Часть 52 из 62 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мне это нужно! Мне. Это. Нужно.
Замираю перед входом, чтобы сделать финальный вдох. Быть может, наполнить легкие воздухом больше не удастся. Если Цербер мертв, и я сама перестану дышать. От страха и шока.
Волна облегчения захлестывает, и я едва не издаю громкий стон. В последний момент зажимаю рот ладонью.
Валиевы сцепились посреди ринга, и пока оба живы.
Какие же они здоровенные! Мощные. Крепкие как боги.
Можно было бы восхититься, если бы не было так горько. Неужели, действительно, с ринга живым уйдет только один? Неприятно думать о смерти. Даже если в конечном итоге она достанется Сабиру.
На братьях лишь штаны и футболки. Местами на ткани уже видны следы свежей крови.
Я так и стою с зажатым ртом. Потому что боюсь произнести хоть звук. Выдать себя. Подставить Честера.
Звуки ударов разносятся по помещению и вызывают у меня внутри содрогания. Коробит от каждого. Точно все хуки, достающиеся Ратмиру, проходят и через меня тоже.
Жуткое зрелище. Думала, в моей жизни не будет ничего ужаснее казни тех несчастных мужчин возле дома Цербера в той деревне. Но я ошиблась.
Один из ударов оказывается таким мощным, что Ратмир падает на гладкую поверхность ринга. Совершаю короткий вдох, чтобы задержать воздух внутри и не завизжать от страха. Рефлекторно отступаю. Назад. К двери. Но она не пускает меня обратно.
Боже… Эти двое точно люди?
Не верю.
Никогда не поверю.
Ратмир поднимается, и на суровом лице рисуется усмешка. На его зубах кровь. Как и на скуле. Но это не мешает ему чувствовать себя уверенно. Налететь на противника в ответ. Потому приходит очередь Сабира проверять прочность каркаса ринга.
Эти двое молотят кулаками с огромной силищей. Будто бешеные.
Меня бы таким ударом, даже не в полную силу, пришибло бы насмерть.
Инициатива все еще остается за Цербером. Его кулачищи с медвежьими лапами безжалостны. И я сжимаю свои, всем сердцем болея за отца моего ребенка.
Он должен выиграть. Только он!
Кровавое убийство, разворачивающееся на ринге, набирает обороты.
Мое лицо печет. Да я вся горю. Точно меня на вертеле жарят черти. Поворачивают разными боками к адскому пламени.
Двоякое желание рвет на части. Хочу сбежать. И помочь тоже. Да чем я помогу, когда… Дикий удар головы об голову. Мне кажется, я даже видела искры, высеченные при нем. Стук, прозвучавший при этом получается таким сильным, что, я уверена, в больницу должны будут попасть оба. И это в лучшем случае.
По-моему, мне не удается сдержать негромкого выкрика, полного отчаяния. Потому что я ловлю на себе взгляд Цербера. Буквально секунда. Но ее оказывается достаточно, чтобы он отвлекся от главного.
В его голову влетает сокрушительный удар Сабира. Затем, еще один. И еще. Взгляд Цербера теряет концентрацию, затуманивается, перестает что-либо осознавать. Если его брат не прекратит наносить удары, то Ратмир просто упадет. Но тот продолжает беспощадно мутузить отца моего ребенка, прижав того к ограде. Удар за ударом, удар за ударом.
НЕЕЕТ!!!
Дикий истошный крик раздается внутри меня. А, по факту, я лишь сдавленно сиплю, прижав ладони к раскрывшемуся рту, который не может произнести хоть какое-то слово. Отчаяние и ужас заполняют меня. Дышать не получается. Я задыхаюсь.
Лицо Ратмира все в крови. Как покрытие ринга и окружающие предметы. Брызги и кровавая пыль витают в воздухе, словно багровое облако. Руки Цербера безвольно висят, тело беззащитно перед градом ударов. Очередной размашистый хук Сабира кидает тело его брата на пол. Старший Валиев с победным звериным рыком вскидывает руки вверх.
Ратмир лежит неподвижно.
– НЕЕЕТ!!! – все же вырывается из меня настоящий дикий, полный боли крик. Я никогда так еще не кричала.
Эмоции несут меня вперед. Бросаюсь к рингу, не замечаю никого вокруг.
Сама не понимаю, как буквально за секунду преодолеваю это расстояние. Молниеносно. Дотягиваюсь руками до его лица. Меня трясет. Оно в ужасном состоянии.
Сабир что-то говорит мне, склонившись к уху, но я не слышу. Глажу ладонями голову Ратмира и, кажется, рыдаю.
В этот момент его глаза обретают сознание. И смотрят прямо на меня.
– Ратмир, – сквозь плач сиплю я, – не оставляй меня. Ты мне нужен. Нам нужен. Я беременна.
Глава 81
Ассоль
Ратмир ничего не отвечает. Если честно, я даже не уверена, может ли он говорить после такого. Встать – тем более.
Его лицо просто не узнать. Кровавый фарш, где едва можно различить глаза и отдельные черты этого вечно хмурого лица.
Зато Сабир еще в состоянии реагировать на то, что я только что сказала:
– Аха-ха! Вот это новость! – забавляется старший брат.
Он склоняется над нами. Я бросаю взгляд на него, отмечая для себя: лицо Валиева разбито не меньше. В нем тоже лишь отдаленно можно узнать Сабира. Цербер постарался, ничего не скажешь!
– Знал бы ты, что я теперь с ней сделаю, ублюдок! Это же, сука, в сто раз интереснее! Жаль, только ты не доживешь до того момента и не увидишь.
После этих слов сводит горло. Перед глазами расстилается туман. От Сабира можно ждать чего угодно, и я верю каждому его слову. Всему, что он только что сказал. И от этого по коже пробегают ледяные мурашки. Острые, как лезвия ножей.
Я стискиваю зубы и смотрю на Валиева так, будто способна убить сейчас. Вот только, кого я обманываю? Он запросто прихлопнет меня своим ботинком прямо сейчас.
Зря думала, что смогу как-то повлиять. Напрасно приехала сюда. Получается, Ратмир отвлекся на меня буквально на долю секунды, но этого хватило, чтобы теперь он валялся на ринге побежденным противником, а его брат торжествовал, возвышаясь над нами.
Скулы Цербера сжимаются. Во взгляде вспыхивает небывалая ярость. Даже я пугаюсь.
На мгновение проскальзывает мысль, что это на меня он так злится за то, что залетела. Вот только это он виноват! Он один!
Мышцы и вены на его мощном теле вздуваются. Неожиданно для всех Ратмир вскакивает на ноги, будто подкинутый взрывом. В его движениях чувствуется нереальная скорость, сила и аура подавления.
Мне думалось, Цербер не сможет даже головы поднять, а он точно обрел новую жизнь. Откуда только взялись силы?
Судя по воцарившейся в подземном зале тишине, никто из присутствующих не ожидал такого. Сабиру только и оставалось добить до полусмерти избитого брата. Избавиться навсегда от ненавистного ему сучьего выблядка.
Но сейчас, похоже, все поменялось. И Ратмир теперь не человек. Это опасный дикий зверь. Грозный и свирепый хищник. Разъяренный медведь. Адский цербер!
Опасаюсь даже подняться на ноги. Лишь перекатываюсь на задницу.
Передо мной два здоровенных тела, готовых снова накинуться друг на друга. И я так близко…
Выкрик раздирает мое горло, когда Ратмир первым бросается на брата. Ринг вибрирует под этим натиском. Даже воздух пульсирует. И пахнет кровью. До тошноты. По-моему, этот металлический привкус я ощущаю на языке.
Мне страшно подумать, что будет дальше. И нужно спасаться. Убегать. Пока меня саму тут не пришибли за компанию.
Отползаю назад, к краю ринга, перебирая окровавленными руками по его гладкой поверхности. Вздрагиваю от каждого удара рядом. Оттого, как трясется подо мной пол.
Расширившиеся глаза бегают по сторонам, и я понимаю, что совсем не контролирую ситуацию. Даже свои чертовы движения! Лишь оголенный страх клокочет внутри, выкручивая, выворачивая наружу легкие.
А после кто-то хватает меня сзади и стаскивает в безопасную зону. Прямо на пол. Где уже не так светло и очень холодно. Почему мне так холодно?
Брыкаюсь, дрыгая ногами, пока не понимаю, что это Честер пытается удержать меня одной рукой.
– Успокойся! – рычит он на меня. – Это я! Я!
Перед глазами расплывается его образ. И я быстро перекидываю взгляд на ринг, где теперешнее побоище больше непохож на то, что было ранее. Там лишь клубок из тел и безжалостные удары кулаков-молотов.
Больше нет никаких правил и ограничений. Мужчины дерутся за право жить.
Я просто перестаю чувствовать конечности, и слезы на моих щеках жгут кожу.
Я так виновата… Снова виновата во всем! И если Ратмир сейчас проиграет, то и я не выйду живой. Это точно.
Меня все еще удерживает Честер, а я стараюсь сбросить его будто стальную руку. Мне нужно пространство. Я хочу вдохнуть. Всего лишь наполнить легкие! Разве это много? Просто дышать… Дышать, чтобы жить.
Кровавое месиво на ринге не заканчивается. Не представляю, как у них еще остались силы. Почему они до сих пор живы.