Мысли разбегались, письмена двигались и менялись, спираль крутилась, затягивая меня в воронку мироздания. Боль… уходила. И это тоже было неплохо. Потом голоса смолкли, и в звенящей, оглушительной тишине я умер. ГЛАВА 25 Армон Но уйти далеко Армон не успел. Внутри сдавило все от боли, скрутило, заломило зубы, и горло обожгло желчной горечью. Оборотень знал это чувство, это работала связь с напарником. Кровь Лекса в Армоне бурлила и жгла, требуя и подчиняя. Рихиор остановился, судорожно втягивая воздух и решая, что делать. Бежать? Куда? Но кровь требовала именно этого — нестись, спасать, вызволять, действовать! — Армон! — Он обернулся и застыл, чувствуя, как подкатывает к горлу страх. Ланта шла к нему мимо домов, и пятнистые шарахались в стороны, с ужасом глядя на девушку. Потому что черты ее менялись, и в них все меньше оставалось человеческого. Чернота залила белки глаз, расползлась стрелами по скулам, стекла к губам. — Лекс… С ним что-то случилось! Я чувствую. Наша связь… слабеет. — Моя тоже, — сквозь зубы процедил Армон. Подобрал какую-то тряпку, обернул вокруг бедер, понимая, что искать штаны времени нет. — Но даже если мы уйдем отсюда, нам не найти Лекса так скоро! Нужен портал. Ты можешь его открыть? — он остро глянул на девушку. Кем бы она ни была. Но Ланта качнула головой. — Я подчинена повелителю, без его воли я могу сделать лишь самую малость. Потратить лишь толику энергии, но это не поможет нам. Мне нужен его приказ. Армон сжал зубы, мысли понеслись, обгоняя друг друга, планы сменялись с быстротой движения крыльев птицы, но дельного среди них оборотень не находил. — Нам нужен маг, — процедил он. — Не вижу другого выхода! — Он повернулся в сторону башни. — Жди здесь. Хлопок портала за спиной заставил его обернуться и оскалиться. Со всех сторон к ним уже бежали пятнистые, вооружившиеся кольями, и Армон зарычал, отгоняя их. На примятой траве, в легкой дымке портала, лежала Одри. Исхудавшая, грязная и измученная, но это была она! И еще не веря своим глазам, рихиор кинулся к потерявшейся спутнице, схватил ее за руки. — Анни! Великий Дух Леса, Анни! Это ты! Но… — он обернулся. — Где Лекс? Она уцепилась за его ладонь, пытаясь сфокусировать рассредоточенный взгляд. — Армон… — и всхлипнув, прижалась к мужчине. Но лишь на миг. — Лекс у синекосого мага. Все очень плохо! Это я виновата! Я во всем виновата, понимаешь? Он спас меня, а я… Я не знаю, как помочь, не знаю, что делать! Ему плохо, Армон, ему очень плохо! Больно… — она снова всхлипнула. — Лексу больно. Невыносимо. Что нам делать? Он затравленно оглянулся. Рыкнул на пятнистых, что окружили их кольцом. Те замерли, с изумлением рассматривая золотоволосую девушку, сидящую на траве и свалившуюся неизвестно откуда. Армон повернулся к Ромту. — Я должен увидеть Первого. — Я начинаю думать, что мы совершили ошибку, не прикончив тебя сразу, — хмуро отозвался пятнистый. Армон одним шагом оказался рядом и оскалился в лицо Ромта. — Я предоставлю тебе возможность попытаться, — прорычал он. — Позже. А сейчас я хочу увидеть вашего мага! К чести пятнистого он не отшатнулся, лишь вздернул губу, показывая клыки. Но ответил почти спокойно: — Дорогу сам найдешь, рихиор. Армон кивнул. Указал на девушек. — Тронете их — убью, — глухо бросил он. — Я позабочусь о твоих спутницах, — тихо сказала за его спиной Сойлинка. — Не беспокойся, Армон, с ними ничего не случится. Он обернулся. Девушка-птица стояла рядом, и на юном личике застыла взрослая грусть. Ее пестрые крылья изменились, став руками, и она подала ладонь Одри. Та смотрела изумленно, но руку приняла и поднялась. Дальше оборотень уже не смотрел, он пошел, почти побежал в сторону маяка. Внутри, за толстыми каменными стенами, царили тишина и полумрак, словно это место находилось в каком-то другом мире. Здесь не было слышно птичьих песен, шелеста трав, голосов пятнистых обитателей. Ничего, словно звуки разом отсеклись и увязли в пустоте этого здания. Армон взбежал по спиральной лестнице в уже знакомую круглую комнату. Здесь ничего не изменилось: пустота, стол, окно. Одним прыжком он оказался у стола, схватил колокольчик и яростно затряс. Высокий бронзовый звон ударил по ушам, заметался по комнате, отскакивая от стен. — Где ты? Покажись! Звон заполнял черепную коробку, колотился там хрустальной арией. — Эй, где… Армон осекся. Звук стих, словно его отрезали остро заточенным клинком. «Что же ты замолчал, рихиор?» — и вновь этот безликий голос в его голове. — Мне нужна твоя помощь, — он нахмурился, рассматривая бесплотную фигуру, задрапированную тканью. Первый молчал, в голове у Армона было тихо и пусто. Он облизал губы. — Мне нужен портал. Всего лишь портал к моему другу. Он попал в беду. Между нами связь крови, я чувствую, что ему плохо. Я должен его найти! И как можно скорее! Тишина. — Ты слышишь меня? Понимаешь? «Слышу. А понимание… Ты ищешь не его, ты хочешь действий». — Не надо придираться к словам! — поморщился Армон. — Ты поможешь мне? И вновь тишина. От напряжения у рихиора вылезла на загривке шерсть, пожелтели глаза. Когти непроизвольно разрывали кожу пальцев, и он загонял их внутрь. Беспокойство требовало движения и меняло его тело, и удержать обращение становилось все труднее. — Ты поможешь? — он уже почти кричал. «Зачем мне это, рихиор? Ты чужеземец, случайный путник, потревоживший покой моего дома. Жители пристани смущены, я жалею, что тебе была оставлена жизнь… но я против убийств…» — Смущены? Против убийств? Ты слышишь себя? Не знаю, что тут у вас происходит, но ты немного отстал от жизни! И жителей твоей Пристани весьма активно убивают летающие воины в латах! На моих глазах только что положили шестерых! «Ты ничего не понимаешь… — голова в капюшоне опустилась ниже. — И не имеешь права судить». — Правда? Я здесь чужак, но пытался помочь. Хотя бы в благодарность за обед! «Ты пытался найти способ миновать стену, — голос в его голове стал жестче. — Не думай, что можешь обмануть меня. Тобой двигало это». — Раз ты видишь мои мысли, значит, увидел не только желание уйти, — твердо сказал Армон. — Я хотел помочь. Кто бы вы ни были, но я не желаю вам смерти. «Ты благороден, рихиор. Это я вижу». — Что насчет моей просьбы? — Армон шагнул ближе, опасаясь, что Первый вновь замолчит. А играть в молчанку у него не было времени. Да и не умел он. Вот Лекс в этом мастер, а оборотень предпочитает честную драку. Лекс… Горло сжалось от дурного предчувствия. «Я понимаю, почему ты рвешься к нему. Ваша связь слабеет. И с его смертью исчезнет». Армон сжал зубы, оцарапав удлинившимися клыками губу. «Я могу связать тебя с кем-нибудь другим, рихиор…» — Нет! — крик больше походил на рычание. Оборотень подышал, пытаясь успокоиться. — Мне не нужна новая связь. Помоги сохранить эту. «В тебе больше чести и благородства, чем нужно для выживания, рихиор. И, к сожалению, у благородства слишком высокая цена». — Ты поможешь?! «С одним условием». — Я тебя слушаю, — Армон глубоко вздохнул. «Ты вернешься в Пристань, если я тебя позову». Рихиор прикрыл глаза. Но лишь на мгновение. — Согласен. «Это не все. Ты вернешься и сделаешь то, что я скажу… На благо Пристани». — Сдурел? — зарычал Армон.