Ай, ну их! Эта противная парочка и так сделала все возможное, чтобы изгадить настроение, нечего идти у них на поводу. Лана представила, как они с Яриком идут на поводке следом за гордыми Прокошей и Полишей, и мгновенно избавилась от ненужных мыслей. Теперь все будет отлично. Все и было отлично: и сама церемония, и атмосфера, царившая в зале, и блестящее выступление Яромира Красича. Только одно слегка напрягало Лану. Вернее, один. Константин Полетаев, каким-то непонятным образом умудрившийся оказаться рядом с ними в первом ряду. Его навязчивый интерес пластырем прилип к девушке, и оторвать эту бяку она не могла. Именно бяку, потому что студенческий приятель Ярика ей совсем не нравился. Ну вот ни капельки. Причем с самой первой встречи, еще тогда, больше десяти лет назад. Она даже прозвище для него придумала – Моль. И никакие последующие творческие успехи Костика изменить мнения Ланы не могли. Да она, собственно, и не следила за успехами Полетаева. Его дружба с Яриком после выпуска из института скончалась тихо и безболезненно. А белесые брови и ресницы изредка мелькали на телеэкране. И вот теперь они мелькали рядом, а бархатный голос все дудел и дудел возле уха. А когда Яромир поднялся на сцену, чтобы провести свою часть церемонии, Полетаев, видимо, решил, что теперь можно и расслабиться. И попытался это сделать, заграбастав ладошку Ланы своими горячими потными лапищами. Он наклонился к ней так близко, что девушка почувствовала, как к ней в декольте закапало масло похоти, и зашептал: – Детка, ты сводишь меня с ума! Я больше не могу, я хочу тебя! Давай убежим отсюда, а? – Во-первых, отпустите мою руку, – сквозь сжатые зубы процедила Лана, – а во-вторых, еще одно слово в подобном тоне, и мне придется врезать вам по физиономии! – Очень хотелось сказать «по наглой рыжей морде», но Лана сдержалась. – А мне бы не хотелось срывать церемонию. В светло-голубых глазах Полетаева промелькнуло что-то темное, муха, что ли, залетела? Он медленно выпрямился, отпустил залапанную ладошку девушки и сухо хрустнул: – Извините, увлекся. И вроде бы угомонился. Во всяком случае, оставил Лану в покое, сделав вид, что увлечен происходящим на сцене. А Лане делать вид не пришлось, она с удовольствием нырнула в атмосферу праздника, и даже странные взгляды, изредка бросаемые Константином, от нее рикошетили. Все равно после окончания церемонии Моль улетит в свой стенной шкаф или что там у него, и она больше этого типа не увидит. Но Полетаев никуда улетать явно не собирался, он переклеился с Ланы на Яромира. Нет, не в том смысле, к счастью. А может, и к несчастью, ведь всего лишь одна капля похотливого масла на рукаве братова смокинга, и Костик был бы исключен не только из ближнего, но и из дальнего круга знакомых. Однако Моль вел себя безупречно, он ни словом, ни взглядом больше не задевал Лану, зато Яромира увлек задушевными беседами на самую благодарную тему под названием «А помнишь?». И как-то так получилось, что из концертного зала, где проходила церемония, они вышли вместе. И к парковке тоже отправились вместе. Можно было, конечно, взобравшись на трон пафоса, ждать у парадного подъезда, пока обслуга подгонит их джип, но там уже торчало немало таких тронов, и меряться, чей пафоснее, не хотелось. Поэтому и решили добираться до машины самостоятельно, ведь пройти следовало не больше трехсот метров. Майский вечер, сидя на ветвях белоснежной сирени, наслаждался сам собой. Фу, какие вы пошлые! Он наслаждался почти летним теплом, отсутствием ветра и дождя, ароматом сирени, вот. Еще бы соловьев сюда парочку, но они, серость окраинная, центра Москвы не уважают. – Мы уже почти пришли, – Яромир замедлил шаг и повернулся к Полетаеву. – Тебя подвезти? – Нет, спасибо, я на своей. Вон, в следующем ряду «Форд» черный видишь? Конечно, это не твой джип, но меня устраивает, – если честно, улыбка у Константина кривоватая получилась. – Между прочим, это не мой джип, а отца, – Красич вытащил из кармана связку ключей и нажал брелок сигнализации. Джип мигнул фарами и возмущенно расквакался, что могло означать только одно – его, джип, кто-то посмел побеспокоить в отсутствие хозяина. – Любопытно, – Яромир подошел поближе, – кто ж это машину трогал? Ах ты…! Извини, Лана. – Ничего себе! – озадаченно протянул Полетаев, разглядывая изуродованные бока джипа. – Это кто ж постарался? – А что, непонятно?! – закричала Лана, сжав кулачки. – Читать не умеешь? – Мне кажется, следует вызвать милицию, пусть этого урода арестуют, – Константин, присев на корточки, потрогал пальцем глубокую царапину. – Некогда мне с милицией затеиваться, я через две недели уезжаю, – процедил Красич, обняв сестру. – Не обращай внимания, Олененок, этот тип больной на всю голову. Ну ничего, – он достал мобильник и запикал кнопками, набирая номер, – разберемся. Алло, Андрей Сергеевич? Да, я. Нет, еще не уехал. Андрей Сергеевич, а кто у вас отвечает за сохранность машин? Да неужели? И где они были, когда некий дебил уродовал мой джип? Какой дебил? А вы полюбуйтесь на автомобиль и догадайтесь сами. Да, жду. Через пять минут вокруг джипа собралась толпа, состоящая, правда, не из гостей. Но без вездесущих представителей желтой прессы не обошлось. Вот кого Лана хотела видеть меньше всего сейчас, так это их. Она почти слышала довольное урчание гиен, нашедших замечательно воняющий кусок падали. А кусок смердел знатно. Практически вся поверхность джипа была исцарапана гнусными матерными частушками, главной героиней которых стала сестра Яромира Красича. Имени сестры автор этого скотства, видимо, не знал. Ну да, их же с Прокопием друг другу не представили. Разумеется, авторство данного идиотизма сомнений не вызывало. А вот желание раздавить «поэта» как таракана – вызывало. Причем, судя по побелевшим от гнева ноздрям брата, не только у Ланы. Да и Константин болезненно морщился, наблюдая за тем, как прыгают вокруг джипа гиены пера. – Ну, Андрей Сергеевич, – Яромир повернулся к обильно потеющему организатору церемонии, – что делать будем? И я по-прежнему жду ответа на один простой вопрос – где болталась ваша хваленая охрана, когда этот гнус развлекался с моей машиной?! Ведь сигнализация орала, не услышать ее, находясь поблизости, невозможно! – Господин Красич, ради бога, простите! – промокая лицо еще недавно белоснежным платком, пролепетал тот. – Я это сегодня уже слышал! Когда вы приглашали меня принять участие в церемонии, вы гарантировали мне европейский уровень организации! – Да-да, понимаю, – платок отправился на шею. – Понимаете, ребят, охраняющих парковку, отвлекла Нилова. Она пнула мой «Лексус», естественно, сработала сигнализация, ребята кинулись туда. И, олухи, «побоялись силу применить к бабе»! – он явно передразнивал кого-то из охранников. – А эта дрянь все пинала и пинала машину, а еще и сама орала, как сумасшедшая. Что тут услышишь! В общем, пока остолопы решились поступить с дамой не по-джентльменски, прошло довольно много времени, за которое ее спутник, видимо, и сделал это. Господин Красич, это наш недосмотр, поэтому все расходы по ремонту машины мы берем на себя. Милицию вызывать будете? – Зачем? – пожал плечами Яромир. – Раз вы отремонтируете джип, милиция мне не нужна. А что касается этого урода – с ним я сам разберусь. Вот вам ключи, – он протянул связку церемониймейстеру, – когда машина будет в порядке? – Через два дня. – Вы уверены? – Господин Красич! – по мере возвращения уверенности в себе и в контроле над ситуацией Андрей Сергеевич постепенно начал просыхать. – Слово джентльмена! И позвольте предложить вам мой автомобиль в качестве экипажа. Домчу, куда скажете! – Ярчо, – негромко проговорил Полетаев, наклонившись к уху приятеля. – Если хочешь, я вас с Ланой домой отвезу. Или мой «Форд» не слишком престижен для звезды Голливуда? – Костян, – поморщился Красич, – хоть ты меня не доставай, а? Я сейчас не очень адекватен, могу и врезать. – Извини. – Андрей Сергеевич, спасибо за предложение, но нас отвезет мой друг, – Яромир сухо кивнул проштрафившемуся господину. – Как только джип будет готов, позвоните мне, пожалуйста. – Конечно, господин Красич, – господин замялся, словно решая – говорить или нет. – Я могу надеяться, что вы не станете упоминать об этом неприятном инциденте в зарубежной прессе? Сами понимаете, у нас Московский кинофестиваль скоро, не хотелось бы… – Да, я понял, – не очень вежливо прервал собеседника Яромир. – Не волнуйтесь, я лично ничего говорить не собираюсь, но есть ведь эти, – он кивнул на мерцавших фотовспышками папарацци. – С этими разберутся мои ребята, – окончательно высох Андрей Сергеевич. – Они ведь не хотят, чтобы все узнали об их проколе? Многозначительный взгляд в сторону топтавшихся рядом парней в униформе, и те, обрадовавшись возможности хоть немного реабилитироваться, решительно направились к увлеченным поеданием падали гиенам пера. Любопытствовать, каким именно образом будет достигнут консенсус, Красичи не стали. И через двадцать минут «Форд» Полетаева уже тормозил у шлагбаума, преграждавшего путь к дому Ланы. В общем, надежде девушки на то, что Моль вылетит из ее жизни, пришлось, связав вещички в скромный узелок, уйти в неизвестность. Расставание было мучительным, очень уж Лане не хотелось общаться с Полетаевым. А пришлось. Костик приклеился к Яромиру прочно, практически прирос. Впрочем, если забыть инцидент, масляным пятном выделявшийся на радужных воспоминаниях о церемонии, поведение Полетаева в отношении Ланы было безупречным – теплым и дружеским, без каких-либо намеков. Тем более что окончание церемонии заканчиваться не желало. Оно веселым мухомором металось по страницам различных изданий желтой прессы, смакуя подробности очередной выходки Прокопия Винторогова. И пусть ни одной профессионально сделанной фотографии с места происшествия не появилось (хоть здесь охрана сработала грамотно), но для газетенок подобного уровня хватало и расплывчатых кадров с мобильного телефона. Яромир, имевший достаточный опыт общения с папарацци, знал: главное в подобной ситуации – выдержка. Ни одного комментария, ни слова в адрес провокатора, и тема сдохнет сама. А с самим провокатором можно будет разобраться перед самым отлетом в Америку. Красичу не терпелось вдумчиво, не спеша, лично объяснить паршивцу, КАК тот не прав. Константин предложил съездить на пару деньков к нему на дачу. Подышать свежим воздухом, полакомиться шашлыками и сухим вином, позагорать, в конце концов. Благо погода хвастливо крутила летними солнечными боками.