— Как ты могла это представить? Ты же не знаешь Гэвина. — Его лица я не представляла. — Элисон начала переворачивать карты. Везучие опалы мерцали зеленым. — Колесница, перевернутая, — сообщила Элисон. — Так что мне делать? С садом? — Девятка мечей. О боже. — Мы можем подстригать газон по очереди. — Я никогда этого не делала. — Ладно, с твоим весом всяко не стоит. Еще удар хватит. — Колесо Фортуны, перевернутое. — Когда мы только познакомились, в Виндзоре, ты сказала, что я встречу мужчину. На работе, так ты сказала. — Я же не говорила, когда именно. — Но как я могу встретить на работе мужчину? Я же работаю только на тебя. И не собираюсь западать ни на Ворона, ни на прочих уродов. Эл потрясла рукой над картами. — Очень много старших арканов, сама видишь. Колесница, перевернутая, что-то мне не нравится думать о том, что она даст задний ход… Ты послала Гэвину открытку с новым адресом? — Да. — Зачем? — На всякий случай. — Не поняла? — Что-то может прийти мне. И он переправит. Письмо. Посылка. — Посылка? И с чем же? Эл слышала стук — стук в раздвижные стеклянные двери внутреннего дворика. Она до смерти перепугалась. Подумала: Боб Фокс. Но это оказался всего лишь Моррис, запертый в саду; она видела, как шевелятся его губы за стеклом. Она опустила глаза, открыла карту: — Отшельник, перевернутый. — Твою мать, — выплюнула Колетт. — По-моему, ты специально перевернула их, когда мешала. Мыла их. — Какой странный расклад! Все эти мечи, лезвия, — Эл посмотрела на подругу. — Разве что они намекают на газонокосилку. Вполне может быть, как по-твоему? — Не спрашивай меня. Ты у нас мастер. — Колетт… Кол… не надо плакать. Колетт положила локти на стол, уронила голову и завыла. — Я попросила погадать мне, а ты говоришь о чертовых газонокосилках. По-моему, тебе вообще на меня наплевать. День за днем я занимаюсь твоими налогами. Мы никогда никуда не выходим. Мы никогда не делаем ничего интересного. Тебе нет никакого дела до моих профессиональных навыков, и все, что я слышу, — это как ты треплешься с мертвецами, которых я не вижу. Элисон мягко сказала: — Прости, если кажется, что я не ценю тебя. Я помню, я знаю, какой была моя жизнь, когда я была одна. Я помню и ценю все, что ты делаешь. — Да прекрати ты. Прекрати болтать. Вести себя профессионально. — Я пытаюсь быть милой. Я всего лишь пытаюсь… — Об этом я и говорю. Быть милой. Быть профессиональной. Для тебя это одно и то же. Я в жизни не встречала человека лицемернее тебя. Можешь не притворяться передо мной. Я слишком близко. Я знаю, что происходит. Ты прогнила насквозь. Ты ужасный человек. Ты даже не вполне нормальна. Повисло молчание. Элисон взяла карты и потерла каждую влажным кончиком пальца. Через какое-то время она сказала: — Я вовсе не собиралась заставлять тебя стричь лужайку. Молчание. — Честно, Кол, не собиралась. Молчание. — Я могу немножко побыть профессионалом? Молчание. — Отшельник, перевернутый, означает, что вашу энергию можно пустить в лучшее русло. Колетт шмыгнула носом. — Так что нам делать-то? — Позвони в какую-нибудь фирму. Узнай расценки. На стрижку газона, скажем, раз в две недели, на все лето. — Улыбаясь, она добавила: — Полагаю, они пришлют мужчину. А псам было бы хорошо в саду, мелькнуло в ее голове. И улыбка Эл поблекла. Она гнала от себя эту мысль, но перед глазами стоял пустырь за домом матери в Олдершоте. Колетт взяла на себя обязанность связаться с постоянными клиентами Эл и сообщить им о переезде. Она изготовила симпатичные сиреневые визитки с новыми контактными данными, которые они раздавали на следующей крупной спиритической ярмарке. В ответ они получали чужие карточки. — Думаю, вы не откажетесь от капельки Власти Богини, — сказала женщина в поношенном свитере, выгружая свои пожитки из видавшего виды фургона. — Вы захотите настроиться на Путь. Когда они увидели ее во второй раз, она нацепила парик, лифчик с поролоном, заломила сорок фунтов и назвалась Шивон, хиромантом и ясновидящей. — Хочешь, приеду и сделаю тебе фэн-шуй? — предложила Мэнди Кафлэн. — Здорово, что теперь ты живешь ближе к Хоуву. Кара закатила глаза. — О нет, ты до сих пор предлагаешь фэн-шуй? Как можно так тормозить? Я учусь на консультанта по васту.[40] Этой науке пять тысяч лет. Значит, так, демон падает на землю, и надо проверить, куда обращена его голова и куда указывают ноги. Потом рисуешь мандалу. И по ней определяешь, как строить дом. — Ты немного опоздала, — усмехнулась Эл. — Дом уже построен, и мы переехали в него. — Ничего, все равно пригодится. На готовый дом можно наложить сетку. Но это для продвинутых. Я пока не дошла до этого уровня. — Что ж, загляни, когда дойдешь, — сказала Эл. Эл сказала, я не хочу, чтобы соседи знали, чем мы занимаемся. Где бы я ни жила, я держалась подальше от соседей, я не хочу, чтобы толпа народа просила меня погадать им по чайным пакетикам. Я не хочу, чтобы они являлись к нам на порог и говорили, знаете, что-то не сбылось ваше предсказанье-то, верните деньги. Я не хочу, чтобы они следили за мной и комментировали каждый мой шаг. Я не хочу выставлять свою жизнь напоказ. Застройка шла неравномерно: по краям дома выросли быстрее, чем заполнилась середина. Они смотрели на соседние участки, что напротив соснового леса, и любовались, как домовладельцы выбегают на улицы, ну или на будущие улицы, спасаясь от утечек газа, потопов и осыпающейся каменной кладки. Колетт заварила чай соседям из «Битти», когда у тех, в свою очередь, обрушился потолок на кухне. Эл была занята с клиенткой. — Вы сестры? — спросила Мишель, стоя на кухне и покачивая ребенка вверх-вниз на бедре. Колетт широко распахнула глаза: — Сестры? Нет. — Вот видишь, Эван, — сказала она мужу. — Я же тебе говорила, что никакие они не сестры. Мы думали, может, одна из вас здесь на время. Думали, может, помогает другой устроиться. — Это мальчики или девочки? — спросила Колетт. — Мальчик и девочка. — Ага. А кто из них кто? — Вы работаете дома? — спросил Эван. — По договору? — Да. — Он ждал. Колетт нервно добавила: — В области коммуникаций. — «Бритиш телеком»? — Нет. — Я совсем запуталась, — пожаловалась Мишель. — Сейчас так много разных тарифов, и не знаешь, что выбрать. Как мне дешевле всего позвонить бабуле в Австралию? — Я в этом не разбираюсь, — сказала Колетт.