* * * Когда он в последний раз испытывал это чувство – даже не радости – ясности, полноты, отчетливости, такое большое, что кажется невозможным, небезопасным удерживать его целиком внутри? Домашнее задание, этюд: у белых три пешки, у черных – две, одна из которых рвется в ферзи, слон и конь. Белые делают ничью. Матвею лет десять-одиннадцать, он долго думает над этюдом и вдруг понимает, как он устроен, находит решение. Какая красота, смотри, мама! Дрожит от радости: я хожу так и так, пешку не удержать, да только она превращается не в ферзя – в коня! Иначе вилка, ходи за черных! Запирай, запирай короля! А теперь пешку двигай, но в ферзя и тебе превращаться нельзя, будет пат, как же ты ничего не видишь! Конечно, в ладью. Но у меня имеется, между прочим, вот такой ресурс. Чего ты смеешься? Получается что? – Ты выиграл, – говорит мама. – Нет, ничья! Погляди – два белых коня против твоей ладьи! Совсем другие фигуры, чем были вначале! Здорово, правда же?! Ему и радостно, и досадно – надо на доску смотреть, а она куда? Теперь шахматные программы решают этюды мгновенно, да и Матвей уже нечувствителен к плоской их красоте. Витторио гудит, что есть сил. Тише! Силенцио! Светит солнце, на город и на него. Матвей поворачивается к солнцу лицом, он любит солнце. Честное слово, как будто кто-то лично о нем заботится. Гудки становятся беспрерывными. Матвей машет рукой, бежит. * * * Когда закончатся отпевание, похороны, девять дней, и родственники разъедутся, и они останутся с мамой вдвоем, он ее спросит: ты знала? Она не станет уточнять, о чем. Скажет: – Знала. С самого начала знакомства с твоим отцом. А Матвей, как ей кажется, правильно сделал, что поменял фамилию? Мама кивнет. – Хотя… – улыбнется грустно, – красивая была фамилия. июль 2011 г. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь