– Он его украл, – усмехнулся Клим. – А что мне было делать? – обиделся Зотов. – Говорю же, уехать отсюда и то не на что. А у него денег завались. Вот и пусть раскошелится, многоженец. – Вторую жену Зорина вы когда-нибудь видели? – спросил Бергман. – Нет. Откуда? – Возможно, она приезжала на квартиру? – При мне такого не было. Правда, я тут надолго не задержался. Когда узнал про всю эту фигню, ноги в руки – и домой. – Позаимствовав у подружки банковскую карточку? – спросила я. – Я что, дурак? Она ее заблокировать могла. Деньги взял. Не особо много их и было. – Но на месяц хватило? – вновь усмехнулся Клим. – А там уж и к подруге потянуло с непреодолимой силой? – Слушайте, у нас все честно было. Я ей помогал. Она ж могла сутки напролет лежать. Уставится в потолок и бубнит всякую ахинею. Или спит. По двадцать часов подряд. А я и по хозяйству, и вообще… – Молодец, доброе сердце, – кивнул Клим. – Что ж, – развел Максимильян руками, – мы вынуждены покинуть вас на некоторое время. – Эй, отпустите меня, – запричитал парень. – Я никому ничего не скажу. Честно. – Конечно, отпустим, – подмигнул Клим, – но попозже. Отдыхай. Рассмотри здесь все как следует. Когда еще такой случай выпадет. Парень умоляюще взглянул на меня, но я лишь пожала плечами. – Господин Зорин нас уже заждался, – произнес Максимильян, и подвал мы покинули, не забыв запереть решетку. Зорин сидел возле окна, потея и ерзая, как первоклашка перед кабинетом директора. – Что он сказал? – вскакивая, задал он вопрос, как только мы вошли. – Я думаю, его рассказ новостью для вас не является. – Он мог наболтать что угодно. Вы же видели, это бандит, он угрожал мне оружием. – Игрушечным пистолетом, который вы приняли за настоящий. Но, главное, конечно, не это. Главное, он утверждает, что ваша первая жена Аделаида, десять лет как пропавшая, еще месяц назад жила в квартире, доставшейся вам от родителей. Максим Александрович, вы не находите, что вам пора рассказать нам правду. Ваша скрытность заведет вас очень далеко. Боюсь, прямиком в тюрьму. – Я не убивал Аделаиду, – испуганно ответил Зорин. – Я же привез вам платок. Меня подставляют. Но вместо того чтобы найти негодяя, вы обвиняете меня черт знает в чем. – В подвале сидит свидетель, который оставил в вашей квартире свою подругу живой и невредимой, а вернувшись по прошествии некоторого времени, узнал, что она убита. Про платок вы кстати вспомнили… Если выяснится, что на нем кровь Нелли, версия напрашивается сама собой. Ваша жена следила за вами, подозревая в измене. О ее патологической ревности поведали ваши сотрудники. При этих слова Зорин с неприязнью взглянул на меня. – Вы убили Аделаиду, устав от ее выходок и желая оградить от нее дочь. Но ваша вторая жена стала случайным свидетелем убийства, и вам пришлось избавиться от нее. – Вы с ума сошли? – Об этом прокурора спросишь, – сказал Клим. – Господи, да это какой-то вздор… – Хочу напомнить, вы не являетесь нашим клиентом, и мы как законопослушные граждане вынуждены обратиться в полицию. – Я не убивал Иду, – в отчаянии крикнул Зорин. – Зачем? Да, она периодически появлялась и портила мне жизнь. И мне, и дочери. Но… за десять лет это было всего несколько раз. Я уже не надеялся на улучшение ее здоровья, но… нельзя же, в самом деле, убить человека за то, что он болен? Я нашел Иду, точнее, она сама нашлась. Позвонила. Я поселил ее в квартире родителей, как делал всегда, если она вдруг появлялась… И вызвал сюда ее бабушку. Она умела ее уговорить. В конце концов Ида согласилась бы лечь в клинику, а потом уехала. Все как обычно. А тут у нее даже бойфренд появился. Явный прогресс, хоть он и полное ничтожество. Дважды я ее навещал, привозил лекарства, успокаивающие. И, видимо, в одну из этих поездок… Нелли чудовищно ревнива. А тут кто-то из доброхотов сообщил ей о моем якобы романе, хотя никакого романа с Аллой у нас тогда не было, мы просто познакомились и иногда пили кофе. – Ваша жена отправилась за вами и обнаружила в квартире Иду? – Вот именно. Но я ничего не знал. Я пробыл в квартире совсем немного времени. Предупредил, что привезу бабушку. В моем доме были вторые ключи от квартиры, ими Нелли и воспользовалась. – Она что же, не узнала вашу жену? – Говорит, что не узнала. Ида набросилась на нее, и она ничего не успела понять. Ида ударила ее по голове вазой. Из малахита. Подарок коллег моей матери. И пробила голову. Это правда. Я сам видел рану. В общем, Нелли защищалась как могла… – И в результате задушила вашу первую жену? – подсказал Бергман. Зорин молча кивнул. Говорит он правду или нет, определить было трудно. Я чувствовала его страх, беспокойство, отчаяние, но причина могла быть разной. За жену он боялся или все-таки за себя? – Поняв, что случилось, Нелли бросилась бежать… – И не позвонила вам? – Она просто не соображала, что делает. Уехала к подруге на дачу, та все никак не могла продать дом, доставшийся от бабки. Дом в деревне, где всего-то пяток пенсионеров, да и то только летом. Бросила машину в лесу, еще и помять ее умудрилась. Она не позвонила и не отвечала на звонки. Выбросила симку. А мы не знали, что с ней. И тем же вечером заявили в полицию. Ее мать очень беспокоилась, и я, конечно, тоже. Не мог понять… В эти дни мне было не до Иды, сами понимаете. Но с ней надо было что-то решать, и я поехал на родительскую квартиру. – И обнаружили там труп? – Вот именно. Представляете мое состояние? Я не мог понять, что происходит. Мне и в голову не пришло, что Нелли к этому причастна. С какой стати? Нелли исчезла, а в квартире родителей труп моей бывшей жены, которую признали мертвой. Как бы я все это объяснил? – Вы решили избавиться от трупа, – вновь подсказал Бергман, сообразив, что ходить вокруг да около Зорин будет долго. – А что мне еще оставалось делать? – возмутился он. – Вы вывезли труп и утопили в озере. – Теперь я понимаю, как это было глупо. Но в тот момент ничего другого в голову не приходило. Я был в шоке. Понимаете? И в тот же вечер позвонила Нелли. Вернулась в город и позвонила из телефона-автомата. Сначала я ничего понять не мог, а потом… Господи, у меня земля из-под ног уходила, понимаете? Я приехал к ней, и она мне все рассказала. Если бы она позвонила раньше, если бы я не спрятал труп… А так я становился ее сообщником. И Нелли это быстро поняла. Теперь я не мог отправить ее в полицию с чистосердечным признанием. Мы были связаны. Разумеется, я не стал рассказывать, где спрятал труп. – Почему бы ей тогда не вернуться домой? – спросил Бергман. – Она боялась. Труп лежал двое суток в квартире, где дверь была не заперта. Нелли хотела убедиться, что в полиции ничего не знают об этом убийстве. Вот мы и придумали историю, якобы она сбежала с любовником. Но вместе с тем не настаивали на ней особо. Потому что все наши знакомые знали: Нелли не из тех, кто заводит любовников. Мы просто хотели убедиться, что Ида исчезла, теперь уже навсегда. – Была ведь еще причина? – усмехнулся Клим. – Причина? – нахмурился Зорин. – О чем вы? – О твоей подружке. Зорин, стиснув зубы, с минуту таращился на него с возмущением. Но впечатления, само собой, не произвел. – Буду с вами откровенен, – вдруг растеряв боевой задор, сказал он. – Паталогическая ревность жены меня… утомила. И то, что ей придется посидеть взаперти несколько недель, не слишком высокая плата за ее безумный поступок. Она была очень напугана. Вбила себе в голову, что труп найдут. Пыталась меня расспрашивать, где я его спрятал. В целом, все складывалось совсем неплохо, но тут моя теща отправилась к вам. Хотя я и настаивал с самого начала, чтобы Нелли ей позвонила и успокоила. Но она все равно… А дальше вы знаете. Рассказать все теще я не мог. Уж будьте уверены, спасая свою дочку, она бы нашла способ повесить на меня убийство. А когда обнаружили труп, мы оказались в безвыходном положении. Нелли уговаривала меня бросить все и уехать. В каком-то смысле это был выход. Для нее, я имею в виду. Ведь Иде удалось долгое время жить, избегая внимания полиции. Разумеется, я никуда уезжать не собирался. Это попросту невозможно. У меня работа, дочь… ее престарелая прабабка, наконец… Слава богу, на момент убийства у меня было алиби. Поэтому я всячески поддерживал идею не торопиться с возвращением, переждать. «Ну да, – подумала я. – Жена в бегах, а он проводит время с любовницей». – Банковская карта Иды была у вас? – спросила я. Зорин нахмурился. – Откуда вы знаете? Да, у меня. Я хотел, чтобы Вера Андреевна была спокойна. Представляете, что я чувствовал? Жена-убийца, труп… а тут еще бабка постоянно напоминает об Иде. Где она, что она… Кошмар… Когда я обнаружил окровавленный платок жены, понял: убийство пытаются свалить на меня. – Окровавленный платок Нелли? – Именно. Я же говорил, Ида ударила ее вазой по голове. У нее текла кровь. Я сам смывал ее с пола, а еще с ковра. Ковер пришлось выбросить. Крови было немного, но… все складывалось против меня, понимаете? – Вы считаете, платок подбросила Нелли? – Без нее точно не обошлось. Это ее платок, как он мог оказаться у третьего лица? Я поселил ее в пригороде. У меня там квартира, числится на фирме, иногда мы ее используем, как гостиницу. Но последний месяц она пустовала. Так вот, я навещал Нелли раз в неделю, привозил продукты. Нам приходилось быть очень осторожными. Когда теща обратилась к вам, я позвонил и предупредил, что некоторое время не смогу приехать. В общем, непонятно, как она провернула этот фокус с платком… Получается, что у нее в самом деле кто-то есть. Но тут вы сказали, что платок могли подбросить в моем собственном гараже. Это казалось весьма вероятным. Ключи от дома у Нелли с собой. Но что за игру она ведет? Ясно, что она хочет обвинить во всем меня, однако у меня алиби и… Вы не представляете, что я пережил за эти дни, – пожаловался он. – А тут еще этот кретин, что сегодня напал на меня. Сначала он позвонил, потребовал денег. Якобы он знает, кто убил мою жену. А сегодня явился чуть ли не в офис. И угрожал пистолетом. – Игрушечным, – напомнил Клим. – Да откуда ж мне это знать? Я в жизни не держал в руках оружие, – возмутился Зорин. – Что ж, у нас остался последний вопрос, – сказал Бергман. – Где сейчас ваша жена? – Нелли? Там же, где и раньше. В квартире, о которой я вам говорил. – Думаю, нам стоит навестить ее. – Но… – Зорин обвел всех взглядом и затих. – Мы с Девушкой сопроводим господина Зорина, а ты, – повернулся он к Климу, – поговори еще раз с нашим узником. Возможно, он вспомнит что-то интересное. «Зачем? – хотелось спросить мне. – Все более-менее ясно». Вот только не знаю, порадует ли новость Боровскую. Кто на нее покушался, мы пока не выяснили, но это точно не наш узник, как назвал его Бергман. Симпатий он не вызывал, но остаться один на один с Климом… серьезное испытание.