На экране появилась фотография бабушки Мерседес, с коралловым ожерельем на шее. А рядом—нарисованная кошка. –Я так понимаю, эта та самая вещунья, —сказала Марго, разглядывая фото. —А что значит кошка? –Кошка обозначает женщину, которая окажет помощь бродяге. –Ясно. Дают понять, что вещунья тебе поможет, —Марго пренебрежительно хмыкнула. –И вот последнее фото. Это деревня Маска. Там и живет бабушка Мерседес. Рядом с фотографией живописной деревни находилось графическое изображение буквы «икс» с двумя кругами по бокам. А сверху —волнистая линия. Этот знак обозначал безопасное место. –Твоя Лена чувствует вину и хочет помочь – это хорошо. Но я не верю всем этим предсказателям и экстрасенсам, —отчеканила Марго.—Что нового может сказать эта милая старушка? Смешно. Она ничем не поможет. –Ну, ваш психолог мне тоже не сильно помог. Тоже ничего нового не сказал, —парировала в ответ Анна.—Так или иначе, придется справляться самой. За меня никто ничего не сделает и не решит. Но мы можем слетать на Канары, сменить картинку, получить новые впечатления, понежиться на солнце. Там не бывает зимы. А у нас вот-вот снег пойдет. –Все же, ты очень хочешь услышать вещунью. Не обманывай себя, —Марго слегка надула губы, склонила голову набок. –Возможно, —Анна отошла к окну. Марго увидела, как Аня нервно теребит занавески, и поняла, что вернувшийся страх и волнение накрывают ее новой волной. –Анечка, черт с ними, с вещуньей и психологом. Тебе нужен хороший адвокат. Он займется твоей проблемой. Ты не должна жить, опасаясь угроз. И получать от подруги дурацкие знаки об опасности. Не должна от страха менять внешность. Напиши всю правду в полицию. Приложи к заявлению его сообщения с угрозами и истериками. И все закончится. Анна резко обернулась, ее голос зазвучал с надрывом: –Не закончится. Полиция скажет – разбирайтесь сами. Это бытовые проблемы. Ну, изменил, ну накричал. И что? Все как у всех. У других женщин вообще полный кошмар. И им не могут помочь. А в полиции работают мужики, которые тоже изменяют и поднимают руку на жен! Вы сами говорили – нет закона о домашнем насилии. А насчет морального давления вообще не доказать. Андрей все перевернет. Скажет, что я не в себе, нуждаюсь в его помощи. И ему могут поверить. –Давай подключим Виктора Георгиевича, —Маргарита боялась признаться, что ревнует Анну к ее подругам, и не хочет, чтобы кто-то еще, кроме нее, помогал ей. Анна печально посмотрела на Маргариту: –Я полечу на Канары. Закончу там книгу. Послушаю бабулю Мерседес. Решу, как действовать дальше. Обсужу все с дочкой. И тогда уже обращусь к адвокату. У меня есть где жить. Будем ходить друг к другу в гости. Марго вскочила с кресла, подбежала к Ане: –Неужели ты подумала, что я больше не хочу, чтобы ты жила у меня? Да я с ужасом думаю, что ты когда-то уйдешь! Но я искренне хочу, чтобы ты двигалась дальше. С Андреем нужно разобраться. Доверим это мужчине. Виктор и не такое решал. Я вижу —после этого послания с дурацкими знаками у тебя опять проснулся комплекс жертвы. Поэтому предлагаю быстрее все разрубить. Нельзя жить в состоянии жертвы, как моя уборщица Мария… Марго замолчала, что-то вспомнила: –Анечка, который час? –Скоро одиннадцать. –Чуть не забыла. Мария должна прийти. И, похоже, опять с подбитым глазом… –Он снова бил ее? –Она этого не говорила. Сказала, больше не сможет тут убираться. Мужпротив. Вот я и подумала, что снова к ней приложился. Мария придет за расчетом. Сказала, приведет свою знакомую на замену. Черт, так неохота пускать нового человека. –Я могу убираться. Это не так сложно. –Ну, вот еще! Этого не будет. Знаешь, Аня, я ей откажу. Мы с тобой полетим на Канары. Я там никогда не была. Ты будешь писать книгу, я – пейзажи. Потом все же рванем в Коктебель. –Да! Чудесно! – Анна обняла Марго и ощутила, как восторженные эмоции стали наполнять ее.—Закончите с Марией, закажем билеты, смотаемся по магазинам, начнем собираться. –Прекрасный план! – Марго тоже ощутила волнующий прилив счастья. Марго расставляла на кухонном столе вазочки с конфетами, печеньем, зефиром. –Угостим их быстренько чаем, кофе, —ворковала Марго.– Ань, достань, пожалуйста, чашечки с драконами. –Ага… Анна открыла буфет, достала роскошные чашечки. Марго достала из холодильника сыр бри, с корочкой из светлой плесени, стала резать и выкладывать его на фарфоровую тарелку. –Мария очень любит этот сыр. Побалуем ее на прощанье. Ань, ты знаешь, что бри после Великой французской революции был провозглашен народным сыром? –Нет… –Бри считался сыром королей. Его обожали французские богачи. А потом полюбили и бедняки. Этот чудный сыр стал символом равенства между богатыми и бедными… Анна не слушала рассказ Марго о сыре. Она уже мысленно представляла себя на Канарах и вдыхала запах путешествий. Ей виделось, как она бежит по берегу, а океан брызгает в нее солеными каплями. Она ощущала, как мокрый подол ее длинной шелковой юбки скользит по загорелым ногам. Представляла, как влажный океанический воздух нежно ласкает кожу. Она слышала шум прибоя, шепот пальм и магнолий. Видела, как хозяин небольшого рыбного ресторана в Пунта-Брава, в широких льняных брюках и футболке, забрызганной оливковым маслом, бросает чайкам рыбью требуху. А чайки ловят лакомство на лету и кричат, кричат. «О чем кричат чайки?» —подумала Анна и вдруг увидела, как Марго, с глазами, вылезающими из орбит, заходит на кухню, а позади нее идут Мария с приятельницей. Марго делала странные жесты и что-то пыталась показать Анне мимикой. –Проходите, девушки,—голос Марго прозвучал очень неестественно, театрально. И тут Анна все поняла и подумала, что из прекрасного солнечного сна она внезапно перенеслась в сюрреалистический бред и сейчас начнется что-то непостижимое – следом за Марией на кухню зашла Дина. –Вот, приятельница нашей Марии – Дина. А это – моя дочка, Варя, —представила женщин Марго. –Присаживайтесь за стол, —Анна сама не поверила, что ее голос был совершенно спокоен, и удивилась, что она не чувствовала ни паники, ни злости, ни страха. Внутри Анны образовалась пустота. И словно самой Анны не стало здесь, словно она подглядывала за происходящим по ту сторону экрана. Ей по-прежнему казалось, что прямо сейчас произойдет что-то невероятное. Но ничего не происходило. Ураган не ворвался. Потолок не обрушился. Марго не вылетела в окно. Все мирно уселись за стол и начали общаться. Единственная нереальность происходящего заключалась в том, что Анна собственноручно наливала Дине кофе. Она взглянула на Дину, но не увидела ее лица, все его очертания стерлись, превратились в однородную массу. Анна придвинула свой стул к окну, взяла чашечку с кофе и превратилась в тень. Марго разговаривала с Марией и наблюдала, как Дина внимательно осматривает и изучает кухню. –Нет, Маргарита Александровна, он меня больше не бьет. Я беременна, жду ребенка. Поэтому больше не смогу приезжать, —Мария положила руки на слегка округлившийся живот. –Милая моя, поздравляю, —Марго приподнялась и чмокнула помощницу в щеку.—Береги себя и детеныша. Очень рада за тебя. –Поздравляю, —улыбнулась Анна. Дина сделала бодрый глоток кофе и обратилась к Марго: –Мария рассказала, вы – известная художница… –Знаете, милочка, —Марго не дала Дине договорить,– вы зря приехали. Я не возьму вас. Мы с дочкой уезжаем. Надолго. И нам не понадобится уборка. Марго видела, как Дина изменилась в лице и ее глаза сделались испуганно-щенячьими. –Но я бы могла присматривать за вашей квартирой, —голос Дины не просил, он умолял,—у вас тут столько ценных вещиц. –Здесь нет ничего ценного. Одни копии и подделки. Ну, кроме меня и дочки, конечно. А во время нашего отъезда здесь будет жить мой племянник. –Так вашему племяннику тоже нужна уборщица, —не сдавалась Дина,– мужчина не сможет поддержать идеальный порядок. –Мой племянник – может все!—отрезала Марго, демонстративно пододвинула Марии тарелку с сыром бри и заговорила с ней. –Извините, —Дина снова обратилась к Марго,– у вас такой дом… тут точно все обеспеченные живут… может, кому из ваших соседей нужно… –Хотите, чтобы я пошла по соседям? Чтобы вас пристроить? Вы сюда проникли только из-за Марии. Вам ведь никто ничего не гарантировал? – сверкнула глазами Марго. –Нет. –И что у вас за проблема? В Москве полно работы. Вы, собственно, чем занимаетесь? –Я по призванию – второй режиссер… в кино… –Ну, так… я-то тут причем? Не вижу связи между кино и уборкой, —язвительно усмехнулась Марго, —вы очень странная, милочка. –У меня сейчас обстоятельства… –Дина, не надо, —Мария поднялась из-за стола.—Маргарита Александровна, спасибо за угощение. Нам уже пора. –Мария говорила, что ваш племянник тоже художник? Так?—не унималась Дина. –И что?? – Марго была явно раздражена. –Может, ему натурщица нужна? Пожалуйста, спросите. Марго игнорировала просьбу Дины и протянула Марии конверт. –Спасибо за хорошую работу. И, пожалуйста, уводи свою подругу. —Я так растерялась и разозлилась, не знала, как себя вести, что говорить. Прямо обухом по голове. Кто бы мог подумать… предположить, что ОНА окажется здесь. Я ее сразу узнала. Такая же, как на фото. Нужно было дать ей эту работу… конечно… тогда бы мы ВСЕ выпытали… ОНА сама приплыла к нам в руки… а я ее упустила… так глупо вышло… ведь Мария тоже живет в этом Куркино… но как мы могли предположить такое? И зачем я называла ее «милочкой»? Я вообще так не говорю, —тараторила возбужденная Маргарита.– Анечка, что ты молчишь? Еще не поздно все исправить. Мы отложим поездку. Я позвоню Марии, скажу, изменились обстоятельства, и возьму сюда эту Дину… –Зачем? –В наше время – информация самая важная вещь. Между этой прошмандовкой и твоим Андреем что-то произошло. Мы должны выяснить… –Нечего выяснять. Мне все ясно.