— От торчания в больничной палате мне становилось хуже, — призналась она. — Торчать в здании на Калифорния-стрит мне тоже не шло на пользу. Я на стены лезла. Ты прекрасно знаешь, что я не лучшим образом переношу ничегонеделание. Особенно когда столько всего происходит. Прикусив губу, она добавил: — В любом случае, мне отнюдь не шло на пользу наблюдение за тем, как все, даже ты и Блэк, постоянно пялились на меня и гадали, как у меня дела… Почувствовав, что он собирается запротестовать или, может, оправдаться, Кико его перебила. — …и неважно, какими бы благими ни были ваши намерения, Декстер, — раздражённо произнесла она. — Декстер. Дорогой. Я люблю тебя. Ты знаешь, что я тебя люблю. И Блэка я люблю. Я ценю вас обоих настолько, что не могу выразить словами. Просто мне нужно немного свободы. Почувствовав, как напряглись её челюсти, она добавила: — Более того, мне нужно работать. Сидеть как инвалид и смотреть дерьмовые фильмы по большому телевизору мне не поможет. И как я уже сказала, физически я в порядке. Я получила допуск от докторов… — Хрень собачья. Несмотря на резкость выражения, голос Декса звучал более смиренно. Он снова казался беспокоящимся, словно ничего не мог с собой поделать. Он заворчал на неё, словно и с этим ничего поделать не мог. — …Мне они сказали другое, — добавил он. — Ты и половину швов не сняла, Кикс. Ты всё ещё побита и покрыта синяками. У тебя нехватка веса. Тебе надо отдыхать, больше спать. Вот что мне сказали… — Это швы, Декс, — раздражённо отозвалась она. — У меня швы. После этого у меня будут шрамы. И они никуда не денутся. А отосплюсь на том свете… — Кикс. Она замолчала, услышав боль в его голосе. Прикусив губу, она подумывала повесить трубку. Просто разорвать соединение. Но она знала, что это причинит ему ещё больше боли, или хуже того, вызовет у него стыд из-за того, что он сделал больно ей. Или заставит беспокоиться, что он втянул её в своё эмоциональное дерьмо. В любом случае, Кико и так знала, что желание повесить трубку вызвано не тем, что она боится его эмоций. Она боялась собственных эмоций. В глубине души ей просто хотелось и дальше подавлять это всё — может, вечно. — Кикс, — произнёс он тихо. — Позвони мне, ладно? Попозже. Если захочешь. Прикусив губу, она кивнула, забыв, что он не может её видеть. Она снова кивнула, невольно вытирая слёзы и моргая от песка, который тёплый порыв ветра швырнул ей в лицо. — Позвоню, Декс. — Обещаешь? — мягко переспросил он. — Только если тебе это нужно. Но пообещай, что позвонишь, если тебе это понадобится. Пообещай, что не станешь от меня отгораживаться, Кикс. — Позвоню, — она прикусила язык. — Я никогда не отгорожусь от тебя, Декс. Никогда. Она подумывала сказать больше. Она подумывала озвучить более гладкое прощание, менее неловкий переход. Она повесила трубку, щёлкнув гарнитурой и постаравшись контролировать своё дыхание. Стоя там, она постепенно вновь осознала присутствие Джакса. Она не видела, как он двигался, но теперь он определённо стоял ближе, чем когда она в первый раз посмотрела на него. Опять-таки, видящий не давил на неё своим присутствием. Он никоим образом не вторгался в её пространство. Он просто стоял там, курил эту тёмную, завёрнутую в лист самокрутку, которая слегка пахла мёдом и жжёной листвой. Он смотрел на долину, на стену вниз, и его тёмно-пурпурные глаза пробегались взглядом по её длине. Выражение лица оставалось неизменным. Пока она вытирала глаза пальцами и тыльной частью перчаток без пальчиков, он не смотрел на неё. Он не перевёл взгляд даже тогда, когда Кико прочистила горло. — Сканирование что-нибудь показало? — спросила она, кашлянув во второй раз. — Помимо того, что мы видим глазами? Только тогда Джакс посмотрел на неё. Его пурпурные глаза скользнули по её глазам. Вопреки тому, какими тёмными они были, особенно в сравнении с радужками многих видящих, они всё равно умудрялись радикально выделяться на его смуглом лице. Он окинул её черты странно интимным, пытливым взглядом. Он один раз кивнул, почти по-военному. — Да, — сказал он. — Несколько вещей. Я только что получил весточку от Туза, который управляет беспилотниками. Кико кивнула, продолжая вытирать лицо, хотя пустынный воздух высушил его за секунды. Она делала это импульсивно, осознавая, что слёзы могли прочертить линии на её коже, каждый миллиметр которой, казалось, был покрыт песком. — Нет, — Джакс сделал затяжку, качая головой. — Вообще нет, сестра. Ты выглядишь отлично. Она слегка опешила, ошарашенная его словами. Осознав, что он имел в виду — что он услышал её мысли и заверял, что она не выглядит заплаканной, хоть она и плакала — Кико кивнула, взглянув на него с невольной благодарностью. — Спасибо, — сказала она. Джакс не ответил. Он также не подвинулся ближе. Опять-таки, что-то в этих обеих вещах было странно успокаивающим. В отличие от некоторых видящих, с которыми она сталкивалась, он не пытался извиниться за своё мимоходное чтение мыслей. Он не пытался убедить её, что он услышал мало, или что он не слушал нарочно. Когда она не запротестовала, он не стал продолжать и дальше вторгаться в её пространство. Он не пытался прикрыть неловкое молчание какой-то ерундой. Он относился ко всему этому практически без интереса. — Ты хочешь знать, что сказал Туз, сестра? — вежливо спросил он, делая ещё одну затяжку завёрнутой в листочек сигареты. Кико посмотрела на него, изучая его угловатое лицо. — Да. Больше всего я хочу знать, нашёл ли он безопасное место для нашего приближения. — Приближения? — К стене. Джакс вскинул бровь. — Короткий ответ? — уточнил он. — Нет. Она моргнула, затем проследила за его пальцами, когда он с инопланетной грацией показал на долину. Уловив его посыл, хоть он ничего не сказал, Кико нахмурилась. — Они не могут охватить её полностью, — сказала она. — Ты имеешь в виду те шесты? Она показала на ряд камер с их стороны заграждения. — Да. Но не только это. Преимущественно другое. У них мины, сестра, — произнёс он, всё ещё используя тот вежливый тон. — Фугасы. Много. Кико выпучила глаза. — Мины? — она уставилась вниз, на склон. — Твою ж мать. — Да, — ответил Джакс тем же неизменным тоном. — Вдоль всей стены? — с неверием переспросила она. Он кивнул, награждая её таким же серьёзным взглядом. — С обеих сторон. Мины и беспилотники, — подтвердил он. — Здесь мы за пределами периферии, но примерно через девяносто метров ниже по склону начинают действовать меры безопасности. Нас определённо заснимут на видео, идентифицируют, отследят, запишут и, скорее всего, пристрелят — и люди, и беспилотники. Он в очередной раз затянулся сигаретой hiri. Взгляд его тёмно-пурпурных глаз метнулся к её губам, затем обратно к её глазам. — Чарльз будет знать, — добавил он. — Он будет знать, что мы были здесь и оценивали его способности…