Девушка не сразу поняла, что тот имел в виду, а когда поняла, залилась краской. И, правда, сама-то чем лучше? Бегает вокруг него битый час в тонкой пижаме, которая вообще-то на самом деле мало что закрывает! Стоит только присмотреться, называется. Обескураженная, она уже шла к принесенному ей наряду, когда почувствовала, как по телу пробежала еле заметная дрожь. Правая рука горела, словно ее кто-то сжал, а в голове через туман пробивался голос… — Что такое… — девушка замерла, пытаясь понять, что происходит. — В чем дело? — рядом тут же возник обеспокоенный Адриан. — Не знаю… я… И тут снова приглушенно, как через подушку, донесся ужасно знакомый голос, а в следующую секунду Аманда резко открыла глаза и обнаружила перед собой растерянное и испуганное лицо Мэйсона. Глава 5. Барон Колфинд Мэйсон. Почему Мэйсон? Запоздало до Аманды дошло, что она вернулась в реальность. Какого черта? Почему? Хотелось прямо таки зарычать от отчаяния. — В чем дело? — потирая лицо, девушка присела. Все верно: она в своей квартире, на своей кровати, в своей пижаме и перед ней ее парень. Как тривиально и скучно. А вот Мэйсону так не казалось. Он с ног до головы светился волнением и тревогой. В дополнении к рыжим торчащим во все стороны волосам и веснушкам зрелище было… мягко скажем, не для слабонервных. — Мы договорились встретиться, помнишь? Звонил тебе… наверное, раз сто, ты не брала. Звонил Тому, к тебе на работу… Я испугался, что что-то случилось… Аманда недоуменно моргнула. — Как ты оказался в квартире? — Ну… — тот смущено опустил глаза. — Выбил дверь. Но прежде стучал и звонил. Только звонок ты так и не починила! Соседи теперь думают, что я ненормальный. — Просто прекрасно… — вздохнула девушка. Замечательно, теперь придется менять замок. Если не всю дверь. — Ты так крепко спала! — не унимался тот. — Еле тебя добудился. Что случилось? Все хорошо? Может, ты заболела? — Почему если человек долго спит, он должен непременно заболеть? — огрызнулась Аманда, хотя понимала, что не должна винить Мэйсона. В нем играло обычное беспокойство. И это вообще-то очень мило. Наверное. — Просто поздно легла и увлеклась. — Я звонил… — Телефон на беззвучном. — Ясно… Бедный парень. Он вконец сник, когда понял, что перегнул с гиперопекой. Аманда, сжалившись, заставила себя запихнуть куда подальше недовольство и благодарно обняла Мэйсона, приправив все несколькими поцелуями, невольно отметив, что они все так же не доставляли ей никакого удовольствия. Плохо. Очень плохой знак. А еще хуже, что перед глазами в это время стоял полуголый Адриан. Мало, что эти “странности” вмешивались в ее жизнь, теперь что, ставки решили повыситься еще на пару пунктов? Мэйсона, воодушевленного внезапной нежностью, с трудом удалось оторвать от себя. Пришлось крыть главным аргументом: девушка напомнила, что кое-кто испортил ее дверь, а магазины, судя по времени, вот-вот закроются. Хорошо бы успеть купить новый замок. Так что Мэйсон был оставлен стеречь квартиру, а девушка быстро переодевшись и оценив на глаз нанесенный урон, выскочила на улицу. Можно было послать и его, но Аманда хотела немного проветрить голову. Слишком ярко перед глазами стояли недавние воспоминания. Что ж, для начала она выяснила одну важную деталь: если ее не будит что-то извне, она может погрузиться в сон на длительное время. На пару-тройку суток, наверное, точно. Не испытывая голода и других потребностей, видимо. Почему, насколько это странно и чем чревато размышлять не хотелось. Главное, система работала. Во-вторых, переживания Мэйсона, как бы вообще-то ее парня, были для нее не столь важны, сколько испорченная дверь. И третье… что пугало девушку даже больше безразличия к любящему ее человеку — она не хотела сейчас быть здесь. Вроде прошло достаточно времени, чтобы отделить реальность от сновидения, но внутри никак не успокаивалось желание поскорее заснуть, чтобы вернуться в Эридан. И это было совершенно… абсолютно и очевидным образом ненормально. То есть по какой-то причине ее сейчас ни капли не волнует, что происходящее выходило из рамок “нормального”? Если подумать… даже если она тронулась умом… ей было плевать! Только бы вернуться обратно… Только бы вернуться. По дороге до магазина Аманда вчитывалась в новые записи “Чернильного дневника”, прихваченного втайне от Мэйсона. Как и следовало ожидать, рассказ продолжился на несколько глав и обрывался, когда “странница”, так описывает ее невидимая рука автора, снова растаяла перед глазами “охотника”. Зачитавшись настолько, что прошла нужный магазин мимо, внимание девушки привлекло движение в стороне. На стыке домов, где проходил узкий проулок, под светом фонаря кто-то стоял, и Аманде понадобилась всего парочка секунд, чтобы понять кто именно. Ее старый знакомый! Очкастый щуплик! Он стоял, прижавшись к углу дома, и смотрел на нее. На нее! — Эй… — закричала она, перебегая дорогу, не удосужившись посмотреть по сторонам. — Эй, погоди… Не смей уходить! На мгновение ее ослепили фары, послышался визг и запах паленых шин. Автомобиль смог затормозить буквально в несколько дюймах от ног девушки. Обошлось легким толчком воздуха и испугом. К слову, далеко не ее. — Дура! Смотри по сторонам, больная! — завопил вылезший в окно раскрасневшийся мужик. Он сопроводил свои слова хорошо известным покручиванием пальца у виска и еще парочкой нецензурных выражений. — Простите, — впопыхах отмахнулась от него Аманда. Она и не успела толком понять, что произошло, как и не слышала, что напоследок прокричал ей вслед разъяренный водитель. Ее волновало другое — упущенный момент. Перебежав на другую сторону, девушка почти сразу поняла, что щуплик исчез. Место, где он стоял всего несколько секунд назад, перед тем как Аманда отвлеклась на ослепивший ее свет фар, пустовало. И никаких следов его присутствия… может, показалось? Нет. Точно нет. Столь неожиданная встреча окончательно выбила ее из колеи. В том, что она его видела не было никак сомнений, а значит… значит, очкарик намеренно подбросил ей эту книгу. Зачем? Вот это уже другой вопрос. После таких неожиданностей об истинной цели своей прогулки Аманда вспомнила только в последний момент. Пришлось бегом бежать до магазина, чтобы успеть до закрытия. Остаток вечера Мэйсон потратил, чтобы установить новый замок и насколько возможно прибрать за собой место преступления. Девушка же все это время сидела на диване с чашкой чая, поджав под себя ноги и перечитывая снова и снова написанные главы “Дневника”. — Дело сделано, босс, — послышался голос Мэйсона. — И ко всему прочему, я, починил и звонок. Там всего-то контакты отошли. Что читаешь? Аманда, вынырнув из мыслей, поспешно закрыла книгу. — Да так, сказка… — Не знал, что ты любишь сказки, — парень присел рядом. Взмокший, но довольный. — Не очень, но эта любопытная. — Дашь потом полистать? — Нет… не знаю, возможно, — замялась та. Мэйсон покачал головой. — Ты какая-то странная в последние дни. Все хорошо? — Да, все нормально, — покачала головой девушка. Вот дела. Он далеко не первый, кто называется ее странной. — Не хочешь чего-нибудь перекусить? — Хочу, — мигом согласился тот. — Но у тебя в холодильнике кроме творога и яиц ничего нет. С каких пор ты на диете? — Не так давно… Там вроде макароны где-то лежали, я что-нибудь придумаю… Мэйсон остановил ее за руку. — А, может, чуть повременим? Давай просто посдиим немного, пообнимаемся? Мне кажется, я заслужил… Его умоляющий тон и горящие глаза прекрасно давали понять, что просто сидеть он не намерен. Как и покидать ее этой ночью. Аманда понимала, что отказывать ему было бы верхом жестокости. Мэйсон и так уже которую неделю безответно стучался в воздвигнутую перед ним стену не зная причин ее появления. Девушка же не представляла, что делать, если вдруг ее снова унесет в сон, когда тот будет находиться рядом. Вероятно, Мэйсон снова разбудит ее, но делать нечего. Умом она понимала, что выгонять его нельзя, но сердцем хотела как можно скорее остаться одной. Выбора особого не было, так что этот вечер превратился в тихий семейный, от каких Аманда успела отвыкнуть. Они вместе приготовили ужин из того, что смогли откопать по полкам, поели, посмотрели кино и довольный Мэйсон, после полученных за отвагу и находчивость поощрений уснул сном младенца, прижимая к себе любимую девушку. А вот Аманде не спалось. Она чувствовала его размеренное сопение под ухом и мысленно ругала себя за нерешительность. Если бы только Мэйсон знал, насколько противно ей было осознавать, что кроме стыда за себя она не испытала ничего другого. Видимо, это точно финал. Тянуть и дальше бесполезно. Может им просто нужно время, а может что-то окончательно поменялось в ней в тот момент, когда врачи объявили диагноз… А теперь еще и этот чертов Эридан, о котором она не может перестать думать… Наутро проснувшись, Аманда вдобавок ко всему еще и поняла, что желанный сон не вернулся. Наверное, и слава богу, но разочарование оказалось сильнее облегчения. И Мэйсон сразу заметил перемены в настроении девушки, но добиться ответа не смог. Кроме того, выждав насколько это было возможно, после завтрака она вежливо выставила его за порог, наврав с три короба, что ей еще нужно заехать в морг и дописать кое-какие отчеты. Вряд ли тот ей поверил, но послушно ушел. Испытывая все степени лицемерия и отвращения, Аманда снова погрузилась в “Чернильный дневник”, словно это как-то могло помочь ей ускорить события и дождаться следующей ночи. Если бы бедная книга могла, она бы уже давно сжалилась над читательницей и отправила бы ее на свои страницы, но увы… Всемирная сеть паутины так же не обошлась без внимания. Аманда потратила несколько часов на поиски какой-либо информации о чрезмерно реальных сновидениях и перемещении сознания в пространстве. В интернете чего только не было, но только одно хоть как-то состыковывалось с тем, что сейчас с ней происходило — проекция астрального тела. Теорий на эту тему существовало множество: одно другого невообразимей, но все же девушка сумела найти сходства. Да, в большинстве теорий гласит, что астральное тело путешествует во снах своеобразным эфемерным состоянием, а не как в данном случае телесным и слишком уж реальным, но… возможно, это оно и есть? Может, какая-то ее часть… чего-то… способна на подобные финты… Правда, полученная информация все равно не отвечала на главный вопрос: реален ли Эридан или лишь продукт ее мозга? Нескольких часов перекапывания интернета прошли впустую. Аманда по-прежнему не могла ни на чем сконцентрироваться, кроме как на “Чернильном дневнике”. Да и на вранье утром дело не ограничилось. К обеду девушка позвонила на работу и наигранно хриплым голосом с попеременным кашлем сообщила, что сильно заболела, так что на ближайшие несколько дней её придется кем-нибудь заменить. Эта ложь была встречена без сомнений. Все хорошо знали Аманду как трудолюбивого человека, не позволяющего себе праздных прогулов, так что пожелав скорейшего выздоровления, мужчина на конце провода несколько раз повторил на прощание, чтобы она усердно лечилась. Несколько дней было выиграно, но удовлетворения девушка не испытала. Наоборот, она чувствовала, как вся ее жизнь медленно рушилась. Она лжет парню, лжет коллегам, прогуливает работу и из-за чего! Потому что ее, как последнюю наркоманку, затянул противоестественный сюрреалистичный сон? И теперь она каждую ночь ждет новой дозы? Если так пойдет дальше, очень скоро кто-то окажется в белой комнате и в смирительной рубашке… А что самое противное, прекрасно понимая и осознавая уровень грозящих последствий, Аманда все равно не могла выпустить из рук проклятый “Чернильный дневник”. Одержимость. Стадия номер один. Ближе к вечеру до нее дозвонился Томас, который наряду с Мэйсоном вчера оставил ей порядка пяти голосовых сообщений. Разговор длился недолго, что удивило Аманду. Она знала друга достаточно хорошо и ее мгновенно напряг тот факт, что он не стал ни о чем расспрашивать или задавать наводящие вопросы. Но Томас был бы не Томасом, если бы так просто сдался, и девушка это поняла, когда через какое-то время ей начали долбиться в дверь. Друг стоял на пороге и не один. С супругой, коротко стриженной русоволосой Меган. В облегающем вечернем платье. — Вообще-то, у меня снова работает звонок, — недовольно заметила Аманда. Видимо, это было не столь важно. — Собирайся, — бодро заявил ей Томас. — Не поняла. — Собирайся. Мы едем в клуб. Тебе надо развеяться, а это… — Томас выхватил из ее рук “Чернильный дневник”. — Пускай пока побудет у меня.