– Конечно, Найквист, вы ведь один из славных парней. – Инспектор посмотрел в свои записи. – Скажите, как хорошо вы знаете Элеанор Бэйл? – Я ее не знаю. Я искал ее, вот и все. – Беглянку? Он кивнул в ответ. – Я выследил ее в квартале Выжиг, а затем потерял. И больше не видел, пока не нашел ее в доме на Энджелкрофт, когда она разговаривала с жертвой. – О чем они говорили? – Не знаю. Не уверен. Он пытался ей что-то объяснить, но я не думаю, что она верила его словам, чем бы они ни казались. А потом начало… Гарднер ждал, постукивая ручкой по столу. – Начало происходить нечто странное. Я не уверен, что именно случилось. Кажется, я потерял сознание. – Бог мой, да вы просто воплощение помощи, Найквист. В комнате вновь воцарилось молчание. Гарднер уставился на него. Найквист почувствовал, как перехватывает дыхание. – Есть какая-либо информация о жертве? – спросил он. – Его зовут Кинкейд. Это имя вам о чем-нибудь говорит? – Нет. – Совсем? Никаких соображений? Найквист задумался. – Нет. Никаких. Он чувствовал себя уставшим. Время, проведенное в сумрачном доме, оказало негативное влияние на его здоровье. Он спросил: – Что насчет отношений между умершим и девушкой? Гарднер покачал головой. – Никаких отношений не было. Так нам сказала Элеанор Бэйл. Найквист заволновался: она сказала ему, что Кинкейд был ее настоящим отцом. Правда это или нет, он сохранит это признание в секрете. Пока. – Она лишь сказала, что он был старым другом семьи. – Гарднер посерьезнел. – Итак, позвольте уточнить, вы не видели, как Элеанор Бэйл вонзила нож в этого Кинкейда? – Конечно, нет. Не видел. – Вы уверены? – Ну… – Вы ведь упали в обморок, верно? Как старушка в викторианском романе. – Я закрыл глаза на одно только мгновение, вот и все. – Печально. Найквист почесал щеку. – Она не делала этого, Гарднер. – Нет? – Она не такой человек. – Что же, думаю, я согласен с вами. – Инспектор сделал каменное лицо. – На этом ноже полно отпечатков, в том числе и ваших. Найквист нахмурился. – Я забрал у нее нож. – Значит, он был у нее в руке? – Да, я думаю, она… она подняла его, после… после того как этот человек… – Вы думаете, что это самоубийство, не так ли? Найквист не знал, как лучше ответить. Все, что он мог вспомнить, – это пустая, черная дыра и несколько мгновений тьмы. – Вы так думаете? – Да, он убил себя. Найквист не знал, солгал ли он или сказал правду. Оба варианта могли быть правильными. Гарднер разочарованно покачал головой. – Трогать нож было… – Я знаю. Я не подумал. – Найквист, это ведь правило номер один – не загрязнять место преступления. Двое мужчин смотрели друг на друга, и ни один не желал уступить противнику. Гарднер вздохнул и бросил на стол латунный ключ. – Это вам о чем-нибудь говорит? Похоже, это был ключ от гостиничного номера, с изображением пятиконечной звезды и номером 225 на брелке. – Мы нашли его у тела Кинкейда. Найквист сказал правду: он никогда его не видел. – По поводу другого человека, которого вы будто бы видели… – сверился с записями инспектор. – Прежде чем войти в дом. Это была размытая фигура в сером? – Я видел ее лишь мельком. Возможно, я ошибся. Она стояла возле дома, прямо в сумерках. – Мужчина или женщина? – Не знаю. Было… – Было очень туманно. Конечно, я понял. – Гарднер грохнул по столу папкой. – О Господи, распятый на красно-золотом неоновом кресте, – жизнью его заклинаю вас дать мне один уверенный ответ. – Я не думаю, что есть один… – Что один? – Один ответ. Время было очень запутано. Гарднер задумался. – Время… да. Конечно. Великое и непостижимое. Найквисту ужасно захотелось пить. В горле пересохло. Воспоминание о той странной комнате вновь омрачило его разум. Должно быть, туман все еще был с ним. Все еще клубился внутри его черепа. Он должен был сосредоточиться. – Что теперь будет с Элеанор Бэйл? – спросил он. – Не волнуйтесь. У нас все под контролем. – В самом деле? Найквист начал понимать, к чему приведет этот допрос: по сути, Гарднер хотел убедиться, что с Элеанор Бэйл сняты все подозрения. Полиция находилась под давлением, и было вполне понятно, откуда оно исходит. Инспектор сложил свои заметки по делу. – Я думаю, это безопасный звонок, – сказал он. – Этот Кинкейд – бродяга, асоциальная личность. Он заканчивает жизнь на границе Сумрачного района. Ему стало очень тяжело, и он свел счеты с жизнью. И…