– Не подвох, – пояснил Клаус. – Мне лишь хочется побольше узнать о Трехмирье. И вообще о мирах. – И все? – спросил ветер. Белокурый юноша приложил ладонь к груди и заявил клятвенно: – Я же ученый. Обещаю, никакого правительства и СМИ. Мне надоело стоять позади Лодина, но когда попыталась выйти, он аккуратно придержал и посмотрел строго, почти как мать, когда не пускала играть с деревенскими детьми. Стало обидно. Жизнь мне никогда не принадлежала, и даже теперь, когда нахожусь вообще в другом мире, не могу сама принимать решения. Пару секунд мы молчали. Я осторожно выглядывала из-за черноволосого, пытаясь разгадать, что творится в голове Клауса, и гадала, что он обо мне думает. Но у того лицо непроницаемо, как у мраморной статуи на главной площади Звенящей долины. Когда за окном загремело ведро, все вздрогнули, я посмотрела на Лодина, мол, это снова ты? Но он покачал головой и сдвинул плечами. Тогда Фил аккуратно приблизился к окну и глянул за занавеску. – Тьфу ты! – выругался он. Клаус поднялся, брови тревожно сдвинулись. – Что такое? – спросил он. – Да участковый, – отозвался Фил. – И с ним какие-то люди. Вроде не в форме, но в костюмах. Наверное, уже доложили о разбитой машине. – Костюмы, это плохо, – хмуро заметил Клаус. – Ты разбил машину? – Разбил, – пробормотал он. – Валяется на той стороне защитки, сгоревшая. Между прочем она… Фил кивнул на меня и продолжил: – Вылезла из полыхающего авто без единого ожога. Своими глазами видел. Клаус перевел на меня впечатленный взгляд и присвистнул. – А я думаю, почему платье прожженное. Вроде приличная девушка, а выглядит, как бродяжка. Что с участковым и костюмами? Проблемы? Меня снова окатило льдом. Надежда на то, что он проявит хоть немного благосклонности рассыпалась в пыль, а в груди вспыхнул жгучий уголек. Фил покривился, отходя от окна. Жестами показал идти в ту каморку, где сияет прямоугольник, а сам выдохнул и пошел к двери. Когда мы втроем оказались в комнатке, Клаус отвел нас в самый дальний угол, а когда в дверь постучали, приложил палец к губам. Притихнув, мы вслушивались в каждый звук, я со страхом поняла, что грохот в ушах, это стук моего сердца. Клаус присел, наклонившись к полу, словно собирается что-то искать, но не может решить, что. С улицы раздалось приглушенное: – Здравствуйте. Старший лейтенант Протко. Ваш участковый. Мне показалось, что Фил прижался ухом к двери. – И вам вечер добрый, – отозвался он. – Чем обязан? – Поступили данные, – снова сказал глухой голос. – Ваша машина сгорела в кювете. Заявления не было, но вот эти господа утверждают, что вы были задержаны за сетевое хулиганство, а потом сбежали. Я слышала, как Фил что-то раздраженно пробормотал, потом ответил, приближаясь к коморке: – Вы допускаете, что эти господа могут сильно ошибаться? – Может, вы впустите нас, и сами обсудите детали? – поинтересовался участковый. – Дверь в доме не самая новая, но все равно выбивать жалко. Потом новую ставить, деньги платить. Не разумно. Фил заглянул за шторку, где мы сидим, как перепуганные цыплята, что-то молча прожестикулировал Клаусу и оглянулся. – Так не выбивайте, – предложил он громко. Клаус тем временем стал шарить руками по полу. В свете прямоугольника, его волосы кажутся почти сияющими, я решила, в природе таких не бывает, и их нарочно выкрасили каким-то зельем. С улицы донеслось глухое: – Видите ли, в чем дело. Если вы не откроете, дверь выбить все же придется. – Это почему? – спросил Фил громко, чтобы приглушить возню Калауса. – Вам разве не нужен ордер там, или постановление? Я знаю, для такого нужно разрешение. А врываться в дома честных граждан не хорошо. – В том-то и дело, что не честных, – сказали снаружи. – Эти господа утверждают, что вы не только хулиган, но еще и вор. Клаус, наконец, нащупал, что хотел, послышался облегченный вздох. Потом он приподнялся, схватившись за что-то внизу, мышцы на руках красиво вздулись, и тяжелая крышка пошла вверх. Через секунду перед нами предстал черный ход с крутыми ступеньками. Фил указал внутрь, а Клаус обошел крышку и подтолкнул меня в спину. Я возмущенно охнула, хотя от его прикосновения по коже пробежали огненные муравьи, а ветер, который все это время молча наблюдал, резко выступил вперед и перехватил запястье подмирца. Клаус посмотрел на него грозно, но без враждебности, потом прошептал: – Нужно спускаться. – Почему? – мрачно поинтересовался Лодин, а я сделала шаг к нему, понимая, что так обоим будет спокойней. Клаус бросил быстрый взгляд на Фила, который косится на дверь, и произнес: – Когда они сюда войдут, никто не гарантирует, что ваша миссия будет завершена. Фил слишком хороший хакер, чтобы его просто так отпустили. Тем более там «костюмы». А это совсем плохо. Надо бежать. Лицо Лодина неожиданно расслабилось, на губах появилась лукавая улыбка, а я в который раз удивилась переменчивости его ветряного нрава. – Ну если так, – произнес он и сделал шаг в подвал. – Бежать так бежать. Это про нас. – Любишь бегать? – спросил Клаус, и я уловила иронию. – Я ветер, – отозвался Лодин. – Люблю движение. Я неуверенно ступила следом. Ожидала, что спуск будет коротким, но ступеньки уходят вниз, воздух становится сырым и тяжелым, а мы все идем. Клаус движется прямо за мной, шаги раздаются за затылком потому, что лестница крутая. Буквально кожей ощущаю его близость и душу разрывают противоречивые чувства. Поведение Клауса выводит из себя и рассыпает уголь в груди, но подмирец красив, как бог, а от одного его взгляда сердце пускается вскачь. Сверху послышался голос Фила: – Я ничего не крал! Мы все еще спускались в темноте. Наверху грохнуло, послышался звук запираемого засова, и я в страхе вцепилась в плечо Лодину. Тот напрягся, но Клаус за моей головой проговорил тихо: – Не бойтесь. Как спустимся, пойдем со светом. Я прошептала: – Мена пугает не темнота, а то, что твой друг мог нас запереть здесь. – Исключено, – сообщил подмирец довольным тоном. – Он не самоубийца, чтобы остаться в доме, окруженном «костюмами» и полицией. Хотя мне нравится, что ты так думаешь. – Почему? – Боишься, значит уважаешь, – отозвался Клаус. Я произнесла мрачно: – Большей ерунды в жизни не слышала. В голове не укладывалось, почему Клаус с первой секунды невзлюбил меня, и еще больше раздражало прекрасное лицо, от которого сложно отвести взгляд. Но напрямую спросить не смогла, пришлось сжать губы и продолжить спуск. Через минуту нас и правда догнал Фил. В темноте слышно его тяжелое дыхание, видимо, уморился, пока возился с крышкой, затворами, а потом вслепую лез по ступенькам, где можно шею свернуть. Когда шаги приблизились, Фил проговорил натужно: – Это их задержит. Когда найдут лаз, открывать будут не меньше часа. У меня особая система замков, и крышка из…. Не скажу, чего. Я спросила, все еще держась за Лодина, чтобы не свалиться во мрак потому, что перил нет. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.