Но Терлетти сурово осаживает их: – Спокойно, никто никуда не едет. Все остаются здесь. – Почему, шеф? – Парень ведь уверенно его опознал! – Да, да, я абсолютно уверен! – пылко восклицаю я. Комиссар Терлетти решительным взмахом пресекает наши вопли, потом, нахмурившись и яростно раздув ноздри, пристально смотрит на меня и говорит: – Мустафа Бадави умер от рака десять лет тому назад. 4 – Значит, ты видишь мертвых, Огюстен? Следователь Пуатрено склоняет голову к правому плечу, словно ей легче разобраться во мне под таким углом. Помолчав, она повторяет – сдержанным, доверительным, почти умиротворяющим тоном: – Значит, ты видишь мертвых? Она не насмехается надо мной, она именно задает вопрос, как это делала Карина во времена моего детства. И этот же вопрос она, видимо, задает самой себе, потому что размышляет в ожидании моего ответа. Я разглядываю ее овальное, гладкое лицо со стертыми чертами; глаза кажутся круглыми пуговицами, нашитыми на голову тряпичной куклы; она не вызывает у меня никакого враждебного чувства. Мягкого света ночника в изголовье моей кровати хватает только на наши лица, а метром дальше он растворяется в темноте. Время уже за полночь, и этот густой мрак вкупе с мертвой тишиной создает у меня впечатление, что только мы двое и бодрствуем в мирно спящей больнице. – Ты видишь мертвых, Огюстен? Вопрос трепещет, повисает в воздухе между нами. Сказать ей правду? Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь