– Пожалуй, действительно можно помыть тебя, – заключил сообщник и сделал несколько шагов в сторону, перестав мне загораживать путь к вожделенной чистоте. Есть! Моя взяла! Едва ли не вприпрыжку я направилась в ванную. – Я там стол немного тебе поцарапала, – бросила через плечо. – И поменяй, пожалуйста, постельное белье. Я хоть и не чувствую ничего, но все равно не собираюсь спать на грязном. Собственно, для этого и повалялась на кровати, чтобы «гостеприимный» хозяин не вздумал мне отказать в такой малости. Все, вошла. И с чувством небывалого блаженства закрыла за собой дверь. Чтобы через несколько секунд стрелой вылететь обратно в комнату, где меня ждал возмущенный до глубины души некромант: – Верена, ты редкостная… – Ну кто? Мы замерли друг напротив друга, обменялись прожигающими взглядами. – Девушка, – выплюнул некромант таким тоном, словно хотел подобрать куда более обидное определение, но воспитание не позволило. – Само собой, – отмахнулась я. – А ты – врун, обманщик и вообще бесчестный тип! Лес удивленно моргнул. – Почему это? – спросил вполне мирно. – А кто мне ванну обещал за информацию? – Так иди, мойся. – Некромант растерялся еще больше. – Кто тебе мешает? Сам он редкостный… парень! – Там нет ванны, только душ!!! – Верена, это комната в общаге, а не твой пентхаус, – попытался заговорить мне зубы некромант. – Иди уже мойся, я спать хочу! Может, я бы и сдалась, если бы не одно «но». – Мы в роскошном особняке, – напомнила твердолобому типу. – Неужели здесь нет ни одной нормальной ванной комнаты? – Есть, – не сразу просек, куда я клоню, этот несчастный. – Ими пользуются кураторы, преподаватели и… Верена, ни за что! Дошло, наконец. Я мило оскалилась: – Веди меня туда! И не надо так смотреть, сегодня ночью я и так потеряла слишком много. Неужели тебе жалко пенной ванны для несчастной, подло убитой девушки, которая к тому же еще и является твоим дипломным материалом? И сделала несчастную-разнесчастную мордашку. На папу всегда действовало. Некромант мученически вздохнул, в очередной раз поборол порыв меня поколотить и махнул рукой в сторону двери. – Ладно, идем. Только тихо. Довольная очередной легкой победой, я последовала за ним. По пути выяснилось, что большая ванная не принадлежит ни одной из комнат, и просто так сложилось, что пользуются ею в основном старшие некроманты. Поэтому даже если нас там заловят, претензий быть не должно. Но все равно лучше вести себя максимально тихо. Лес всерьез опасался, что, обнаружив раньше времени нестандартного зомби, куратор отожмет у него дипломный материал. Плакала тогда вожделенная цель. И мое расследование в комплекте с местью. Так что я паинька! Благо стены тут толстые, что творится в коридорах, из комнат не слышно. Вожделенное помещение располагалось всего-то в соседнем коридоре. – Можешь идти, обратную дорогу я запомнила, – взявшись за ручку, прошипела сообщнику. – Оставить тебя одну? – не оценил предложения он. – Ни за что! – Боишься, что уведут? – фыркнула насмешливо. – Зря, я даже при жизни не была такой ветреной. – И все-таки я посторожу, – упрямо заявил некромант. После чего открыл дверь, впихнул меня внутрь, сам вошел, щелкнул пальцами, чтобы зажегся свет, и тихо-тихо закрыл дверь. Даже массивная щеколда опустилась почти беззвучно. Онемела я одновременно от его беспардонности и от красоты вокруг. Каменные стены и пол, грубые полки, огромная каменная же ванна, а под потолком – несколько десятков загадочно светящихся шариков. Так и не поняла, это такое хитрое освещение или все-таки магия. А удобства вполне современные, вода горячая и на полках тьма всего нужного. Восторг затмил злость, и я вполне мирно попросила: – Отвернись хотя бы! Интереса как к девушке Лес ко мне не испытывал, поэтому исполнил просьбу сразу и без скабрезных шуточек. Я отрегулировала воду, щедро налила в ванну пены и начала стаскивать с себя противную грязную одежду. Конечно, и пена, и гели с шампунями чьи-то, и брать их нехорошо, но у меня вроде как безвыходная ситуация. Придется некроманткам эту потерю как-нибудь пережить. Я постараюсь, чтобы они даже не заметили ничего. Была бы я собой прежней, оставила бы здесь утром коробку дорогих шоколадных конфет или другой знак благодарности, но теперь мне подобное не по карману. – Кости все целы? – поинтересовался Лес, который так и стоял ко мне спиной. – Вроде да, а что? – Пытаюсь определить причину смерти. Оу. Это важно. Закончив с раздеванием, я методично ощупала себя, потом повертелась перед большим и еще не запотевшим зеркалом. Мысленно отметила новую порцию изменений во внешности: белых прядей в волосах теперь была где-то половина, а ровно между ключиц откуда-то взялась большая черная родинка. Теперь никакое опознание не признает меня мной. Если не перестану об этом думать, просто скачусь в истерику. – Ничего явного. Я забралась в воду. Приятного умиротворяющего тепла, которое проникло бы в каждую клеточку, не почувствовала, но пена, как всегда, успокаивала и помогала эмоционально расслабиться. А еще скрывала все неприличное, о чем я поспешила сообщить некроманту. Он взял себе стоящий здесь зачем-то старый пуф и устроился вполоборота ко мне. – Раны? – Если они и были, ты сам видел, как на мне теперь все заживает. Некромант заметно поскучнел, но решимости не растерял. – Я решу эту загадку, – пробормотал упрямо себе под нос. И больше мы до окончания водных процедур не разговаривали. Лес почти все время сидел спиной ко мне и пялился в закрытую дверь. Я старательно оттирала с себя грязь, а заодно пыталась одновременно обдумать случившееся и не поддаться эмоциям. Как ни странно, у меня даже получалось. И не потому, что реветь при ком-то я не привыкла, просто все это выглядело так фантастично, что поверить до конца не удавалось. Я мертва. И я зомби. Или что-то похожее на зомби, но более продвинутое. Есть причины впасть в депрессию. А еще один любопытный нюанс… Если бы я в свои без нескольких дней восемнадцать умерла естественной смертью, меня бы не прятали под чужим надгробием. И родители были бы безутешны, а не ходили по приемам с моей копией. Откуда она вообще взялась? И почему я не помню последних трех дней? Не помню, как со мной случилось… это? Вдруг я – вообще не я? Что, если я – копия, которую просто не успели использовать, а та девушка и есть настоящая Верена? Это было бы даже обиднее, чем превращение в зомби. – Неплохо держишься для гламурной куклы, – сообщил Лес, когда я уже натягивала на сухое тело чистую футболку. Я тихонько хмыкнула: – Если это комплимент, то спасибо. – И не удержалась от короткого объяснения: – Знаешь, как трудно дружить с такими, как ты выразился, куклами и не стать объектом зависти и ненависти? А попасть в один вечер на три дня рождения, чтобы каждая именинница осталась уверена, что ты одарила вниманием исключительно ее? Или бросить парня так, чтобы он не мстил и не поливал тебя грязью за спиной? Поверь, они еще хуже любых гламурных принцесс. Так что я тебя не раз удивлю! Повернув голову, сообщник покосился на меня с сомнением и что-то там себе подумал, но вслух сказал лишь одно: – Только давай не сейчас, ладно? А то уже спать хочется.