-А вы чего такие мрачные? – Спросил Зорин, удобнее обхватывая бургер. Он просто огромный. Неужели он поместится ему в рот? -Да так… Миша хочет, чтобы я ела пиццу вилкой. – Буркнула я. -Это он зря. Любой придурок знает, что есть руками – гораздо вкуснее. Кстати, я не уверен в достоверности этого факта, но по этикету вроде даже курицу можно есть руками. Но из меня тот еще джентльмен… – Максим начал болтать без умолку. Говорить то, что придет в голову, вовлекая остальных. И ему было плевать, как он выглядит. Даже если он жевал, умудрялся вставлять словечко.Я невольно улыбнулась. Ну, вот как с ним не дружить? Чего хочет лишить меня Миша? Чувства легкости. Возможности быть… Настоящей. «Будь собой», говорят люди, даже не представляя, какая это роскошь. Кажется, я просто не могу лишиться Зорина. Странное, пугающее, но отчетливое чувство затопило меня. Я отвернулась от своего молчащего парня и суеты. Посмотрела на соседний стол, забитый байкерами. Нет, мотоциклов при них не было, но черные кожанки и банданы ассоциировались у меня либо с рокерами, либо с байкерами. А на мотоциклах представить этих бородатых детин было проще, чем на сцене. -Девушка, милая, можете мне повторить? – Зорин взмахнул своим пустым стаканом, очаровательно улыбаясь официантке. Парень окинул взглядом стол, остановившись на моей пустой таре из под пива, с остатками пены на стенках: -Алин. – Позвал меня рыжий. - Будешь еще? -Мм… Колу. – Попросила я официантку, ощущая странное смущение из-за внимания парня. Хотя сам рыжий даже значения не придал этому, вновь возвращаясь к беседе с моим соседом, которого назвал «Соленым», и вторым, кажется, Андреем. Последний угрожал всем, что оплатит общий счет, если проиграет в бильярд. Антон, что сидел рядом с Мишей, о чем-то тихо переговаривались между собой. Я вновь оглядела зал, слушая песни, сменяющие друг друга. Было ощущение, что какой-то меломан включил свой плейлист. Это был настоящий винегрет из музыки: от русского рока, до каких-то турецких мотивов и банальной попсы. Три девчонки-спортсменки то и дело поглядывали на наш стол. И, судя по внимаю гимнастки к рыжему, у Зорина появились планы на эту ночь. Эх. Про себя я такого сказать не могла. Я покосилась на своего парня. Он придерживался принципа не спать со мной перед важными играми. Не знаю, насколько это было правильно, но не тащить же его в постель насильно? Изнасилование футболиста… Как звучит-то. Но при этом Миша был моим первым мужчиной, и это тоже было здорово. Он был нежным, чутким любовником. Думаю, мне повезло быть с ним в первый раз. Официантка принесла новые заказы, заменяя пустые тарелки на наполненные. Места за столом становилось все меньше. Я не успела убрать руку, когда стакан Андрея упал на бок. Хорошо, он был практически пустым, но остатки темного пива стремительно потекли по поверхности дерева, коснувшись рукава белой рубашки. -Ох, простите! – Сказала девушка, хватая стакан и кидая его на разнос с грязной посудой. Кажется, это она его задела, я не заметила. Официантка, с искренне обеспокоенным видом, принялась вытирать щерблённый местами столик. -Ничего страшного. – Улыбнулась я, вытягивая из диспенсера салфетку, чтобы промокнуть пятно. -Она оближет. – Раздался рядом со мной голос Миши. Достаточно тихо, чтобы за шумом паба и музыкой его не расслышали остальные. Но не так, чтобы не услышала я. Я замерла, резко покраснев. Затем встала: -Замою в уборной. – Пробормотала я, даже не думая, что кто-то из ребят меня услышит. В дамской, с разбитой раковиной и сломанными деревянными дверями кабинок, было пусто. Даже музыка сюда не доносилась. Какое-то время я смотрела на себя зеркало. Идеальный макияж, застывшее выражение безразличие на лице. Да что со мной? Соберись уже, Воронцова. Возьми себя в руки. Я включила ледяную воду. С мокрым рукавом рубашки и успокоенными нервами я вернулась в зал. Но за столом было пусто. Лишь моя недоеденная пицца одиноко лежала на белой тарелке. Оглянулась, уверенная, что найду Мишу у бильярдного стола. Не ошиблась. Только вот компания, в которой он оказался… Подруги той гимнастки, что сидели с ней за столом и тянули коктейли с вишенками, тоже решили освоить игру в бильярд. И инструктора лучше, чем мой парень, не нашлось. Я хотела подойти к ним, но передумала. Передумала в тот момент, когда Миша оглянулся и, приметив меня, вновь отвернулся к девушке с темно-русыми волосами. Взяв у неё из рук кий, он начал что-то объяснять. Он не позвал меня. Не пригласил поучаствовать. Это что было вообще? Ревновала ли я? Нет. Михаил Мальцев явно пытался сыграть на моих нервах, только нот у него не было. Я вернулась за свой стол, отодвигая холодную еду. Есть совсем не хотелось. А раньше я думала, что здоровый аппетит - качество, которое у меня никто не отнимет. Я побарабанила ногтями по столу, выстукивая неровный ритм. Миша вернулся к столику минут через пятнадцать. Парень взял свой стакан, даже не присаживаясь. Выпил залпом воду. Устал, наверное, тренер фигов. -Закончил? – Поинтересовалась я, даже не поворачивая головы в его сторону. -С чем? – Хмыкнул парень, со стуком возвращая стакан на место. -Не знаю.- Я посмотрела на каплю, скатившуюся по стеклянной поверхности стакана и упавшую на подставку. - С тем, что ты пытался мне доказать. Это что, была пьеска на тему: «Смотри, что я чувствую, когда ты общаешься с Максимом»? -А что, неприятно? – В голосе Миши сквозило какое-то неприятное удовлетворение. Садистское, я бы сказала. Я улыбнулась. Затем склонила голову на бок, все же встречая взгляд парня без особых эмоций: -Возможно. Но не так, как ты бы этого хотел. Парень замолчал. Губы его, нижняя намного больше верхней, поджались в негодовании. Странно, сейчас, глядя на него, поцеловать эти губы я совсем не желала поцеловать их. Поскольку он молчал, я продолжила. Размеренно, как будто говорю с ребенком. Хотя, разве не так он себя сейчас вел? -Миша… – Я смахнула ребром руки крошки со стола. – Я общаюсь с Максимом не затем, чтобы досадить тебе. Просто так вышло. Мы подружились. Тебе следовало просто принять это. -Если бы ты попросила меня перестать с кем-то общаться, то я бы… -Но я бы не попросила! – Бросила я резко. – Я бы не стала этого делать. Потому я доверяю тебе, целиком и полностью. Я не верю в то, что ты можешь взять и уйти с кем-то из… Этих.Я качнула головой в сторону, где, предположительно, остались девушки. -Я понятия не имел, что ты… Такая. - Пробормотал Миша, одергивая ворот своей футболки. -Ты многого обо мне не знаешь. - И это было не пустое заявление. -Это я уже понял. Я почувствовала укол боли, глядя в голубые глаза парня. Достав бумажник, он бросил купюру на стол: -У меня рано тренировка. А ты можешь добраться до дома со своим лучшим другом. – Сказав это, парень забрал куртку со спортивной сумкой и широким шагом пошел вон из заведения. Я тупо уставилась перед собой на купюру со следами залома. Да что происходит? Я сама виновата? Возможно, надо было быть мягче? В конце-концов, я всегда с ним соглашалась. Не удивительно, что он психанул, когда я дала такой резкий отпор. И из-за кого? Другого парня. Я сошла с ума. Я не любила ссор. Не хотела ругаться с Мишей. Будто приходят с себя, я вскочила с места. Накинув легкое пальто, выбежала из паба. Выскакивая на улицу, я увидела перед собой лишь дождь. Он размыл все вокруг, сделал темным. Наполнил плохо сделанные дороги водой до краев. Мужчины, что сидели в центре зала, действительно оказались байкерами. Сейчас они уже громоздились на свои мотоциклы, припаркованные рядом. Надев шлемы, они с ревом двинулись прочь от паба. Один из байков окатил меня водой, оставляя грязные брызги на юбке и ногах. Миши и след простыл. Я не знала, позвонить ему или просто вызвать такси. Так и стояла, глупо, позволяя каплям дождя вновь добраться до меня. Дверь за спиной хлопнула, выпуская из заведения еще двоих парней. -Эй, девушка, не замёрзнешь? - Весело бросил один из них, поднимая ворот куртки и прикрывая шею. Я отвернулась от него, игнорируя. Не стоит нарываться. -Язык проглотила? Почему такая невежливая? Оказалось, этого мало. Говорливый парень подошел к моему плечу, едва задев рукавом: -Ты вся мокрая. Поедешь с нами? Высушим. Обогреем. – Он подмигнул мне. Оба парня, один из них спрятал лицо под капюшоном, оказались прямо передо мной. -Немая? – Спросил капюшон, со смешком. – Красивая.