— Вот, пожалуй, и все, — закончила она, — разве что меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Теперь точно все. До сих пор ее показания были настолько четкими и не вызывавшими сомнений, что оба детектива невольно уставились на нее в изумлении. — Теперь вы можете решить, что я обычная истеричка, потому что хотя мне и показалось, что в зарослях хрустнула ветка и кто-то вспугнул вылетевшую птицу, но я никого не увидела. Никого! И все же я уверена, что за мной наблюдали. Это профессиональное. Так бывает на дежурстве, когда пациент не спит и ты чувствуешь на себе его взгляд, даже если не смотришь. Можете смеяться сколько хотите. — А кто смеется? — удивился Аллейн. — Никто смеяться не собирается, верно, Фокс? — Ни в коем случае! — подтвердил тот. — Мне самому знакомо это чувство по работе ночным патрульным, а потом оказывалось, что из какой-нибудь темной подворотни за тобой действительно наблюдали. — Надо же! — с признательностью воскликнула сестра Кеттл. — Полагаю, — сказал Аллейн, — вы здесь всех отлично знаете, сестра Кеттл. Мне всегда казалось, что в сельской местности медицинские сестры выполняют ту же функцию, что офицеры связи в армии. Сестра Кеттл расцвела. — Это верно, — согласилась она, — уж кому так не знать людей, как нам! Конечно, мы в основном оказываем помощь простым людям, но при нынешней нехватке персонала приходится немало помогать и представителям знатного сословия. Они оплачивают наши услуги без всяких скидок, а это — большое подспорье для нашей ассоциации, поэтому мы всегда идем им навстречу, если это не в ущерб бедным людям. Взять хотя бы, к примеру, меня и леди Лакландер. — Верно, ее же мучает подагра! — подтвердил Аллейн и с удивлением заметил на лице своего немолодого напарника неподдельный интерес. — Нагноение! — с удовольствием уточнила сестра Кеттл. — Надо же! — произнес Фокс. — Или, к примеру, — продолжала сестра Кеттл, — я дежурила по ночам при старом сэре Гарольде и была рядом, когда он скончался. В присутствии всех членов семьи. Кстати, и полковник Картаретт тоже там был. — Полковник Картаретт? — переспросил Аллейн как бы между прочим. — Он самый! Погодите, что я говорю? Полковника в комнате не было — он был в коридоре с бумагами. — Бумагами? — Мемуарами старого джентльмена. Полковник вроде бы должен был заняться публикацией, но точно я не знаю. Сэр Гарольд очень за них переживал. Он никак не желал упокоиться с миром, пока не повидает полковника. А ведь в свое время был очень важной шишкой, и его мемуары наверняка много значат. — Вне всякого сомнения. Он был выдающимся дипломатом. — Вот именно! Таких уже мало осталось. Аристократ до мозга костей. — Да, таких семей теперь днем с огнем не найдешь! Кажется, это за ними закрепилось прозвище Счастливчики? — Верно. Хотя есть и те, кто считает, что сэр Гарольд уж слишком переборщил. — Правда? — переспросил Аллейн, моля Бога, чтобы не спугнуть удачу. — Каким же образом? — Он же ничего не оставил внуку! И все из-за того, что тот предпочел службе медицину. Конечно, в конце концов ему все равно все достанется, а пока приходится довольствоваться тем, что он сам зарабатывает на жизнь, хотя… Что-то я опять рассплетничалась! Так на чем я остановилась? Ах да, на сэре Гарольде и его мемуарах. Едва он передал свою рукопись полковнику, как ему стало хуже, и тот позвал на помощь. Мы все вошли. Я дала сэру Гарольду коньяку, а доктор Марк сделал укол, но через минуту все было кончено. Он только и успел, что несколько раз произнести слово «Вик». — Вик? — повторил Аллейн и замолчал, надолго погрузившись в какие-то мысли. Пауза затянулась, и, устав ждать, сестра Кеттл сказала: — Если я больше не нужна… Однако Аллейн не дал ей закончить фразу. — Я хотел у вас узнать, — сказал он, — кто живет в поместье, которое находится по пути отсюда к дому мистера Финна? Мисс Кеттл широко улыбнулась. — Там живет капитан Сайс. Еще один мой пациент, — добавила она, неожиданно покраснев. — Беднягу свалил сильный приступ люмбаго. — Значит, никакого интереса он для нас представлять не может? — Нет, если вы имеете в виду… Господи боже! — вдруг воскликнула, сообразив, сестра Кеттл. — Мы тут сидим и приятно болтаем, несмотря на глубокую ночь, а вы все время думаете, как найти убийцу! Ужас какой! — Пусть вас это не тревожит, — успокоил ее Фокс, и Аллейн с удивлением посмотрел на него. — Конечно, меня это тревожит! Даже если, допустим, убийцей окажется какой-нибудь бродяга! Они же тоже люди! — с пылом произнесла сестра Кеттл. — А мистер Финн — тоже ваш пациент? — поинтересовался Аллейн. — Я бы так не сказала. Несколько лет назад я лечила ему карбункул. Но на вашем месте я бы не стала его подозревать. — В нашем деле, — возразил Аллейн, — приходится подозревать всех. — Я искренне надеюсь, что на меня это не распространяется. Фокс смущенно закашлялся, явно желая успокоить сестру Кеттл. — Мисс Кеттл, — продолжил Аллейн, — вы ведь хорошо относились к полковнику Картаретту? Судя по тому, как вы о нем отзывались, он вызывал у вас большую симпатию. — Так и есть! — решительно подтвердила она. — Он был на редкость славным и добрейшей души человеком. Настоящим джентльменом. Заботливым отцом. Никогда не сказал худого слова о других. — Даже о мистере Финне? — Послушайте, — горячо начала она, но, спохватившись, продолжила уже спокойнее: — Послушайте, мистер Финн — просто чудак. Глупо скрывать это, раз уж вы видели его сами и услышите, что будут говорить другие. Но чудак он безобидный. А точнее сказать — безвредный. Абсолютно! У него в жизни случилась трагедия, от которой — это мое мнение — он так и не смог оправиться. Она произошла до войны. Его единственный сын покончил жизнь самоубийством. Ужасно! — А этот сын не служил в Министерстве иностранных дел? — Служил. Беднягу звали Людовиком. Людовиком! Представляете? Хороший и умный мальчик. И случилось это где-то за границей. Говорили, что сердце матери такого не выдержало, хотя оно у бедняжки и так всегда было слабым. Мистер Финн после этого так и не смог оправиться. Понимаете? — Понимаю. Мне кажется, я слышал об этом, — уклончиво произнес Аллейн и поинтересовался: — А он, часом, не служил под началом сэра Гарольда Лакландера? — Верно! Старый джентльмен был настоящим аристократом. Сами понимаете, вековые связи знатных родов Суивнингса и все такое. По-моему, он сам просил командировать молодого Финна к нему и очень переживал, что все так вышло. Мне кажется, он чувствовал свою вину. — Как знать, — задумчиво протянул Аллейн. — Выходит, знатные семейства Суивнингса тяготеют к заграничной службе? Сестра Кеттл охотно это подтвердила. Кроме молодого Викки Данберри-Финна, за рубежом служил и капитан Сайс, чей корабль базировался в Сингапуре, да и полковник тоже участвовал в различных миссиях на Дальнем Востоке, в том числе и в Сингапуре. Немного подумав, сестра Кеттл добавила, что полковник, кажется, там и женился во второй раз. — Вот как? — отреагировал Аллейн с нарочитой небрежностью. — И капитан Сайс там был как раз в это время? Он спросил наугад, но вопрос попал точно в цель. Сестра Кеттл покраснела и торопливо ответила, что, по ее мнению, капитан и вторая жена полковника уже были раньше знакомы. Она добавила, явно превозмогая внутренние сомнения, что видела прелестный портретик миссис Картаретт, нарисованный Сайсом. — Ее можно сразу узнать. Очень похожа, и нарисована на фоне тропической растительности и всего такого. — А вы знали первую жену полковника? — Я бы не сказала, что хорошо. Они были в браке всего полтора года, когда она умерла в родах, будучи наследницей крупного состояния. И теперь оно все отойдет к мисс Роуз. Полковник очень переживал, но к деньгам жены так и не притронулся. Это всем известно, — добавила сестра Кеттл, — так что я не сплетничаю. Аллейн ловко перевел разговор на Марка Лакландера, и сестра Кеттл рассыпалась в похвалах ему. Фокс, уважительно поглядывая на нее, заметил, что Марка и Роуз, похоже, связывают нежные чувства, и медсестра охотно это подтвердила, не скрывая одобрения. Настоящая любовь, какой ей и подобает быть в Суивнингсе. — Чужаков вы здесь не очень-то жалуете, верно? — поинтересовался Аллейн. — Да уж, — хмыкнула сестра Кеттл, — признаюсь, что так. Я как раз недавно говорила одному своему пациенту, что мы похожи на иллюстрированную карту. Я имела в виду, что у нас свой замкнутый мир, если вы понимаете, о чем я… — Сестра Кеттл снова залилась румянцем и поджала губы. — Лично я, — добавила она несколько туманно, — целиком за старые семьи и сохранение традиций. — А вот мне показалось, — вмешался Фокс, поднимая в удивлении брови, — хотя и допускаю, что могу быть не прав, но мне все же показалось, что нынешняя миссис Картаретт принадлежит к другому обществу. Она гораздо более mondaine[28], и заранее прошу извинить за произношение. Мисс Кеттл пробормотала нечто похожее на «demimondaine»[29] и поспешно продолжила: — В наших краях все довольно незатейливо, а она привыкла к развлечениям и совсем другому образу жизни. — Сестра Кеттл поднялась. — Если у вас больше нет вопросов, то я пойду переговорю с доктором. Надо узнать, не надо ли чего мисс Роуз или ее мачехе, пока они не легли. Мужчины тоже встали. — Пока это все, но вам нужно будет подписать показания, как было найдено тело, и вас вызовут на предварительное слушание по делу. — Хорошо. Аллейн открыл ей дверь, но перед уходом она обернулась и окинула их взглядом. — Убийцу надо искать не среди местных, — сказала она. — Здесь живут мирные люди. Уж поверьте мне на слово! 2 Аллейн и Фокс, привыкшие понимать друг друга с полуслова, обменялись взглядами. — Прежде чем поговорить с доктором Лакландером, дружище Фокс, давай подведем итоги, — предложил Аллейн. — О чем это ты задумался?