— Калум? — Вики приподнялась на локте. — Что… что-то случилось с тобой, не так ли? Он уставился на каменную стену, пока она гладила его по плечу, привлекая внимание. Ее взгляд был нежным, отражая переживания за него. «Как странно чувствовать женскую заботу и желание разделить печаль. У него никогда не было такого с Ленорой». — Много лет назад я был женат. — Он положил ладонь на ее маленькую руку, прижимая ту к своему лицу. — Она была единственным ребенком. Застенчивым. Любила рисовать и словно эльф жила одним моментом. Часто забывала приготовить еду или сжигала ее, когда готовила, а еще она пренебрегала правилами использования порталов или перемещения вблизи троп. — Он остановился, не желая делиться тем ужасом, но глаза Виктории молили о продолжении. Эта женщина не уклонялась от боли. — Полевые цветы расцвели, и она отправилась на высокогорные луга. Насколько мы узнали, человек видел ее перевоплощение. Когда она не вернулась, я пошел ее искать. И обнаружил тело слишком близко к пешеходной тропе, ее глаза смотрели в небо, словно задаваясь вопросом, почему помощь так и не пришла. Человек использовал ее собственную кровь, чтобы написать «ДЕМОН» на ее груди. Позже мы узнали, что он был религиозным фанатиком. Мужчина стиснул зубы, погрузившись в воспоминания, и его охватила ярость. Он выследил убийцу в лесу, и его легендарное самообладание пошатнулось в тот момент, когда он почувствовал запах Леноры, увидел ее кровь на мужчине. Когда он пришел в себя, земля была пропитана кровью, а тело человека искалечено до неузнаваемости. Крики этого мужчины годами преследовали Калума в ночных кошмарах. — Я… потерял контроль и убил его. — Это был последний раз, когда он позволил эмоциям управлять своими действиями. Калум напрягся, ожидая, что Виктория отпрянет от ужаса. — Ты правильно сделал. — Девушка погладила его щеку. «Удивительно». Через мгновение он вспомнил, что Алек рассказал ему о телах, разбросанных по книжному магазину. Эта женщина не была похожа на Ленору — возможно, ни на одну из тех женщин, кого он знал. В волчьей стае она была бы альфа-самкой. И это делало ее подчинение ему еще более значимым. Альфа-самка подчиняется только своему супругу. Он откашлялся: — Поэтому мы опасаемся как реакции отдельных людей, так и реакции правительства. Нас либо изучат, как лабораторных крыс, либо просто уничтожат. — Это, кажется, немного… — уголки ее губ опустились, и она вздохнула. — Возможно, ты прав, так и будет. — Да. Вот почему у нас есть закон, что, если оборотень расскажет людям о даонаинах, его казнят. Она уставилась в темную воду, стиснув зубы, а Калум положил руку ей на плечо. «Как он мог забыть, что она была совсем новичком?» Она повернулась к нему, пытаясь улыбнуться. — Давай, кариада. Нам нужно поспать. Завтра будет долгий день. Мужчина притянул Викторию ближе, прижав ее голову к своему плечу. После секундного напряжения девушка расслабилась и обняла Калума в ответ, заполняя пустоту в его душе одним своим присутствием. Глава 14 Ближе к полудню следующего дня Виктория и Калум подходили по узкой тропинке к «деревне» в виде разбросанных тут и там хижин. — Напоминает один из тех старых городов с западного побережья, которые показывают в кино. — Почти угадала. Мы купили недвижимость у горнодобывающей компании и отремонтировали заброшенные хижины. В глубине горного хребта, на краю небольшой долины, под легким слоем снега приютилась деревня. Вики нахмурилась. Всё выглядело каким-то неправильным. «Например, не было настоящих улиц». — Где главная улица? Магазины и всё такое. — Нигде. — Калум спустился с выступа и повернулся, чтобы помочь девушке. Она проигнорировала его руку и соскочила сама. — Где линии электропередач, электричество, кабель? — Нигде. — Очень странно, — пробормотала Виктория. В воздухе витал запах древесного дыма. — Сюда можно добраться только пешком? Мужчина сделал шаг назад, чтобы идти рядом с девушкой по более широкой тропе: — В животном обличье этот путь занимает меньше времени, — сказал он. — Грунтовая дорога упирается в ближайшую скалу. Зимой мы используем снегоходы, чтобы забраться так далеко. — Бакалея? Книжный магазин? — Мы привозим им запасы каждые несколько месяцев. — Черт. — Хотя солнце стояло высоко, в воздухе всё еще чувствовался неприятный запах. Она посмотрела на покрытые деревьями горы. — По крайней мере, у них не будет проблем с дровами. Твердая рука сжала затылок Вики, и Калум притянул ее к себе, чтобы занять долгим глубоким поцелуем. Ее колени подогнулись. Отстранившись, мужчина провел пальцем по ее опухшим губам: — Я согрею тебя, кариада, не бойся. «Кариада». Это звучало более интимно, чем «дорогая». Виктория вздохнула. Ночь, которую она провела с этим мужчиной, была ужасно пугающей. Калум держал всё под контролем, удовлетворяя ее руками и ртом, беря жестко, а потом нежно, снова и снова. Она никогда не испытывала ничего подобного — то, как мужчина доминировал в один момент и заботился о ней в следующий. «Почему она позволила ему? Позволила ему? Черт, признай это, она полностью подчинялась его командам, отдавая всю себя. И он отреагировал так, как будто только и ждал того, что она… подчинится». «Черт, она подчинялась ему. Как побитая собака». Виктория отступила и посмотрела на Калума. Его глаза сузились, и он медленно изучал девушку, его взгляд скользил по ее лицу, телу: — Котенок, что тебя расстроило? — Я не собака. — Он не остановил ее, и она продолжила. — Я не падаю пузом кверху перед мужчинами. — Ах. Это ты насчет прошлой ночи… — его губы изогнулись. — Нет, я сомневаюсь, что ты когда-нибудь падала… пузом кверху… раньше. — Полная уверенность, отразившаяся в выражении его лица, в положении тела, вызвала дрожь в теле Вики. — Я рад, что ты подчинилась мне, Виктория. Разве тебе не понравилось заниматься любовью? «Этот мужчина разрушил ее защиту, расставил открыть для него эмоции так же, как и тело. Он заставил ее умолять, черт возьми». Девушка отвела взгляд. Калум взял ее за щеку и повернул лицом к себе. Интонации сурового офицера с толикой нежности в его голосе подрывали всё ее сопротивление: — Ответь мне, котенок. Никогда в своей жизни ей так сильно не хотелось солгать. Но если для этого не было профессиональной необходимости, Виктория старалась говорить правду. «Черт возьми». — Да. Мне понравилось. — Она повернула голову. — Слишком. И мне не нравится, что мне это понравилось. — Посмотри на меня. — Серые глаза должны быть холодными, но его были теплыми. Очень теплыми. — Я не такая, Калум. — Ты подчинилась мне только потому, что доверяешь. И потому что ты этого хочешь. — Он поцеловал ее в губы. — Вот кто ты, когда прячешь свои когти. Тебе не нужно всё время быть начеку, Виктория. Ее губы сжались: — Да я знаю. Мужчина слегка улыбнулся, а затем стал спускаться с горы, оставив девушку в еще большем замешательстве. Иногда, когда он смотрел на нее таким пронизывающим взглядом, казалось, что он касается ее души. Этот мужчина пугал ее до смерти. Когда они проходили мимо одного из домов, Вик увидела, как из него вышел обнаженный парень. Не оглядываясь, он превратился в медведя и начал подниматься по крутому склону. «Черт, прямо перед Богом и людьми». Калум постучал в дверь большой хижины. Вики нахмурилась. «Быть с Калумом это одно, но оказаться среди кучи оборотней? Совершенно другое». Она не знала, как вести себя с ними. Глубокий вдох. «Всё изменилось — смирись с этим. По крайней мере, он постучал — оборотни, очевидно, соблюдают некоторые человеческие правила вежливости». Дверь открыл старик, крепкий и жилистый, как кусок вяленого мяса: — Козантир, мы тебя не ждали. — Ноздри мужчины раздулись, а брови поползли вверх, пока он переводил взгляд с нее на Калума и обратно. — Интересно. Заходи. Калум пропустил Вики вперед. Девушка рефлекторно проверила взглядом все входы и выходы: парадная дверь, два передних окна, еще одно слева, дверь в конце коридора, ведущая куда-то. Они находились в гостиной с дровяной печью, излучающей тепло. С крюков на стене свисали незажженные фонари, на деревянном полу расстелены плетеные коврики. Похоже на охотничью хижину, только без рогов и голов животных. Помогая девушке снять куртку, Калум сказал: — Виктория, это Аарон. Аарон, познакомься с Викторией. У нее есть интересная история для старейшин. Вики вежливо кивнула. «Отлично, она проведет день на допросе. Прийти сюда было безумием». Старик открыл дровяную печь и пошевелил угли: — Вы останетесь ненадолго?