Скинув кроссовки, девушка прошлась по всем комнатам, открывая форточки. А через пару минут в квартире дурномявом заорал телефон. Небось, кто-то из гиен. Но взять трубку все же придется, а вдруг это кто-то нужный. – Да, слушаю, – устало проговорила Лана. – Явилась наконец-то, – холодно констатировал смутно знакомый женский голос. – Жду тебя через полчаса в кафе у метро «Войковская». – Кто это? – Полина Нилова. – И почему ты решила, что я захочу с тобой встречаться? – Захочешь. Во всяком случае, братца своего вытащить точно захочешь. И не вздумай никому сказать о нашей встрече, поняла? Иначе сидеть твоему Ярику о-о-очень долго. Запомнила? Через полчаса в кафе у метро «Войковская». И постарайся остаться неузнанной, нас никто не должен видеть вместе. – Хорошо, буду, – с трудом выдержала ровный тон Лана. Что задумала эта женщина, так искренне рыдавшая во всех интервью? Ведь именно она являлась главным обвинителем Яромира Красича, и именно она проклинала его везде и всюду, желая убийце своего ненаглядного адовых мук. А на пышных похоронах Прокопия Винторогова устроила настоящее представление с киданием на гроб и вырыванием клочьев волос. Своих, к счастью. И то, что Полина требует полной конфиденциальности, не могло не настораживать. Что же делать? Позвонить отцу, пусть он пришлет кого-нибудь из своих бойцов? Но есть риск того, что Нилова, увидев их, не захочет говорить. А не заметить этих шкафов невозможно. Нет, тут нужен кто-то менее заметный, но в то же время достаточно профессиональный. Вадим! Их консьерж, бывший спецназовец, как-то упоминал о своем сослуживце, работавшем в частном детективном агентстве. Она все успела. Ровно через полчаса Лана усаживалась за один из столиков указанного Ниловой кафе, а через пару минут туда же зашел дядечка совершенно неприметной наружности и пристроился у входа. В кармане байки девушки лежала пачка сигарет, вернее – диктофон, замаскированный под пачку сигарет. Который Лана включила в самый последний момент, когда совершенно незнакомая, ярко раскрашенная кареглазая брюнетка, внимательно осмотрев зал, подошла к столику девушки и уселась напротив. – А ты неплохо замаскировалась, – усмехнулась она. – Ты тоже, – буркнула Лана. – Ну, я все-таки актриса, мне это знакомо. Ладно, к делу. И учти, – она вытащила из сумки какую-то коробочку и, нажав кнопку, поставила ее на стол, – записать наш разговор тебе не удастся. Эта штука глушит всю аппаратуру. – Неслабо экипирована неутешная вдова, – усмехнулась Лана. – Кто ж тебя всему этому научил? – Не твое дело. Полина пару секунд разглядывала свою визави, причем Лане показалось, что зрачок у дамы не круглый, а вертикальный, как у змеи. И когда Нилова заговорила, Лана первым делом присмотрелась к ее языку – не раздвоенный ли? Нет, язык был обыкновенным, человеческим. Чего не скажешь о содержании спича. – Буду краткой, – Полина достала из пачки длинную дамскую сигарету, щелкнула изящной зажигалкой, и Лана с трудом удержалась от желания нудно завыть: «Дым сигарет с ментолом…» Но она справилась. – Если ваша семейка хочет, чтобы Яромир Красич снова стал белым и пушистым в глазах своих многочисленных поклонников, а главное – в глазах голливудских продюсеров, на этот счет, – на стол легла бумажка с рядом цифр, – должны быть перечислены три миллиона долларов. – Недурно. И что взамен? – наконец-то опыт, приобретенный за время работы в бизнесе, начал приносить пользу. Переговоры с деловыми партнерами научили Лану «держать лицо», пряча рефлексирующие эмоции в дальний сундук. А еще – мгновенно просчитывать ситуацию. – А взамен я изменю свои показания, – усмехнулась Нилова, затаптывая окурок в пепельнице. – То есть скажешь правду? За три миллиона долларов? А что, вполне адекватная цена, учитывая возможные последствия. Прокопию ведь и на самом деле кто-то звонил, но голос был незнакомый. И, хотя кольцо, найденное в джипе Яромира, действительно принадлежит моему мужу, я скажу, что оно не его. И заявлю, что намеренно оговорила Красича, желая отомстить за то, что он меня когда-то бросил. – Но ведь он тебя не бросал? – Неважно, – Полина небрежно махнула рукой. – Зато выглядит правдоподобно, верно? И ничем особо серьезным мне не грозит, если я признаюсь вовремя. А насчет крови в багажнике можете не волноваться. Это почему же? Насколько мне известно, экспертиза подтвердила, что она принадлежит твоему мужу. – Если мы достигнем консенсуса, – усмехнулась Нилова, – вы сможете смело требовать повторной экспертизы. И уверяю тебя – на этот раз результат будет иным. А тело, если ты помнишь, кремировано. – Браво, – Лана откинулась на спинку стула и несколько раз хлопнула в ладоши. – Знаешь, Поленька, у меня почему-то создалось стойкое ощущение, что ты причастна к смерти мужа. Слишком уж у тебя гладко получается. Что значит – актриса! Так реалистично изображать неземную любовь, выдержать совершенно кретинские, унизительные выходки чокнутого Прокоши… – Заткнись! – зашипела Нилова, вцепившись пальцами в край стола и наклонившись в сторону Ланы. – Не смей говорить о нем в подобном тоне! – Ой, да хватит уже! – настал черед Ланы пренебрежительно усмехаться. – Угробила муженька ради денег и комедию ломает! – Я. Его. Не. Убивала, – процедила Полина. – Я знаю только одно – Прокопий уехал на встречу с кем-то незнакомым. Следствие ведь установило, что звонок на наш домашний номер был, но звонили из телефона-автомата на Белорусском вокзале. И именно этот человек захотел подставить твоего брата, убив моего мужа. А мне надо сына растить, поэтому я готова пойти на сделку и помочь вытащить Яромира. Прокопий меня поймет, он ведь так любил меня! – губы Ниловой задрожали, но глаза остались совершенно сухими. – А какая у нас гарантия, что, получив три миллиона долларов, ты не сбежишь из страны, забыв о выполнении своей части сделки? – В общем-то, никакой, – пожала плечами Полина. – Кроме моего слова. – Негусто. – Слушай, я ведь и позвала на встречу именно тебя как наиболее адекватно реагирующего члена вашей семейки. Ну посуди сама – зачем мне вешать на хвост разъяренного Мирослава Красича и его службу безопасности? Я хочу жить спокойно, не оглядываясь по сторонам и не думая о завтрашнем дне. Может, снова начну сниматься… – Это вряд ли. Не с твоей репутацией. – Не говори о том, в чем ничего не смыслишь. Короче, даю вам сутки на размышление. Завтра в это же время я позвоню на твой домашний телефон, и ты сообщишь ваше решение. И, главное, не начинай вешать мне лапшу на уши, что у вас нет такой суммы. Она есть не только у вас, но и у Яромира, о его гонорарах весь мир знает. Пусть поделится, мы с ним все же не чужие. Нилова выключила свою глушилку, аккуратно положила ее в сумочку и, не прощаясь, вышла. Следом направился тот самый неприметный господин. Вечером он выложил перед Ланой пачку фотографий: – Значит, так. Дамочка из кафе направилась к себе домой, я пробил адрес по базе. Я остался дежурить у подъезда, фиксируя всех входящих и выходящих. Вот они. Один типчик мне показался знакомым, где-то я его физиономию уже видел. Вот он. Лана взяла протянутую фотографию и вздрогнула от неожиданности. В подъезд входил Константин Полетаев собственной персоной. В голове заметались кусочки пазла, складываясь в довольно отвратительную, но четкую и понятную картинку. Ведь он постоянно толкался рядом, став свидетелем выходки Винторогова. Он видел реакцию Красича, слышал слова, сказанные сгоряча: «Я убью его». И именно он потащил Яромира в тот день париться. А этот непонятный сон посреди сеанса! Ярик позже не раз удивлялся подобной сонливости, раньше с ним ничего такого не случалось. Значит, брат вырубился не без помощи своего «друга», а тот, незаметно выскользнув из здания, на джипе Красича отправился воплощать в жизнь, вернее – в смерть, свой гнусный замысел. Зачем? Глупый вопрос. Конечно же, деньги. Ради которых бывший друг и бывшая возлюбленная, не сомневаясь ни секунды, предали и подставили Яромира Красича. Интересно, как долго они вынашивали этот план? А горлопан Винторогов изначально был выбран на роль жертвы? Но зачем Ниловой понадобилось выходить за него замуж, рожать ребенка и активно поддерживать все бредовые затеи своего мужа?! Что-то не сходится. Скорее всего, задуманное подельниками скотство – дело, так сказать, недавнее. Полине, в конце концов, надоело быть объектом насмешек, и она решила избавиться от мужа. Но сделать это с максимальной для себя выгодой. С Константином она была знакома со времен ее недолгого романа с Красичем. Возможно, и не просто знакома. А как уж там они сговорились – дело десятое. Но как же доказать причастность Моли к убийству Прокопия Винторогова? Неужели придется платить? – Вы меня слушаете? Ох ты, совсем выпала из реальности. Надо срочно впасть обратно, может, что-то еще полезное выяснится. – Простите, задумалась. – Вижу. Вы, как этого блондинчика увидели, сразу отключились. Я повторю. – Спасибо.