постели, и Тахир растирал королю ноги. Все-таки тяжело его величеству пока давались балы. – Что случилось, сын? – Вот. – Ричард протянул свиток. Эдоард сдвинул брови и принялся читать. Сначала быстро, потом все медленнее. Аккуратно свернул свиток и задумался. Жестом отпустил лекаря. – Думаешь, правда? Рик пожал плечами: – Не знаю, что и думать. Но похоже на правду. – Ты ничего не замечал? – Даже если что-то и было – тогда в глаза не бросилось, а задним числом думать… тут такого навоображаешь. – Это верно. Ты в нее не влюблен, так? Ричард кивнул. – Это хорошо. Но и в Лидию… – Только не она! Эдоард смотрел серьезно и грустно. – Вот и давай подумаем. Лидия нам не подходит. Это решено. Анелия же… как теперь выясняется, тоже не подходит. И остаемся мы ни с чем… – Но… – Если автор этого письма не солгал, Анелия твоей женой быть не может. И дело не в том, что она была замужем, сам понимаешь. – А в том, что она предала одного, предаст и второго, – поддакнул Рик. – И является замечательным объектом для шантажа. Знаешь, я и сам не без греха. Но ни Имоджин, ни Джесси никогда бы… – Знаю. – Да и с Гардвейгом ссориться нежелательно. – А может, и не придется, – пожал плечами Ричард. – Знаешь, я как-то в брачные сети не рвусь. Подождать пару лет, а там у него еще одна дочка подрастет. А пока заключить помолвку, да и если это правда – Гардвейг присматривать за дочерью будет пуще орла. – Хм… – Эдоард задумался. Выход был вполне достойным. Только вот… – А как тогда отделаться от Лидии? Бернард понял бы, предпочти ты Анелию. Но ее младшую сестру… – Пока не знаю. Но точно знаю, что на этой вобле я жениться не хочу. Да и толку от нее… – Она неглупа. – Это верно. Но в приданое она толком ничего не принесет. Ивернея от нас дальше Уэльстера, да и с Гардвейгом отношения испортим… – Надо завтра это все проверить. – Как? – Договорюсь с Гардвейгом о встрече, покажу ему письмо. Если все окажется правдой – плохо. А если нет… любая повитуха установит, девица твоя Анелия или нет. Но на всякий случай пригласим нескольких… – Но если нет – думаешь, она могла бы меня обмануть? Эдоард криво усмехнулся. – Сын, лишение девственности подделать несложно. Крики, куриная кровь… меня так пару раз пытались провести. Могло и с тобой пройти. Особенно в брачную ночь. – Может быть. Не стану зарекаться. Итак: разговор с Гардвейгом, повитухи – и ждем? – Пока – да. И подумай, как отделаться от Лидии, чтобы не обидеть ее и ее отца. А я утром прикажу проверить это письмо. – Договорились. Ричард оставил свиток у отца и отправился к себе. Но заснуть еще долго не мог. Неприятное было ощущение… На этот раз задание досталось не Ганцу, а одному из его знакомых, лэйру Вальесу. И королевский представитель принялся рыть землю. Первым делом узнать о шевалье Авельсе в Уэльстере. Навести справки о пасторе, который венчал Авельса и принцессу. Одно-то имя было достаточно известным в определенных кругах. Граф Альтрес Лорт. Все, кто имел дело с секретами короны, знали, что граф – начальник тайной службы Гардвейга. То есть самая подходящая кандидатура, чтобы навести справки о ком угодно. Но лезть к нему с вопросами можно, только если жизнь не дорога. В Ативерне найти следы шевалье Авельса было просто нереально, потому что он не упомянул, где жил, где работал, откуда приехал, вообще обошелся без имен. Анелия же… Зайти с другой стороны? Встречались на балу? Да, безусловно. Такое могло быть. Ибо королевский бал – та еще неразбериха. С одной стороны, многое регламентировано. С другой – если человек хочет уйти из-под наблюдения, он это сделает. Это несложно при определенных навыках. Отсылаешь одного туда, второго сюда, идешь поправить чулки – и растворяешься в дворцовых коридорах, комнатах, парке… Технически такое возможно. Но окончательное суждение можно будет вынести только после получения сведений из Уэльстера. Или – после разговора его величества Эдоарда с его величеством Гардвейгом. После вчерашнего конфуза Лиля даже не представляла, как держаться с Лидией. Но принцесса разрешила все сомнения сама, пожаловав в гости без лишних церемоний. – Я тут в гостях, поэтому можно немного нарушить протокол, – объяснила она. Ну нарушить так нарушить. Выпили чаю. Лидия похвалила пирожные, Лиля сделала комплимент волосам принцессы, Мигель, приехавший с сестрой, восхитился вирманскими сторожевыми, слово за слово – и лед постепенно подтаял. Женщины могут стать подругами, если им не приходится что-то делить. А в паре Лилиан – Лидия так и было. Они не были соперницами. Лилиан была замужем, Лидия собиралась обратно в Ивернею… и поскольку была умна – решила взять все возможное от визита. Лиля это понимала, но почему бы не воспользоваться случаем и не прорекламировать себя в Ивернее? Лиля обмолвилась, что принцесса могла бы стать очаровательной, Лидия чуть надулась, но Лиля предложила ей попробовать. Мигель махнул рукой – мол, давай, сестренка, если хочется, нам спешить некуда – и принялся обсуждать с вирманами собак. Вирманские сторожевые, особенно Нанук, произвели такое впечатление на юношу, что он готов был расспрашивать о них часами. Пришлось предоставить ему вирман для беседы. А Лиля отвела принцессу к Марсии, и та занялась девушкой всерьез. Лидия в результат не верила, но безропотно отдала себя в руки девушки. Еще свежи были в памяти вчерашние обиды. Да, она проиграла Анелии схватку за сердце Ричарда. Но в ее силах сделать так, чтобы счет не оказался разгромным! До стационарного окрашивания бровей здесь еще не додумались. А басмой этот вопрос решался очень быстро. Темные брови сделали лицо Лидии чуть выразительнее. Платье, сметанное на живую нитку… розовое, да! Но Лидии этот цвет шел, оживляя бледную кожу и оттеняя пепельные волосы, правильная прическа – никаких зачесов назад и валиков, все очень естественно, косая челка и несколько выпущенных на свободу локонов, плетеные сандалии… Лидия в шоке уставилась в зеркало. Отец никогда не позволит… Стыд какой… А ведь она – красивая! Высокая, с великолепной осанкой, пепельные локоны небрежно выпущены из-под розового кружева мантильи, брови изумленно вскинуты – и видно, что они есть и они красивые, глаза сверкают из-под подтемненных ресниц, кожа вовсе даже не тусклая, платье цвета увядшего шиповника подчеркивает маленькую, но высокую грудь и тонкую талию. И удачно маскирует узкие бедра. Зато сразу понятно, что ноги у нее длинные и стройные. А подкрашенные губы блестят розовым (слава Ханганату), и подбородок вроде бы не такой массивный… и вовсе ее не портит. – Это – я?!