–Пока, Ань. Удачи тебе с книгой. –Ага, спасибо. Аня скрылась в подъезде. Подождала, когда внезапно свалившийся Женя уйдет от ее дома, приоткрыла дверь и вышла обратно на улицу. Пройдя несколько шагов, она увидела Андрея, выходящего из такси. Аня быстро метнулась к дереву, прижалась к его стволу и замерла. Она никак не ожидала, что муж все же вернется домой, после связи с любовницей. Аня смотрела на темные окна своей квартиры. Она была уверена, что Андрей обнаружит ее исчезновение и сразу начнет ей звонить. Она поняла, что отчаянно ждет этого звонка. Она решила не отвечать ему, а только слушать его взволнованный голос. Анна увидела, как загорелся свет на кухне, не отрываясь смотрела на окна. Через пару минут свет погас, но никакого звонка не последовало. Анна закурила: «Почему он не звонит? Не ищет меня?» И тут она вспомнила, что не убралась в квартире, и постель осталась разостланной. Скорей всего, Андрей заглянул в спальню, решил, что Аня спит, и отправился в другую комнату. Анна выкинула сигарету и оббежала дом. Она увидела светящееся окно и около него силуэт Андрея. Потом Андрей задернул шторы. Свет в окне погас. В квартире было тихо. В коридоре горели светильники— Маргарита никогда не выключала свет полностью. Анна думала, что Марго заснула, и бесшумно прошла к своей комнате. Но увидев из приоткрытой двери мастерской полоску света, решила, что Марго ждет ее там. Анна тихонько толкнула дверь, зашла в мастерскую и застыла: на стенах висели картины с отвратительными чайками, гогочущими, злобными, мстительными, с раскрытыми клювами, растопыренными лапами и взъерошенными перьями. Она рассматривала их позы, наглые или безучастно-трусливые глазки, горделивые или пренебрежительные осанки, выставляющие напоказ свое превосходство или ничтожество, и вдруг поняла— перед ней не чайки, а люди, погрязшие в страшных пороках. –Семь смертных грехов, —раздался голос вошедшей Маргариты. –Я поняла, —прошептала Анна, не отрываясь от картин. –Это копии. Я написала их с работ американского художника Джейми Уайта. Его отец – Эндрю, самый известный художник США. Знаешь о них? –Нет. –Джейми последователь Эндрю. Но пошел немного дальше, добавив к магическому реализму отца нотки фантазийности и сюрреализма. Я как-то была в Мадриде. Там проходила выставка отца и сына Уайтов. Эта серия меня потрясла. Наши грехи разыгрывают чайки. –Чайки похожи на людей. Такие же энергичные и своенравные. –Такие же – агрессивные! –Да, и это тоже, —Анна тут же вспомнила стамбульских чаек. –Чайки пойдут на что угодно, чтобы добыть пропитание или силой захапать чужую добычу, —продолжила Марго.—Прожорливые, как люди. Сожрут все что угодно, и падалью не побрезгуют. Конфликтные, мстительные, смекалистые. –Смекалистые? –Пойдут на любую хитрость, чтобы украсть у соседа. Ну чем не современные нравы? И на свой клочок территории никого не пустят. Кто посмеет нарушить их границы – быстренько обдадут пометом. И у них есть удивительная способность приспосабливаться. К людям, к перемене климата. Чайки покорили большую часть земли. Анна рассматривала картину «Похоть»: самец, уверенно расправив гордые крылья, нагло водрузился на самку, опираясь на ее шею коричневыми перепончатыми лапами. Самка, пригнувшись под тяжестью его тела, вожделенно отдавалась ему, открыв свой мерзкий загнутый клюв. Анне показалось, что она слышит ее тихий хрип наслаждения. «Я так и буду представлять Андрея, то в образе Бегемота, то в образе трахающихся чаек»,—подумала Анна и отвернулась от картины. –Но людям есть чему поучиться даже у этих тварей, —сказала Маргарита. –Чему? –Чайки моногамны. Знаешь, как они заводят пары? Самцы дерутся за самок. Потом проводится ритуальное кормление. Если самка принимает пищу самца, то соглашается быть с ним в паре. И самец приводит ее на свой участок. И никак не наоборот. –Такой длинный день. И все не заканчивается. Марго, вы не хотите спать? –Ты сигареты-то принесла? –Конечно. –Давай перекурим и отбой. -12- Андрей проснулся за несколько минут до звонка будильника. Не открывая глаз, он потянулся, достал из-под подушки мобильник и подумал об Анне. Его тут же раздражила мысль, что он увидит ее перекошенное лицо и страдальческий испытующий взгляд, который появился за это время. Андрей ненавидел и боялся этого ее нового взгляда, пронзительного с нотками осуждения, и с прилипшим немым вопросом о любовнице. Знакомые Андрея тоже изменяли женам, но, по их рассказам, все жены терпели, делали вид, что ничего не знают, или покорно ждали, когда у их половинки «встанут на место мозги» и семейная жизнь вернется в прежнее русло. Андрей знал, что сейчас увидит Аню и услышит ее бесконечные ненавистные вопросы. Он открыл глаза, сел на диван, прислушался – было тихо. «Она еще спит. Небось, ночью курила и убирала срач на кухне»,—подумал Андрей и увидел сообщение от Дины. Она писала, что жутко соскучилась и ждет его вместе позавтракать. Андрей быстро умылся, почистил зубы, стал собираться, и по ходу зашел на кухню—все тот же беспорядок. Это удивило Андрея – Анна любила, чтобы утром там было все идеально убрано. Даже если Аня дико уставала, она в любом состоянии наводила порядок. У Андрея мелькнула мысль, что, возможно, жена заболела. Это было единственное объяснение неубранной кухни. Андрей приоткрыл дверь в комнату, не увидел Ани, и подумал, что она так и спит, закрывшись одеялом с головой. Андрей позвал жену – никакой реакции. У него похолодело внутри, пронзила мысль, что Анна решила покончить с собой из-за его измены и прочего и наглоталась таблеток. Он ощутил, как футболка прилипла к вмиг вспотевшему телу, подошел к кровати, потянул одеяло – кровать была пуста. Андрей охренел еще больше, чем от мысли о самоубийстве жены. Он не знал – Анна исчезла до или после его прихода домой. Андрей позвонил жене по мобильнику, но услышал: «Аппарат абонента выключен или находится вне действия сети». –Вот дерьмо! —он представил, как Аня решила поехать ночью к нему на съемки, чтобы убедиться, что он не врет, и, возможно, с ней случилось что-то страшное. Андрей почувствовал тряску в коленях, так обычно бывало, когда он заболевал. Во рту появился горький привкус крови. «Я не желал ее смерти… или желал? Неосознанно… мы с Диной просто прикалывались на эту тему… все это было так, херня… несерьезно…просто дурачились… или реально, сука, все мысли материализуются? А может, она просто ушла от меня? Нет, это бы она сказала… глядя в глаза… и при этом выгрызла бы мне все мозги… или все же свинтила?..» Андрей открыл шкаф и увидел несколько пустых вешалок. Из ящика комода исчезло нижнее белье Ани. Ее паспорт тоже отсутствовал на привычном месте. Андрей пошел в коридор, к встроенному шкафу, где находились чемоданы,– чемодан Ани исчез вместе с хозяйкой. «С ней все нормально. Свинтила!», —Андрей в злобе шарнул кулаком по межкомнатной двери— филенка хрустнула и надломилась. Андрея душила ярость, он был в бешенстве, что Аня не поставила его в известность о своем уходе. Он посмотрел в ее ватсап – в последний раз Аня выходила в сеть в начале четвертого ночи, примерно в то самое время, когда Андрей вернулся домой. Андрей зашел на кухню, налил стакан воды, жадно выпил его, орошая пересохшее горло, и грохнул стакан об пол. Стекла разлетелись, как брызги шампанского, превращая неубранную кухню в арт-объект. Андрей решил позвонить дочке, но передумал. Он допустил, что Машка ни о чем не знает. Был почти уверен, что Аня не решится ее расстраивать и вряд ли сообщит, где находится, опасаясь, что дочка может проговориться под нажимом. Потом Андрей подумал, что Аня могла помириться с Леной, и старая подруга «взяла ее сторону» и отправила Аню куда-нибудь, «типа прийти в себя от изменщика, и решить, какой ему вынести приговор». А возможно, подружки отправились куда-то вместе? Андрей решил, что обязательно проверит эту версию. А сейчас напишет жене гневное послание— она была обязана сообщить о своем уходе или отъезде, ведь «так с людьми не поступают». Позвонив еще раз, и снова услышав голос оператора, Андрей стал писать Ане требование немедленно ответить, где она, но вдруг остановился и уничтожил все, что написал. Он решил посоветоваться с Диной. Дина обожала завтракать с Андреем. За это время они побывали в лучших кафе Москвы, пробуя диковинные утренние блюда и постоянно меняя локацию. Больше всего ей понравилось в ЦУМе. Там Дина впервые съела бенедикт с пастрами, авокадо на гриле с томатами и пашотом, умопомрачительную яичницу с чоризо и айваром и нежнейшие круассаны. Все было нереально вкусно, изысканно и по-королевски дорого. Дина ощущала щенячий восторг и все время повторяла: «Я прям королевишна какая-то…». Но сегодняшним утром еда казалась не такой уж вкусной, а настроение было далеко не восторженным. Дина с трудом запихивала в себя гречку с пармезаном и активно думала, как правильно вести себя дальше. Ей было не по себе от мысли, что испарившаяся Анна может найти ее мужа и все ему выложить. Тогда планы Дины полетят к черту, и она останется одна, со своим выводком. Без материальной поддержки. Без стабильной работы. Ведь неизвестно, как и что пойдет дальше и женится ли на ней Андрей. Дина впервые увидела в его глазах неуверенность из-за ситуации со сбежавшей женой. Дину напрягло, что ее героический любовник был так явно растерян и просил у нее совета. С другой стороны, это означало, что Андрей практически находился в ее полной власти, и при ее напоре и гибкости ума она сможет использовать ситуацию в свою пользу. Но Дине так не хотелось напрягаться и решать за Андрея его проблемы с Анной, судьбу которой, как ей казалось, они уже определили. Этим утром Дина рассчитывала совсем на другой расклад. Она хотела намекнуть Андрею, что отчаянно мечтает о классных сапожках, из светлой замши, которые она недавно заценила и даже померила. Брендовые сексуальные сапожки лихо скрывали кривизну Дининых ног. Она ощутила себя в них такой уверенной, такой крутой и даже богатой. Динин муж наотрез бы отказался тратиться на такую непрактичную дорогущую вещь. Андрей – другое дело. Он постоянно твердил, что ему нравится наряжать Дину, выбирать для нее одежду, потому что она, как никто на свете, умеет радоваться подаркам и ценить заботу. Дина вожделела эти сапоги, но данный момент был таким неподходящим, что у нее от обиды сводило скулы. Андрей доел сырники из топленого молока и в очередной раз позвонил Анне. –Глухо, —Андрей посмотрел на притихшую Дину и со звуком отхлебнул кофе.—Нам скоро на съемки выдвигаться. Ну, как думаешь, чо ей написать? –Андрюш, вдруг у нее любовник? И она свалила к нему. Тогда – все просто… –Да, нет у нее никого! – Андрей даже брызнул слюной. –Откуда тебе знать? У тебя тоже типа никого не было… если бы ты не спалился… –Говорю – у Ани не может быть. –Почему это? –Я в ней уверен. На триста процентов. Дина тут же расстроилась и слегка разозлилась, что Андрей так сильно верит в честность жены, но не подала виду. По сути, она должна была радоваться этому обстоятельству, ведь наивную и преданную женщину гораздо легче запутать и заманить в ловушку. Но радости не было. Была обида и просыпающаяся ревность. –Я должен вернуть ее. Иначе все пропало. Мы с тобой еще не готовы. –Милый, набери дочку. Вдруг она в курсах. –А если нет? Не буду пока. Рано дергать Машу. –Ладно, пиши: Анечка, где ты? Я схожу с ума. Только напиши, что ты в порядке. Я очень тебя люблю. Выдели это крупно. Умоляю тебя —позвони или напиши. И в конце еще раз – что сильно любишь. С твоей Аней про любовь всегда работает. Дина смотрела, как Андрей, высунув кончик языка, писал сообщение. Она вспомнила про свою младшую дочку Славочку, и ей стало грустно оттого, что она такая хреновая мать. Вспомнила, как вместе с мужем она радовалась этой беременности, и появлению малышки. А потом вся эта эйфория и радость семейной жизни быстро испарилась, ушла, как талая вода, как уходит путник, бредущий в поисках вечно нового счастья. Дина ненавидела размеренную пресную жизнь, ей постоянно чего-то не хватало, ее беспокойная душа все время куда-то рвалась и искала, но что именно ей хотелось – ответа не было. Когда появился Андрей, «ее Бегемот»,– все само собой встало на свои места. Дина хотела быть рядом с ним постоянно, принадлежать ему. «Аня уже попользовалась Андрюшей… она, сука, не оценила его… пусть отвалит… теперь мое время…»,—постоянно думала Дина. Она не хотела «случайно забеременеть от него», как это происходило прежде, она разумом и душой захотела от него ребенка. Прежняя жизнь то топила ее, то выбрасывала на берег, то засасывала в мрачную беспробудную ночь, то озаряла солнцем. Дина была уверена, что Андрей стал таким солнцем, освещавшим ее, превращавшим в бриллиант. Она хотела получить все. Как все эти годы получала от Андрея его жена. Дина воспринимала Анну как бесполезную функцию, уже давно не актуальную для Андрея. Дина выпытывала секреты Андрея, но сама была предельно осторожна и не готова раскрывать собственные тайны. Эти тайны могли разрушить тот волшебный мир, в котором они внезапно оказались. Дина посмотрела на губы Андрея, на ямочку на его подбородке, на его опытные сильные пальцы, так умело и нагло ласкающие ее везде и всюду – в машине, в постели, в примерочной кабинке, прямо перед всей группой на съемках, в парке на скамейке, в метро, в подъезде… везде, где ей только стоило по-особому взглянуть на него, или украдкой прижаться.«Люди занижают значение секса, —подумала Дина, и в ее глазах промелькнула звериная похоть.– Но все только этого и хотят… только, сука, на сексе и держится мир». –Милый, пипец, как хочу тебя… прямо сейчас… –Нам пора, —сладко улыбнулся Андрей и показал на время. –Успеем. У меня там все влажное… тут клевый туалет… пошли… Он увидел приоткрытый рот Дины, ее затуманенный взгляд и возбужденные соски, просвечивающиеся через тонкий свитер. «Моя девочка, моя, моя… да лети все к черту…»,—Андрей бросил деньги на столик и поспешил с любовницей в туалет. Анна поспала не более трех часов и села за ноутбук. Ночью она написала нежное послание дочке, и сообщила, что уехала работать в санаторий, на природу и свежий воздух. Марго не терпелось узнать, есть ли сообщения от Андрея, но она не смела мешать Ане в ее работе. Анна провалилась в мир своих героев и не спешила вылетать обратно. Этот чудесный вымышленный мир являлся для нее защитой, бегством, капсулой счастья. Когда-то реальный мир виделся Ане таким огромным, манящим красочными перспективами. Она порхала в этом необъятном непознанном мире, впитывая и изумляясь новым открытиям, встречами с интересными людьми, радуясь познанию собственных возможностей, чувств, стремлений и идеалов. Потом мир внезапно сузился и сконцентрировался вокруг дочки и Андрея. Мир уже был не таким огромным, но более значительным, щедрым, понятным и родным. Он позволял своим владельцам открывать и узнавать его тайны, укреплять границы, находить и видеть новые грани жизни. Анна крутилась в этом празднике забот, нескончаемых мелких дел, но таких необходимых и важных для их счастливого мира. Мира их семьи. Анна верила, что этот мир никто никогда не разрушит. Но теперь никаких прежних миров вообще не существовало. Они исчезли, рассыпались, их поглотила демоническая черная дыра, прежние миры испарились в космосе. А новый, пока еще иллюзорный мир, прозрачный и призрачный, как воздух – стал крошечным. Зарождающийся мир был настолько мал, что уместился внутри самой Анны. Этот крошечный мир родился с разбитым сердцем, был сверхчувствительным, его раны кровоточили, он испытывал невыносимую боль. Но он был живым – вот что было главным. Хищники убивают, чтобы жить. Такова их сущность. Они могут почуять запах крови, незаметно прокрасться на чужую территорию и добить раненого. А значит, нельзя допустить, чтобы хищники добрались до этого зарождающегося нового мира. Марго хлопотала у плиты. На кухню зашла Анна. –Боже, какой аромат. Я дальше не смогла писать. –Я на это надеялась, —улыбнулась Марго. –Сто лет грибного супа не ела. –А я сто лет его не готовила. Одной целую кастрюлю не съешь. Для одиночек придумали обед в ресторанах. Пока ты писала, сбегала за шампиньонами. Опять дождь на улице. Садись, Анечка. Анна села за стол, положила рядом мобильник. Марго поставила блюдо с аккуратно нарезанным хлебом и свежими постными рогаликами. –Что там Андрей? –Я так и не включала телефон. Боялась, что потом писать не смогу. Сейчас посмотрим. –Тогда уже после обеда. Не будем портить аппетит. Женщины дружно поели. Грибной суп удался на славу. Марго была счастлива, что Аня оценила ее стряпню. Потом они полакомились воздушной запеканкой, которую Марго прикупила в своем любимом кафе. Затем Марго сварила кофе. Они закурили, и Анна, не скрывая волнения, включила мобильник. Там было множество пропущенных звонов и сообщений, в которых Андрей клялся Ане в любви и умолял позвонить или написать ему. Марго видела, как Анна волновалась и краснела, читая «поток красноречия». И вот мобильник Анны зазвонил. Она растерянно посмотрела на Марго: –Он увидел, что я в сети. –Ответишь? –Совсем не готова. Не могу, не хочу. Звонки прекратились, и пришло новое сообщение – голосовое.