Пока мистер Уипплстоун пересекал Каприкорн-Уок, по улице приблизился, насвистывая, почтальон. Он поднялся по ступенькам дома № 1, сунул что-то под бронзовый клапан на двери и спустился с крыльца так стремительно, что едва не столкнулся с мистером Уипплстоуном. — Опля! — сказал почтальон. — Вот в чем моя беда, уж больно я ретивый. Правда, и утречко нынче отличное, разве нет? — Да, — благоразумно согласился мистер Уипплстоун, хоть и мог бы с этим поспорить. — Утро хорошее. А что, люди, которые здесь живут… — Он замялся. — Съехали. Еще на той неделе, — подтвердил почтальон. — Мне-то, понятное дело, никто ничего не сказал. Хотя могли бы и предупредить, ведь правда, сэр? И, насвистывая, отправился дальше. Рабочие слезли с лестницы и тоже собрались уходить. Они уже прикрепили табличку. ПРОДАЕТСЯ Все справки в фирме «Эйбл, Вертью и сыновья», Каприкорн-стрит, 17, Ю.3.7. 2 Каприкорн-стрит — это «главная» из каприкорновских улиц. Она шире и оживленнее остальных. Идет параллельно Уок, и, собственно говоря, здание, в котором обосновались господа Эйбл и Вертью, стоит спиной к спине с маленьким домом № 1. — С добрым утром, — привычно проговорила пухлая дама, сидевшая за столом слева от входа, и с живым интересом добавила: — Чем могу вам помочь? Мистер Уипплстоун задействовал самый уклончивый из регистров своего дипломатического органа, протемперировав его холодность толикой чудаковатости. — Вы можете, если будете столь любезны, удовлетворить мое досужее любопытство, — сказал он, — касательно… э-э… дома номер один по Каприкорн-Уок. — Уок, номер один? — повторила дама. — Да. Мы как раз повесили объявление. Продается с оговорками относительно полуподвала. Я, правда, не совсем уверена… Она взглянула на сидевшего за столом справа молодого человека с прерафаэлитской прической. Молодой человек слушал, что ему говорят по телефону, и разглядывал свои ногти. — Если вы о полуподвале номера один, — загудел он невидимому собеседнику, — то там сейчас временный жилец. — Вялой ладонью он прикрыл трубку. — Как раз по этому поводу, — сказал он и, убрав ладонь, снова зарокотал: — В подвале номера один в настоящее время живет владелец дома. Он хочет там и остаться. Предполагаемое соглашение состоит в том, что покупатель получает на дом полное право владения, а он, продавец, обращается в съемщика подвального помещения за согласованную плату и на согласованный срок. Затем обладатель густого баса довольно долгое время молчал, слушая. — Нет, — наконец сказал он. — Боюсь, это непременное условие. Вполне. Вполне. Спасибо, мадам. Всего доброго. — Вот такая ситуация. — Дама перевела взгляд на мистера Уипплстоуна. Мистер Уипплстоун, ощущая в голове некоторую легкость, осведомился: — А какова цена? Именно таким голосом он обычно произносил: «Этот вопрос можно решить на более низком уровне». — Тридцать девять, кажется? — спросила дама у своего коллеги. — Тридцать восемь. — Тридцать восемь тысяч, — сообщила она мистеру Уипплстоуну. У мистера Уипплстоуна перехватило дыхание, так что он сумел лишь присвистнуть, впрочем, вполне воспитанно. — Неужели? — поднял брови он. — Вы меня изумили. — Престижный район, — равнодушно отозвалась дама. — Недвижимость на Каприкорнах идет по цене выше номинальной. — И, взяв со стола какой-то документ, углубилась в его изучение. Мистер Уипплстоун обиделся. — А комнаты? — резко спросил он. — Сколько в нем комнат, исключая в данный момент полуподвал? Равнодушие дамы и прерафаэлитского молодого человека как рукой сняло. Они заговорили одновременно и тут же извинились друг перед другом. — Комнат всего шесть, — затараторила дама, — не считая кухни и обычных удобств. Драпировки и ковры на полах входят в цену. Обычное оборудование тоже — холодильник, плита и прочее. Большая гостиная со смежной столовой на первом этаже. Спальня хозяина и ванная комната с туалетом на втором. На третьем две комнаты, душ и туалет. Прежний съемщик использовал их под жилье для семейной пары. — Вот как? — Мистер Уипплстоун постарался скрыть бурю чувств, разгулявшуюся у него где-то под диафрагмой. — Семейной пары? Вы хотите сказать?.. — Они его обихаживали, — пояснила леди. — Прошу прощения? — Ну, обслуживали его. Готовка, уборка. Существовало также соглашение, по которому они прибирались в полуподвале. Тут вмешался молодой человек: — Владелец надеется, что это положение удастся сохранить. Покупателю настоятельно рекомендуется подписать условие, в силу которого они и дальше будут еженедельно производить уборку в его помещениях. Но разумеется, это требование не является обязательным. — Разумеется. — Мистер Уипплстоун негромко кашлянул. — Я хотел бы туда заглянуть. — Конечно-конечно, — живо откликнулась дама. — Когда вам?.. — Сейчас, если вы не против. — Я думаю, это возможно. Минуточку… Она сняла телефонную трубку, а мистера Уипплстоуна вдруг охватила едва ли не паника. «Я с ума сошел, — подумал он. — А все эта чертова кошка». Он постарался взять себя в руки. В конце концов, он же не связал себя какими-либо обязательствами. Случайный порыв, каприз, порожденный, можно сказать, непривычным бездельем. Что в этом дурного? Дама молча смотрела на него. Видимо, она уже успела что-то сказать. — Прошу прощения, — выдавил мистер Уипплстоун. Дама решила, что он глуховат. — Дом открыт для осмотра, — старательно выговаривая слова, произнесла она. — Прежние съемщики съехали. Семейная пара остается до конца недели. Владелец у себя, в полуподвале. Мистер Шеридан! — выкрикнула она. — Так зовут владельца: Ше-ри-дан. — Спасибо. — Мервин! — крикнула дама, и из глубин конторы появился изможденный, нерешительного обличья юноша. — Номер один, Уок. Джентльмен с осмотром. Она вытащила ключи и наградила мистера Уипплстоуна прощальной улыбкой. — Это очень высококачественное помещение, — сказала она. — Уверена, вы со мной согласитесь. Юноша, храня сокрушенный вид, проводил мистера Уипплстоуна до дома № 1 по Каприкорн-Уок. «Тридцать восемь тысяч фунтов! — мысленно сетовал мистер Уипплстоун. — Господи боже, это немыслимо!» Каприкорн-Уок уже заливало солнце, искрившееся на бронзе дверного молотка и почтового ящика дома № 1. Стоя в ожидании на свежевыметенных ступеньках, мистер Уипплстоун заглянул во двор дома. Двор, это приходилось признать, кто-то совсем недавно преобразовал в бесхитростный и скромный, до смешного маленький садик. «Псевдояпонский», — подумал он, панически пытаясь отыскать какой-нибудь изъян. — Кто за всем этим ухаживает? — спросил он у юноши. — Хозяин полуподвала? — Ага, — ответил тот. «А сам и понятия не имеет», — подумал мистер Уипплстоун. Юноша отворил дверь и отступил, пропуская мистера Уипплстоуна. Небольшую прихожую и лестницу устилал вишневый ковер, хорошо сочетавшийся с устрично-белым глянцем стен. Та же гамма выдерживалась в приятно просторной гостиной. Большие, скругленные сверху окна закрывались шторами в белую и красную полосу, вообще весь интерьер казался замечательно светлым — редкость для лондонского жилища. Уже почти двадцать лет мистера Уипплстоуна неопределенно печалила мрачноватость его служебной квартиры. Нежданно-негаданно ему явилось видение, которое человек менее умудренный, пожалуй, счел бы галлюцинацией. Он с совершенной ясностью увидел эту веселую гостиную уже обжитой принадлежащими ему вещами. Чиппендейловское бюро, малиновая софа с парным ей столиком, большой, красного стекла кубок, пейзаж кисти Агаты Трой, позднегеоргианский книжный шкаф — все они разместились здесь в полной гармонии. Когда юноша распахнул двойную дверь в маленькую столовую, мистер Уипплстоун с первого взгляда понял, что и стулья у него самого что ни на есть подходящего размера и стиля. Он отогнал от себя эти видения. — Перегородки, сколько я понимаю, сдвигаются, объединяя комнаты? — спросил он, отважно изображая безразличие. — Ага, — ответил юноша и сдвинул их. Затем раздернул на дальней стене красные с белым занавеси, отчего стал виден внутренний дворик с растениями в кадках. — Солнце заслоняют, — надменно бросил пытавшийся сохранить ясную голову мистер Уипплстоун. — Зимой его, наверное, и вовсе видно не будет. Впрочем, сейчас солнца было более чем достаточно. — И сырость от них, — дерзновенно упорствовал мистер Уипплстоун. — Лишние траты, уход. «Пожалуй, мне лучше попридержать язык», — подумал он. Потенциального покупателя провели в кухню. Вполне современная кухня с выходящим в столовую окошком. «Как тесно!» — хотел сказать мистер Уипплстоун, но у него не хватило духу. Лестница оказалась крутоватой, хоть это его утешило. Неудобно, когда несешь поднос или чемодан, и, предположим, кто-то умрет наверху, как его тогда вниз спустить? Однако он промолчал.