Серая лента дороги торопливо сбегала к реке и, словно умиротворённая, сворачивала вдоль высокого берега, ровно стелясь по зеленому лугу. - Ну, братцы, и красота же у вас тут, - зачарованно произнёс Виталий. Через некоторое время внизу, у самой реки, неожиданно возникла среди кустов и деревьев небольшая поляна. На ней ярко пылал костёр, возле которого суетились туристы. Когда они с Угловым добрались до поляны, туристы уже весело рассаживались вокруг самодельного стола. - Смотрите, смотрите! К нам гости! - воскликнула одна из женщин. Все обернулись в их сторону. - Хлеб да соль, товарищи, - сказал Виталий, подходя к столу. - Извините, что потревожили. Но два дня назад часов в одиннадцать или двенадцать вечера мимо вас по шоссе должна была проехать машина - зеленый газик. Случайно не заметили? - А я про газик слышал! - азартно заявил старший из мальчиков. - Витька из деревни говорил! Виталий насторожился. - Какой деревни? - А мы с папой вчера на попутке в деревню ездили. За молоком. - Пожарово, - сказал Углов. - Семь километров отсюда. - И что этот Витька тебе сказал? - снова спросил мальчика Виталий. Но тот неожиданно смутился и, опустив голову, пробормотал: - Он не велел говорить… - Ну, Алик, - обеспокоенно произнёс мужчина в очках. - Ты меня прости, но вопрос важный. Это ведь товарищи из милиции. Мне за тебя стыдно, ты меня прости. Мальчик поднял пылающее лицо. - Папа, я же дал слово! Загорелый именинник спросил у другого мальчика: - Юрик, ты тоже дал слово? - Не, - безмятежно ответил тот, блестя плутовскими глазами. - У меня его никто не просил. - А про «газик» слышал? - Конечно. Я все слышу. Чего надо и чего не надо, - он озорно покосился на сидевшую рядом мать. - Ну и что за «газик»? - пряча улыбку, продолжал допытываться отец. - Ребята из деревни его в лесу нашли. Ну и сговорились пока не рассказывать. Испугались чего-то. - А чего? - Даже нам не сказали. Скрытничают. - Знаю я этих молодцов, - встревоженно сказал Углов. - И Витьку того знаю. Ведеркова Георгия Семёновича сын. - Надо ехать, - сказал Виталий, поднимаясь, и стал прощаться. За ним тут же поднялся и Углов. Мужчины и мальчики гурьбой пошли провожать их до шоссе. …Было уже совсем темно, когда смертельно усталый и голодный Виталий, весь перепачканный в земле, в измятых брюках, с зелёными пятнами на коленях от ползанья по траве и порванной где-то рубашке, позвонил из деревенской почты в город, Откаленко. Перед этим он долго и нетерпеливо крутил ручку телефона, косясь на висевшие тут же, на бревенчатой, потемневшей от времени стене, старую карту полушарий с оборванными краями и плакат: «Выявляйте колорадского жука!» За высоким барьером, около несгораемого шкафа, сидела толстая краснощёкая женщина с любопытными, насторожёнными глазами-щёлочками. Она работала здесь, а сейчас пришла с Виталием и теперь ждала, когда он поговорит, чтобы снова запереть почту. Иногда глазки её становились жалостливыми, когда она смотрела на усталую фигуру Виталия, его перепачканное лицо и сбитый до крови палец, торопливо завязанный носовым платком. Наконец Виталия соединили, и он услышал встревоженный голос Игоря. - Это я, - тихо сообщил он в трубку. - Ты меня слышишь? Я из Пожарова. Нашёл машину. В лесу. Завтра срочно присылай эксперта и проводника с собакой. - Понятно, - ответил Игорь. - У меня тут тоже все начало дымиться. Кое-что нашёл. Приедешь - удивишься. Глава VI ВТОРАЯ ЦЕПОЧКА Редакция газеты находилась на соседней улице, совсем недалеко от горотдела. «Преимущество маленьких городов, - улыбнулся про себя Игорь, шагая по раскалённому асфальтовому тротуару, в который подошвы влипали, как в глину. - Все под рукой, никаких расходов на транспорт». Игорь без труда отыскал двухэтажный особняк с лепными украшениями на фасаде. Массивный балкон поддерживался могучими мужскими торсами. По сторонам широких дверей, к которым от тротуара вели стёртые, сужающиеся ступени, висели разнокалиберные вывески с наименованием учреждений, плотно населявших старый особняк. Среди них Игорь прочёл: «Редакция газеты «Красное знамя»», и помельче: «2-й этаж. Направо». В громадной комнате со стрельчатыми, венецианскими окнами и мраморными выступами фальшивых колонн вдоль стен, когда-то, видимо, служившей гостиной, письменные столы протянулись замысловатыми зигзагами, образуя бесчисленные тупички, выступы и проходы. Разноголосый гул наполнял всю комнату. Протискиваясь между столами и непрерывно извиняясь, Игорь наконец отыскал Небогова. Это был молодой паренёк в белой, с закатанными рукавами рубашке и подстриженными бобриком волосами. Густая бородка чёрной подковой охватывала его тугие розовые щеки. Он быстро и размашисто писал, грудью навалившись на стол, и чему-то коварно улыбался. - Здравствуйте, дорогой товарищ, - весело сказал он Игорю. - Весь в вашем распоряжении на… - он взглянул на часы, - на десять минут. Срочный материал готовлю, в номер идёт. Задание главного. Так что сами понимаете. Лучистые, совсем юные глаза его смотрели самоуверенно и насмешливо. - Уж как уложимся, - возразил Игорь, улыбнувшись. - У вас тут курить можно? - У нас все можно, - заверил Небогов. - Недавно один дрессировщик из цирка заходил, так в кармане кобру принёс. Что было! Все девчата - на столы. А мы не знаем, куда смотреть: на кобру или на их ножки. Но кобра, между прочим, оказалась изящнее. Классный материал потом дали: «У нас в гостях - кобра!» А под это дело - все проблемы цирка. Пулей прошёл. Другой раз авторы свои песни тут исполняют. Прямо под ухом воют. Тоже, знаете, не соскучишься. А вот неделю назад у нас тут взрыв был. Ей-богу, настоящий взрыв. Два стекла высадило, и штукатурка обвалилась вон в том углу. Изобретатель пришёл один… Небогов, видимо, совершенно забыл, что сам же выделил для разговора всего десять минут. - Слава! - окликнули его с соседнего стола. - У тебя пяти семечек, строк на пятнадцать, нет? - Привет! - иронически ответил Небогов и даже помахал рукой. - Я же тебе в среду четыре дал! - Ты ещё вспомни, сколько в прошлом году дал! Михаил Кольцов! Он только подвалы пишет! - Ладно, ладно! Не сей панику! Подаю только по средам! - Небогов бросил взгляд на улыбающегося Игоря и спохватился: - Ах да! Мы несколько отвлеклись. - Лично я не отвлекался, - заметил Игорь. - Газета, знаете ли. Так я вас слушаю. - Славка! - крикнул кто-то с другого конца комнаты. - Где гранки «Круглого стола»? - У Марины! Все у Марины! - завопил Небогов. - Не мешайте беседовать с товарищем! Он из милиции, в конце концов! Несколько любопытных голов повернулось в их сторону. - Знаете что? - сказал Игорь. - Я не люблю лишней популярности. И кобру я с собой тоже не захватил. Давайте пройдёмся, а? - Одну минуту, - поднял руку Небогов. - Сейчас все устроим. Пошли. Он вскочил, шепнул что-то сидевшему невдалеке парню и, ловко лавируя между столами, устремился к двери. Игорь еле поспевал за ним. Небогов провёл его в дальний конец широкого коридора и открыл низенькую дверь. Они оказались в крохотной каморке без окон, со скошенным потолком, с которого свисала на шнуре тусклая лампочка. Кругом стояли ведра, валялись тряпки, мотки электрического шнура, какие-то верёвки, в углу были свалены веники, щётки на длинных палках. Тут же находились две колченогие табуретки. - Царство тёти Паши, - объявил Небогов. - Используется для исповедей и тайных свиданий. Присаживайтесь. Уж здесь нас никто не потревожит, будьте спокойны. - А если у кого-нибудь ещё назначено тайное свидание? - засмеялся Игорь. - Все. Занято. Как в уборной, - ответил Небогов, запирая дверку на длинный, гнутый крючок. - Слушаю вас.