— Слава Богу. Я ощутила облегчение Блэка. — Я не врал Солонику, — добавил Блэк более холодно. — Я позвонил Андерсу, сказал, что им нужно с ним разобраться… что он угрожает нашей договорённости. Андерс пообещал передать моё сообщение Счастливчику. Я понятия не имею, сделают ли они что-нибудь. — Что твоё нутро подсказывает тебе? — спросила я, слабо улыбаясь. Он взглянул на меня, и какая-то жёсткость ушла из его выражения лица. — Честно? Я понятия не имею, Мириам. Он снова выкрутил руль вправо, перестраиваясь на другую дорогу. Какой бы ни была перемена, здесь дорога ощущалась другой. Я гадала, не поехал ли он по мосту или, возможно, по выезду на магистраль. Осознав, что это неважно, и более того, мне лучше этого не знать, я выбросила это из головы и прислонилась к основанию его сиденья. — И что теперь? — наконец сказала я, слыша усталость в своём голосе. — Я думаю. — Что ж, хотя бы думай вслух, — сказала я. — Позволь мне думать с тобой. Блэк вздохнул, но в этот раз я ощутила улыбку. — Я думаю, что не хочу, чтобы он последовал за нами в Сан-Франциско, — сказал он. — Но я также не уверен, как разобраться с этим здесь, не рискуя опять нашими жизнями, — он покосился на меня. — Он слишком просто проник в этот отель, Мири. Он слишком просто миновал моих людей. — И что? — спросила я. — Что это значит? — В плане того, как? — сказал Блэк. — Я не знаю. Он не должен был суметь сделать это. Не в этом измерении, — он перевёл глаза на дорогу. — Я задаюсь вопросом, не было ли у него помощи. — Какой помощи? — спросила я. Он щёлкнул себе под нос, но не ответил мне. — Так что это значит? — снова спросила я. — Для нас? Я прислонилась головой к сиденью, обвивая рукой его бедро и совершенно не думая, что творю. Я ощутила, как Блэк слегка подпрыгнул, когда я сделала это, затем расслабился, а его рука ненадолго опустилась на мои волосы, рассеянно поглаживая меня. Я буквально чувствовала, как он размышляет, лишь наполовину пребывая со мной, пока его разум работает в каком-то отдалённом месте. — Блэк? — настаивала я, слегка встряхнув его ног. — Что это значит? В плане наших шансов. — Это значит, что мне надо найти способ перехитрить его, — сказал он, вздыхая. Он отнял руку от моих волос и начал поднимать её — я осознала, что он забыл о плече и содрогнулся, с болезненным выражением лица возвращая пальцы на руль. Покосившись на меня, Блэк напряжённо добавил: — Это значит, что я не могу полагаться на обычные средства, чтобы добраться до него, Мири. Я не могу взять над ним верх с помощью людей и оружия. Мне нужно найти какой-то способ обойти его зрение. Снова посмотрев на дорогу, он нахмурился. — Он лучше меня. Или у него есть доступ к какой-то помощи, которая даёт ему серьёзные преимущества в сравнении с тем, что я могу сделать в этом измерении. Какой бы ни была причина, я не могу полагаться на одни ресурсы, чтобы компенсировать его возможности. Только не тогда, когда ты совершенно не обучена в плане сражений… — почувствовав, как я напрягаюсь, Блэк опустил взгляд на меня. — Как видящая, Мири. Я знаю, что ты можешь постоять за себя. Я не это имел в виду. Я медленно кивнула, размышляя. — Нам нужно быть умнее его, — добавил Блэк. — Иначе мы оба трупы. Подумав об этом, я понимала, что он прав. Я гадала, есть ли у меня способ помочь ему с этим. Не только в плане обдумывания, но в плане того, что у меня все ещё есть связь с самим Солоником. Я, может, и не могла чувствовать его в данный момент, но я знала, что связь есть. Как телевизор, у которого выключили звук, я видела движущиеся картинки; я просто не могла их слышать. — Не делай этого, — предостерёг Блэк. Когда я ошарашенно подняла взгляд, он тяжело сверлил меня взглядом через очки. — Не тычься в разум Солоника, Мириам. Я серьёзно. Я ценю, что ты хочешь помочь, и я с радостью приму помощь… но не такую. Ни за что я не позволю тебе приблизиться к разуму этого психа… по какой-либо причине. — Почему? — раздражённо спросила я. — Если я действительно могу этим воспользоваться, а не только из меня будут делать жертвы, разве мы не должны попытаться воспользоваться преимуществом… — Нет! — взорвался Блэк, перебивая меня. Я подпрыгнула, поражённая эмоцией этого одного-единственного слова. Когда я нахмурилась и посмотрела вверх, он стиснул руль так сильно, что костяшки на обеих руках побелели. — Проклятье, Мири! Держись подальше от его грёбаного разума! Ты меня слышишь? ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ ЕГО ГРЕБАНОГО РАЗУМА! — он наградил меня тяжёлым взглядом, часто дыша, но я ощущала в нем страх, а не злость. — Ты не осознаешь, насколько бл*дь близко все только что было? Я уставилась на него, все ещё поражённая. — Это серьёзный вопрос? — спросила я. Блэк стиснул челюсти, затем как будто натужно покачал головой, щелкая себе под нос и не глядя на меня. — Всякий раз, когда ты хотя бы думаешь об этом психопате, ты соединяешь свой разум с ним. Что он сделал с тобой… это слишком свежо. Ты это понимаешь? Слишком, бл*дь, свежо, Мири. Я не могу исправить это за двенадцать часов. Тебе нужно держаться от него подальше, проклятье… или я вырублю тебя, чтобы ты даже думать не могла. Убрав руку с его ноги, я с неверием уставилась на него. — Что, если это нужно нам, чтобы отследить его? Чтобы ради разнообразия опередить его? Ты действительно не собираешься воспользоваться каждым возможным преимуществом, просто потому что… — Дай мне справиться с этим, проклятье! — Ты только что сказал, что он лучше тебя, — мягко напомнила я. — Ты только что сказал это, Блэк. Что самих навыков видящего будет недостаточно. У тебя нет роскоши не воспользоваться мной, если… — Плевать я хотел, что я только что сказал! Ты работаешь на меня, Мириам. Ты делаешь то, что я скажу, или, помоги мне боже, я вырублю тебя… или накачаю таким количеством наркотиков, что ты не сможешь к нему дотянуться. Мои тёплые чувства к нему внезапно исчезли. Должно быть, Блэк это почувствовал, потому что снова повысил голос. — Если он затащит тебя на самолёт… бл*дь, ты исчезнешь. Ты исчезнешь, Мири. Я никогда тебя не найду. Ты действительно этого не понимаешь? Я вновь уставилась на него в замешательстве, ощутив сочащиеся из него эмоции. — Опять-таки, — сказала я. — Это, бл*дь, серьёзный вопрос? — Я не знаю… серьёзный ли? Потому что я начинаю думать, что ты действительно не понимаешь. Я начинаю думать, что ты не слышала ни единой, бл*дь, вещи, которую я тебе говорил… — Прекрати болтать, Блэк, — я стиснула челюсти, в этот раз не поднимая головы, когда он повернул. — Тебе надо перестать болтать. Прямо сейчас, Квентин. Я серьёзно. После того, что казалось недолгой борьбой между разными частями его разума, он замолчал. Снова глядя на дорогу, он стиснул челюсти так сильно, что на щеках заиграли желваки. — Ладно, — прорычал он. Когда я подняла взгляд, я осознала, что он искренне пытается оставить эту тему, возможно, даже стереть из головы весь этот разговор. Я также чувствовала, как он прокручивает в голове свои слова о том, чтобы накачать меня наркотиками, и жалеет о сказанном. И все же это более интенсивное ощущение вздымалось от него как дым, пока он управлял машиной. Прошло, казалось, довольно много времени, прежде чем Блэк выдохнул, опуская на меня взгляд. — Прости, — сказал он. Он говорил серьёзно; я чувствовала это. Возможно, потому что он сделал это, возможно, по какой-то другой причине, я ощутила, как тут же забываю об этом. Снова скользнув рукой по его ноге, я сжала его мышцы и кивнула, прижимаясь лицом к его бедру. Мы ехали ещё несколько минут, затем Блэк громко выругался, заставив меня подпрыгнуть. Вибрации колёс и двигателя и моя усталость убаюкивали меня. Когда я подняла взгляд, Блэк выкрутил руль внедорожника влево, и вот мы уже спускались по покатой дороге. Через ветровое стекло я видела деревья и растения вдоль скошенного въезда на автостраду, изредка мелькали клочки голубого неба и проблески солнечного света. По выполненным поворотам — резко направо в конце склона, который, должно быть, был эстакадой, затем ещё раз резко направо и по склону вниз, пока дорога не стала снова гладкой и быстрой — я понимала, что Блэк развернулся. Мы ехали обратно туда, откуда приехали. Поначалу я ничего не сказала, ощущая исходившую от него злость. Она не казалась нацеленной на меня. Блэк вёл машину ещё несколько минут перед тем, как заговорить. — Ладно, — сказал он. Он стиснул челюсти, не отводя глаз от дороги по ту сторону ветрового стекла. Я не очень хорошо видела его лицо, поскольку он все ещё был в зеркальных солнцезащитных очках. — Ладно что? — настороженно спросила я.