— Место встречи изменить нельзя, — улыбнулся сыщик. — Конечно! Мы тоже с Андрюшей так познакомились… — но не всегда ходим туда вместе. — Ольчик! — программист без всяких стеснений, нежно взял руку брюнетки с ухоженными ноготками и поднес к своим губам. — Ну, прости. Опоздал… — Представляете, — она обратилась к служивому, словно они были вдвоем, — час ждала этого обормота… Хотя народ приходит знакомится, но хамства не бывает, все продумано и устроено хорошо… Мне даже иногда кажется, что хозяин ресторана женщина или тонкий психолог. Вот чувствуется рука профи. — Очень интересные наблюдения, Ольга Чеславна. С вашего разрешения, возьму на вооружение. — Дарю! — она с улыбкой сделала широкий жест. — Благодарю, — чуть наклонился вперед стажер, — а не заметили вы чего-нибудь особенного, когда выходили из ресторана? — Не знаю… Час прошел. Мне надоело. Вызвала такси. Махнула рюмочку коньяку и пошла. Я женщина свободная… — Дождь уже начинался? — Представьте, только я в такси отъехала от ресторана, как такой ливень припустил. Просто стеной. — А того, кто вас преследовал позавчера, — лейтенант вдруг сменил тему разговора, — тут нет? — Н-нет, — как-то уклончиво ответила брюнетка, было видно, что она уже забыла цель визита следователя. — Посмотрите вы, Андрей. Программист взял из рук Анисимовой сотовый и стал молча пролистывать фотографии. Несколько минут в палате стояла тишина. — В прошлый раз вы показывали два фото. Одного из них, который сидел в черной «Киа Сорренто», я четко узнал. Что касается нападавшего в подъезде, то лица не помню… Из остальных тут мне никто не известен. Он вернул Боброву сотовый и продолжил. — Когда я вошел в подъезд, меня кто-то окликнул справа по имени, я автоматически обернулся. Могу только сказать, что он был пониже, обычного телосложения, в темной куртке с капюшоном. Лампочка была аккурат над ним, так что каких-то примет я не запомнил, потому что сразу же получил в солнечное сплетение. Совершенно для меня неожиданно. От резкой боли, я скрутился, а он начал молотить меня кулаками, все время выкрикивая имя какого-то Виталика. Похоже, он был пьяным или под наркотой, потому что все те удары были какими-то неточными или несильными, я даже не свалился. Наверное, это продолжалось недолго. Может минуту или около того. Я не падал, а он все распалялся и уже просто орал на меня. Потом, правый бок обожгло чем-то и я вырубился… Очнулся на каталке в больнице. Наверное, мне что-то вкололи…Вот, собственно и все. Он посмотрел на Анисимову и пожал плечами. — После операции пришел в себя в реанимации. Там рядом еще двое, как я, лежали… Потом сюда прикатили… Ну, какие-то люди заглядывали из коридора, но был ли там тот нападавший, не знаю. Ольчик кого-то увидела и здесь, и на улице… Кто его знает, может, и вправду какой-то маньяк бродит… Она взяла неделю отпуска, но вечно так продолжаться не может. Вы уж найдите его. — Беда в том, что примет пока нет. Пытаемся его вычислить. Похоже, это приезжий, потому что местная агентура ничего о том нападении не знает. — Что же, ему все с рук сойдет? — не выдержала Анисимова. — ждете, когда он меня догонит в следующий раз, и у вас появятся приметы? — Ольга Чеславна, — оборвал ее причитания лейтенант, — держите себя в руках. Если мы все начнем бояться и биться в истерике, делу это не поможет, а преступник добьется своей цели с запугиванием. Кроме вас к нему никто ближе не стоял. Подумайте. Детали повторите… Так бывает, что вспомнится что-то. Это важно. В палату постучали. Трое затихли, и лейтенант подошел узнать, кто стоял за дверью. Ввалилась целая компания веселых молодых мужичков. Они обступили кровать Черкасова наперебой показывая, какие принесли фрукты и чудодейственные лекарства, говорили, как всем недостает Андрея на работе, жали руку, но, заметив удивленное лицо брюнетки, поутихли. — Оленька?! — угадал самый старший из них и мудро подытожил. — Братва, вот лучшее лекарство для этого разгильдяя и прогульщика. Я не зря захватил его рабочий ноутбук, теперь-то пацан займется делом. И мужчина положил на тумбочку у изголовья кровати Черкасова ноутбук с солидным экраном. Поискав глазами панель с электрической розеткой и разъемом локальной сети. Быстро все подключил. — Оленька, не волнуйтесь, с лечащим врачом я согласовал. Выздоравливающим показан умственный труд, на уровне процедур… И главное, нужно, чтобы этот конспиратор открыл паролем архив журналов своего телефонного секретаря. Мы не стали ломать. — Ольчик, это мои коллеги, — пояснил программист. — Посиди минутку, я быстро… — Сергей Сергеич, — Бобров обратился к руководителю компании, где работал Черкасов, — появились какие-то зацепки? — Ребята проанализировали странные входные звонки, когда некто вроде бы по ошибке звонил бросал трубку. Во время ожидания слышался странный шумок. Эти фрагменты автомат записал, как голосовые сообщения, но проанализировать не смог. Мы собрали «шумовые» файлы и переставляли до тех пор пока не сложился пазл. Оказалось, что неизвестный пакетами переслал куски кода, а потом собрал их в определенной последовательности. Это оказалась программа геолокации. Злоумышленник следил за передвижением сотового нашего Андрея. Он, как нормальный «программер» поставил себе на сотовый антивирус и защиту от дистанционного включения таких функций one-рационки. Как геолокация. Но тут попался более опытный хакер, который собирал информацию с исходящих звонков телефонного секретаря на сотовый Андрюхи, и по ним составлял карту передвижения. — О, как?! — от удивления лейтенант повторил любимую фразу майора. — Поскольку наш коллега ночевал всегда в одном месте, его быстро вычислили… — Есть! — каким-то зловещим шепотом произнес программист. Все присутствующие затихли, повернувшись к Черкасову. — В журнале исходящих звонков остался номер, куда подсаженный хакером «жучок» отсылал сообщения с координатами моих перемещений. В целях экономии памяти я организовал журналы в виде множества, а не списка. Поэтому «жучок» их не потер. — И что это за номер? — вскинулся лейтенант. — Я кинул вам СМС-ку, — ответил программист, не отрывая взгляда от клавиатуры, потом растерянно добавил, — и этот номер сейчас в здании больницы. В палате воцарилась полная тишина, словно каждый находящийся в ней, боялся своим движением выдать себя. Бобров жестом показал, чтобы все продолжали непринужденный разговор о чем угодно, и сам кинул в качестве затравки первую фразу. — Вообще-то, ребят, забирайте-ка вы этого симулянта прямо сейчас. Его понял и подхватил старший, принесший ноутбук, потом остальные. — Он же потребует оплачивать ему и больничный, и командировочные в придачу. — А давайте я вместо Андрюхи поболею тут. — Руслан, так тебя не прокормят здесь. — Предлагаю свою кандидатуру, я мало ем. — Братцы, не верьте ему, он по ночам будет опустошать тумбочки в соседних палатах. — Особенно женских… Дружный хохот и последующие шутки продолжались, а стажер уже разговаривал по телефону с майором, сообщая подозрительный телефонный номер и свои соображения. Глава XVI — Ты серьезно? — Настя недоверчиво обернулась к Чагатаеву, — Сенатская площадь. Как в Питере? — Это был островок, напоминающий нашим морякам родной Питер. Огромная площадь и Кафедральный собор… — Белоснежный… а почему купола зеленые, а не позолочены? — Насколькоя помню, собор назывался Николаевским, потому что был построен в честь святого Николая. Относится к лютеранской церкви. Хотя везде называют Кафедральным. — А православный? — Это Успенский, на острове Катаянокка, если я правильно произношу это название. Там еще паром ходит… Только он относится к Константинопольской епархии. Красивый, высокий, из красного кирпича, но не сравнить с храмом Василия Блаженного на Красной площади в Москве. Хотя, у него маковки позолоченные есть, но очень скромные. — А тебе какой больше понравился? — Черемицина с интересом посмотрела на потомка Чингисхана. — Католический. Святого Генриха. — Был такой святой? — Ну, я не силен в теологии, но что-то подсказывает мне, что назван в честь финского епископа. Может быть XII или XIII веков. Возможно просветитель северных народов. Они и с русскими князьями все хотели унию подписать, но те отказались… Александр Невский поставил крест на всех попытках католиков навязать русским свою веру, когда тевтонцев разбил, а финны приняли спокойно. — Слушай, Толик, ну откуда ты это знаешь? — Да меня не их религиозные взгляды привлекли, — улыбнулся сын степей. — Там орган великолепный. Я, как-то вечером, проходил мимо и услышал… Это было так здорово, что я зашел послушать. Никто не возражал, я сел где-то на свободном месте и слушал. Кто-то с кафедры по-фински говорил, но для меня главным было то звучание. Что-то завораживающее есть в нем. Потом узнал расписание службы с органом и стал иногда приходить. Особенно по выходным после завтрака… Мы с тобой обязательно сходим. Это недалеко от нашей гостиницы. — Интересно, — задумчиво произнесла Анастасия. — Мне тоже нравится орган… Слушай, а Чингисхан был кто по национальности? — До сих пор спорят, — развел руками Анатолий. — Вообще-то по рождению Темуджин был из рода киотов. Когда вырос и одолел своих врагов, стал ханом, позже на одном курултае получил имя Чингисхан. Это означат «властелин Востока». В широком смысле слова, он был монголом, но некоторые утверждают, что коль курултай, где был провозглашен Чингисхан, был на территории Казахстана, то он — казах. Думаю, тут историки перетягивают одеяло на себя, потому что он просто завоевал те земли и стал великим ханом. Похоже, спутница любителя истории устав от множества событий, имен и дат, хранимых в его памяти, решила сменить тему, и, глядя на монумент с надписью «Александр II», спросила: — А тебе не кажется, что тут император Всея Руси выглядит как-то молодцевато? Обычно цари и даже царицы изображаются на вздыбленном коне, с обнаженной саблей, зовущие на бой… А тут царь чем-то похож на Пушкина в Питере около русского музея, только рука опущена. — Ну, чем-то… — улыбнулся Чагатаев, — там поэт стихи декламировал, а тут император выступает с докладом перед сеймом, но в форме финского гвардейского офицера. — Да, ладно! — блондинка рассмеялась своему замечанию, попавшему в цель. — Зачем его переодели? — Александр II имел титул Великого князя Финляндского, сделал немало для этой маленькой страны. Хотя финны всегда настороженно относились к русским. — А мне казалось, что мы всегда дружили с Финляндией…