— Стэн, гони сюда. Глянь, кто тут у нас! Я пытаюсь уйти, но спотыкаюсь о тележку. Растягиваюсь на полу, от боли в глазах темнеет. Слышу сверху мужской голос: — Эй, мошка. Вставай, пока не раздавили! Тот самый белобрысый качок со злыми глазами. Шумский. Точно. И этот Селиванов… они же раньше меня в академии были! Тогда почему… — Сам ты мошка! — огрызаюсь я. Пока они удивленно молчат, продолжаю: — Яна сказала помочь тем, кто не успевал за учебниками, тогда почему… Меня прерывает громкий смех. Эти двое ржут как кони, от чего я злюсь еще сильнее: — Эй?! — Ну Янка красава. Каждый год с перваками развлекается. Ты ничего не поняла, мошка? — перестав смеяться, спрашивает Шумский. — Думаешь, чисто учиться приехала? Ошибаешься, детка, тебя не для этого купили. Глава 5 Матанализ — две пары, потом механика и четвертой парой философия. Смотрю на расписание и чувствую легкое волнение в груди. Первый по-настоящему учебный день. Вчера было реально круто — выступление ректора, экскурсия для первокурсников по кампусу и лишь одна вводная лекция. Зато сегодня уже по полной программе. Сверяюсь с электронной картой в прилоге — значит, основной корпус, второй этаж. Мимо проходят студенты — кто-то торопится, не глядя несется вперед, кто-то с видом завсегдатаев лениво перебрасывается фразочками с друзьями и даже не смотрит на часы. А до пары остается всего десять минут, а я никого толком не знаю в своей группе. Девчонки, с которыми вчера познакомилась, на других факультетах учатся. А парни… с ними мне сложно общаться, как оказалось. Почему-то в школе проблем с мальчиками не возникало, но здесь все совсем другое, и я… я как будто заново родилась и ничего пока не умею. И еще мне сильно хочется позвонить Тарасу. Вчера мельком видела его со старшекурсниками, он мне даже махнул рукой, а я не успела ответить. Толпа унесла его в другой корпус. И главное, никогда не считала себя нерешительной. Просто мальчики меня не особо интересовали. Ну разве что один раз, да и то… Мама звонит мне, когда я подхожу к аудитории. Не могу пока привыкнуть, что здесь везде все такое современное и чистое, не как в читинском универе. — Да, мам! Привет! Случилось чего? У меня пара начинается! — Мира! Деньги перечислили! — От ликующего маминого голоса у меня теплеет в груди, и я улыбаюсь во весь рот. Я верила, что не обманут, но чтобы сразу два миллиона! — Мам, я рада, очень! — Отпросилась с работы, завтра повезем отца анализы сдавать. Не верится… — Мам, ты плачешь? В аудиторию мимо меня проходят незнакомые парни, двое с интересом рассматривают меня. Немного смущаюсь и отворачиваюсь. Мне на лекцию надо, но не могу же я маму сейчас оставить! — Нет, дочка, что ты! — А сама носом хлюпает. — Я и тебе деньги переведу на карту. Что б мы делали без тебя и этой академии! — Не надо мне ничего! — Прямо на меня идет препод, и я раньше него забегаю в аудиторию. Чувствую себя преступницей, никак не меньше. — Тут и денег не на что тратить. Еда, общага, учебники… все же бесплатное. Мне пора, мам. — Да-да! — У мамы такой взволнованный голос, не знаю, когда она успокоится теперь. — Ты это… пока папа не слышит. Парня найди себе там хорошего, не богатого, а нормального. Как мы. А то ты ж у меня даже не целованная! Краснею, еще и воровато озираюсь по сторонам: а вдруг кто слышал? Натыкаюсь на пару любопытных глаз и снова отворачиваюсь. — Пока, мама! Быстро убираю мобильный и вовремя. Препод окидывает нас цепким взором и неожиданно заявляет: — Ну наконец-то девушка в группе! Давно сюда не заглядывали прекрасные дамы. Тушуюсь от направленных на меня пристальных взглядов. Кажется, на меня таращатся сейчас абсолютно все! — Уверен, вы попали сюда не только благодаря своим прекрасным глазам, сударыня. Препод не очень-то и старый, лет сорок, иронично так смотрит на меня, и я вдруг слышу сдавленные смешки за спиной. Заставляю себя не оборачиваться. — У меня сто баллов по физике, так что мои глаза точно ни при чем! — Голос подрагивает от возмущения и… обиды. Никто и никогда не сомневался в моих знаниях и праве учиться на физфаке! По аудитории прокатывается дружное «о-о-о». На меня теперь откровенно пялятся, и мне неуютно под этими взглядами. Но я смотрю только на препода. Его я, похоже, не впечатлила. — Рад за вас, — сухо произносит он. — Мирослава, верно? А теперь позвольте мне обратить внимание и на других студентов. Итак, начинаем. Я прилежно записываю за ним чуть ли не каждое слово и больше не высовываюсь. Сижу тихо как мышка, и про меня довольно скоро забывают. Пока ничего нового не узнаю, но все равно жутко интересно. После второй пары выхожу из аудитории и смешиваюсь с толпой. Я пока не очень хорошо ориентируюсь, а ходить, постоянно уткнувшись в карту на телефоне, ну такое себе! Да и времени на обед не так много, а еще надо найти дорогу до столовки. Когда захожу в нее, почти все столы уже заняты, но местечко найти можно. В животе жалобно урчит, и не потому, что я слишком голодная, просто запахи здесь божественные. Даже в мамином отеле так не пахнет на кухне! И все это можно есть бесплатно и сколько влезет! Беру поднос и набираю разной вкуснятины — салат с авокадо, пасту с морепродуктами и два кусочка тонкой пиццы. Боже, какой запах! Не сразу замечаю какой-то кипеж, только когда вздрагиваю от громкого окрика, озираюсь по сторонам. — Эти туфли стоят сотку, идиот! В голосе столько холодной ярости, что я на всякий случай крепче вцепляюсь в свой поднос. — Да тут пара капель всего. Подхожу ближе. Картина маслом: симпатичная брюнетка с идеальным каре и в красивом коротком платье испепеляет взглядом хмурого старшекурсника, которого я видела в библиотеке. Смотрю вниз — правая туфля облита чем-то красным. — Оттирай! — цедит брюнетка. — Сейчас же. В столовке тишина, вокруг этих двух толпится народ. И я рядом. — У-упс! — ржет какой-то хлыщ. — Инга, хочешь видосик сниму? И правда, в руке парня тут же появляется телефон. — Исчезни, Петюня, — негромко роняет Инга. — Все вон! Она кто такая? Местная королева? Похоже на то, раз все стали расходиться. — Что здесь происходит? — Меня задевают плечом, да так сильно, что я едва не роняю поднос. И этот голос я уже запомнила. Тело тут же свинцом наливается, даже шага не могу сделать. Шумский! Урод, который считает всех окружающих своими рабами! — Стэн, этот идиот облил мне туфли. — Убери за собой, Макс, — велит Шумский хмурому парню. — И проси прощения у моей девушки. Вот это парочка! Один другого лучше! Чуть не роняю чертов поднос, когда старшекурсник медленно наклоняется и садится на корточки перед брюнеткой и начинает оттирать кетчуп с ее туфли. — Извини! — Минус сто баллов, Макс, — веселится Стэн. — Я сегодня добрый. — Какие сто баллов? За что?! — возмущаюсь я. — Да там совсем чуть-чуть… Не знаю, что именно здесь происходит, но чувствую несправедливость. И то, как оттирает туфлю Макс… это унизительно! Мне так стыдно на это смотреть, что я отвожу взгляд в сторону и натыкаюсь на Шумского. — Это еще кто? — недовольно морщит нос Инга. — Макс, еще протри и вторую тоже, раз уж тебе хорошо внизу. — А это Яночка не справляется со своими обязанностями, — усмехается Шумский. — Ты что, мошка, так ничего не поняла? Подходит ближе и берет с моего подноса тарелку с салатом. Не сводя с меня злого взгляда, медленно выбрасывает на пол содержимое. — Сколько грязи развелось в академии. Пора провести генеральную уборку. — Да ты охренел?! — От негодования у меня в горле запершило. И даже страх перед этим мажором отступил. — Ты чего творишь-то?!