— Надеюсь. Я неторопливо подошла к ним, но садится не спешила. В случае чего, похитителя уложу на лопатки, а с барменом как-нибудь справлюсь. — Кто вы? — спросила их. — Я владелец этого места, крошка. Зови меня просто Слава. А это Олег. — Тут твой друг звонил, скоро приедет. Олег протянул мне мой мобильный. Я торопливо его приняла и разблокировала экран. — Ты не бойся. Мы свои. Думаю, ты уже в курсе, что карате-школу подожгли? Мусора прям бдят, чтобы мы ничего не унюхали. Я журналист, если что. — Зазвучала мелодия звонка. Олег достал свой телефон и заматерился. — Опять этот козел. Он отошел в сторону, а я, поняв, что нет опасности, присела на барный стул. — Выпей. Это виноградный сок. — предложил Слава. — И это, тебе бы в больницу. Пуля кость не задела, кровь мы остановили, но одними антисептиками рану не вылечишь. Вон бледная какая. Я проигнорировала его слова. Следовало понять, кого Олег назвал моим другом. Кто приедет за мной? В списке принятых вызовов последним значился Лев. И пусть мужчины выглядели добродушными, я на всякий случай набрала номер знакомого. — Да, — ответил он после первого же гудка. — Это я. — Ева! — разволновался неожиданно мужчина. — Она самая, — усмехнулась. — Мы почти подъехали. Клуб “Борро”, ведь так? — Вроде. Мне тоже его назвали. — Отлично. Я уже думал, что нас провели. Черт, вот надо было этому ублюдку сунуться?! — задал он риторический вопрос. Может, если Олег не появился бы, то меня убили бы? Судьба — штука привередливая, но даже она порой преподносит приятные сюрпризы вроде людей, которые приходят на помощь и вытаскивают даже из ситуации, когда мы одной ногой в могиле. — Ладно, будь осторожна. Через пятнадцать минут увидимся. — Хорошо. Я положила трубку и взглянула на Славу. Он тряс шейкер и одновременно размешивал что-то в стакане. — Вы сами обслуживаете клиентов? — Только самых важных, — улыбнулся мужчина. — Уф! — Олег подошел и сел напротив. Он облокотился о барную стойку, подперев голову ладонью. Примерно с минуту мы играли в гляделки. Казалось, ему нужно что-то спросить, но он не знал с чего начать. Хотя, если он действительно журналист, то скорее всего ищет способ выудить из меня больше информации. — Школу подожгли. Директора попытались убить в собственном доме. Охранник мертв. Следователя, который начал вести дело, зачем-то посадили в СИЗО. А ведь должны были уже по закону выпустить, если нет состава преступления, или сообщить о причине обвинения прессе. Но все молчат. А самое интересное, знаешь что? — Он будто ждал от меня ответа, но, правильно поняв мой настрой, продолжил сам. — Ты исчезла за пару дней до случившегося, и никто, заметь, ни один человек, не заинтересовался твоей пропажей, не обратился в полицию. Разве что коллега, Денис Котов, поднял тревогу, но уже после пожара. Услышанное меня немного разочаровало, однако всем этот был приятный момент. Обо мне переживал Денис. В том, что это он вытянул и заставил следить за моим домом Гришу, я не сомневалась. Самому Юстеву в голову такое вряд ли бы пришло. Нет, он не был плохим человеком, но ему часто бывало пофиг на происходящее вокруг него. Отчасти, поэтому я с ним и переспала в юности. Он не хотел большего, чем ни к чему не обязывающий перепихон, а мне мешала моя девственность. Хотелось попробовать чего-то новенького, понять, каково это, быть взрослой, лежать в постели с мужчиной… С Гришей все произошло быстро и без кайфа. Господи, о чем я думаю вообще? Вспомнила белое лицо Юстева, кровь на земле, и меня затрясло. — Эй! — Олег дотронулся до моей руки. Я ее тут же одернула. — Ты в порядке? — Вы не знаете, он жив? — Кто? — Мой друг… В него тоже стреляли. — Без понятия. Когда прозвучал первый выстрел, я как раз опрашивал молодую мамашу. Как оказалось, она живет двумя этажами выше тебя. Рассказала, как ты накануне бегала по двору и искала своего кота. Я даже подумал, если кот в квартире, то ты обязательно вернешься. И вернулась бы, если не одно жуткое обстоятельство. — Слушай, — неожиданно повеселел Олег. — Давай ты мне все расскажешь, а я тебе помогу. Судя по тому, что я видел, ты по уши в дерьме. Я с сомнением взглянула в белесые голубые глаза и вспомнила о профессии мужчины. Журналистам нынче нужен только хайп. Они проводят расследование только в тех делах, с которых можно извлечь выгоду. И здесь она была. Разве не выгодно сдать меня полиции, повесить всех собак на молодую спортсменку и получить премию за особые заслуги перед обществом. Дескать, вот, спасаю наших детей от безумных учителей с тягой к пиромании. Мне стало смешно. Все в нашем мире так или иначе упирается в деньги и славу. Каждый лелеет надежду проснуться знаменитым, распутать громкое дело, прыгнуть выше всех, добежать первым до финиша, забить решающий мяч, создать картину, которая будет стоить миллионы, стать президентом, чтобы войти в историю… Многим даже и не важно, на чем или на ком выезжать. Голов на Земле восемь миллиардов, так стоит ли печься о других, когда своя рубашка ближе к телу? Сейчас, в это самое мгновение, сидя у барной стойки и смотря глаза человеку, с которым только что познакомилась, я задумалась: а чего в этой жизни хотела я? С самого детства и до этого мгновения — денег и славы. Первое помогло бы мне оставить позади бедность, перейти на новый уровень жизни, более комфортный, перестать считать копейки и выживать подработками. А второе? Мне хотелось восхитить своим упорством учителя. Я завидовала тем, кто уже преуспел в карате, и сама не заметила, как стала одним из них, мастеров спорта с заветными полочками, где лежали добытые потом и кровью медали с кубками. После смерти учителя многое стало неважным. Не для кого было стараться. А для себя — лень. Я прикрыла веки. В кромешной темноте, среди маленькой Вселенной в моей голове возник образ мужчины. Он сидел у моих ног и гладил колени, то и дело бросая на меня виноватый взгляд. А после он же с упоением целовал мои губы, ловил дыхание, шептал ласковые слова, давал понять, что ему, помимо денег и славы, ради которых люди живут в этом прогнившем мире, нужна я. Женя тоже был мне нужен. Настолько сильно, что от одной мысли хотелось вскочить с места и пуститься в бег, найти его и вызвалить из беды. Вот только руки опустились. Я успела почувствовать, каково это быть за спиной мужчин, и выходить на передовую было страшно. Бороться было страшно. Но необходимо. — Ева, — обратился ко мне по имени Слава. — Может, воды? — Да, спасибо. Он наполнил стакан прозрачной жидкостью и кинул в него пару льдинок. — Для бодрости, — вновь улыбнулся мужчина. Я сделала пару глотков. — Олег, вы предлагаете помощь? Но ведь вы никогда не сможете пойти против тех людей, которые угрожают моей жизни. Вы даже не представляете, какая у них крыша, и почему даже Волков сидит сейчас в СИЗО. — Не стоит недооценивать меня и мои связи. — Их может быть недостаточно. — Почему? — Потому что ваш враг… — Станислав Львович, там какие-то чуваки у черного входа. Вы просили сообщить. — К нам подошел молодой человек в черном костюме. Судя по габаритам, он осуществлял в рабочие часы фейс-контроль. Слава вышел. Я думала, что Олег скажет хоть что-то, поинтересуется именем врага, но он молча допил коктейль, пока не появился Лев. Тот стремительным шагом преодолел расстояние до барной стойки и легонько меня приобнял. Вышло неловко. Причем неуютно стало вовсе не ему. Воспоминания о его пошлых взглядах и намеках еще были свежи в моей памяти, поэтому такая разительная перемена по меньшей мере удивила. — Я думал, мне пиздец, — не стесняясь в выражениях, сказал Лев. — А я все надеялась, что вы переживаете обо мне, — язвительно произнесла в ответ. — Шутишь? Я чуть не поседел! Волков за такой прокол с меня три шкуры сдерет. Если выйдет, конечно. — Увидев мое выражение лица, он сразу дал попятную. — Я пошутил. — Не смешно. — Согласен. А этому уроду за твоей спиной сейчас будет весело. Очень весело. — Не спешите с выводами, — произнес миролюбиво Олег и принялся рассказывать Льву о своей бурной деятельности, и о том, как полезны мы можем быть друг другу, если объединимся. Я была права: его интересовали только деньги и слава. Однако, предложенное им взамен тоже имело ценность. В итоге, Лев попросил меня не пороть горячку и, убедившись, что моя рука не создаст мне проблем в ближайшие пару часов, сел за стол переговоров. Фамилия Блохин, которой назвался Олег, в последнее время была на слуху. Независимый журналист, расследовавший не одно громкое дело и имеющий большое влияние на просторах интернета, совсем недавно был задержан за обвинительную статью в адрес какого-то чиновника. Об этом трещали СМИ, писали в онлайн-газетах, но только сейчас я поняла, кто передо мной. Ведь раньше совсем не вникала ни в новости, ни в лица, мелькавшие в них. Мне показалось странным, что такая фигура заинтересовалась мной, но я решила свои опасения и страхи высказать позже, когда мы со Львом останемся наедине. К слову, сам Лев тоже не спешил делиться информацией. Однако имя Дюдюка упомянул, чем и дернул за ниточку, вытянувшую вслед за собой тонну грязного белья. Я не знаю, откуда у Олега столько информации, и как он сумел ее собрать за короткий срок, но ему было известно очень многое. В том числе и про связь моего учителя с Танатом. Он обещал добыть кое-что еще, но взамен просил моего участия в разглашении информации. Проще говоря, Олег предложил предать это дело огласке. Мы попросили о времени подумать, собираясь изначально решить этот вопрос с Нестеровым, хотя, лично я готова была к любым действиям, лишь бы побыстрее вызвалить Женю из Управления. Лев вывел меня из клуба и повез обратно в укрытие. Всю дорогу мы молчали. Я устала. Рука беспрерывно ныла от боли. И даже тот факт, что в доме нас уже поджидал доктор, не радовал совсем. Я действительно предпочла бы больницу, но добивать мужчин своим нытьем не стала. — Ева. Когда врач покинул дом, оставив нам перевязочный материал и лекарства, Лев осторожно присел рядом со мной и тяжело вздохнул. — Не извиняйся, — сказала ему, намеренно избегая сопливой ситуации. Я понимала, что его гложет чувство вины, но успокаивать и спускать все на волю случая, не хотелось. Меня никто не слушал. Мою интуицию назвали женской слабостью. А в итоге…