Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 8 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, Шакал! Так его звали. Точно не известно, но предполагают, что он служил шаманом в одном из местных племен. Его представители были очень агрессивными и практиковали массовые человеческие жертвоприношения, поэтому от испанцев получили по шапке в первую очередь, после чего сделались мягкими и пушистыми, перестали конфликтовать, осели на земле, занялись разведением скота, а время от времени устраивались на поденные работы к своим старшим бледнолицым братьям. Да и что им еще оставалось делать, когда от всего племени осталось не более сотни человек, включая женщин и детей. Вот так они и жили мирно по соседству, пока в один прекрасный день шаман Шакал, желая получить откровение высших сил, не перебрал кактусовой самогонки и, собрав все племя, объявил от имени духов войну бледнолицым. – Игорь щелкнул пальцем по рогам козла с такой силой, что те задребезжали. – Ну, может, он и не пил, там у них и другие средства используются, вроде грибов и трав, но народ взбудоражил. Тут же были отправлены гонцы в соседние племена с посланием, что, мол, загостились бледнолицые на нашей земле, пора бы их выпроводить и помахать им ручкой. А чтобы заручиться еще и божественной поддержкой, решили по старинке провести жертвоприношение. За жертвами дело не стало. Несколько краснокожих воинов тут же совершили налет на ближайшую ферму, принадлежащую вышеупомянутой семье Сантьяго, вырезали всех, кто сопротивлялся, а трех молодых девушек и младенца притащили в свой лагерь. Вот тут-то против индейцев и сыграл фактор дружеских отношений с городком. Двое сородичей Шакала, находившиеся в особо близких отношениях с некоторыми представительницами прекрасного пола из стана бледнолицых, решили их предупредить. Ну а дальше колесо завертелось. Сантьяго разбушевались и немедленно бросились собирать ополчение. Остальные тринадцать семей к ним присоединились, и они всей толпой ринулись спасать пленников. Индейцев, как я говорил, насчитывалось всего около сотни, то есть боеспособных – человек сорок. Правда, вооружены они были весьма недурно, видимо, Шакал заставлял их собирать нормальное оружие, а не старые кремневые мушкеты. Но испанцев было больше, почти полторы сотни. Сражение вышло жестоким: стрельба, море крови, избиение младенцев. Шакал, несмотря на внезапность атаки, успел-таки провести обряд жертвоприношения, чем еще сильнее разозлил испанцев. Говоря в двух словах, индейское племя, несмотря на их упорное сопротивление, вырезали. Поголовно. – А Шакал? – выдохнул Андрей, завороженный историей. – Вот тут-то и начинается самое интересное. – Игорь принялся раскачиваться вместе с козлом. – Шакал как в воду канул. На его поиски отправили отряд из восьми человек, возглавляемый Эмилио Сантьяго. Назад не вернулся никто. Лишь через несколько дней было обнаружено тело Эмилио. Скорее всего, его пытались сбросить со скалы в реку, но тело застряло среди камней. К тому же исчезло его именное оружие. Два револьвера. Те самые, что ты только что держал в своих руках. Андрей изумленно уставился на означенные револьверы. Тысячи вопросов мгновенно возникли в его голове, но слова путались и никак не хотели ложиться на язык. – Так, значит, эту голову вырезал тот шаман? – наконец смог вымолвить он. – Да. Голова Шакала, его личный знак. Это своеобразный индейский юмор – вырезать на именном оружии поверх инициалов старого владельца свои инициалы. Как можешь видеть, оружие в самом деле именное. Главу семьи Карлоса Сантьяго в какой-то момент обуяла жажда беспричинной щедрости, хотя, может, он просто решил выпендриться. В общем, в один прекрасный день Карлос начал лепить из своих сыновей и ближайших родственников аристократов высшей категории, не жалея на это никаких денег и безжалостно растрачивая семейные богатства. В комплект «настоящего дворянина» входили обучение в престижных университетах, в том числе в европейских, одежда по последней моде, ну и, конечно же, именное оружие. Каждый Сантьяго в день совершеннолетия получал от любимого папочки, дядюшки или дедушки вот такую вот пушку с выбитым на ней семейным гербом и инициалами владельца. Остальные семьи отнеслись к этой причуде с уважением, но пример брать не спешили. Наверное, именно по этой причине они до сих пор преспокойно живут на проценты от семейных сокровищ, а Сантьяго вынуждены вкалывать по-черному, не гнушаясь никакой работы. Но я отвлекся. – Игорь наконец перестал мучить козла и подошел к окну. Опущенные жалюзи не позволяли что-либо рассмотреть на улице, но поднимать их рассказчик не спешил. – Итак, револьверы Эмилио пропали. Пропал и Шакал, видимо скрывшийся в горах. Ополчение вернулось обратно в город, и настрой их был очень далек от победного. Потери оказались гораздо большими, чем они ожидали, да и тот факт, что никого из жертв Шакала не удалось спасти, тоже способствовал негативному состоянию духа испанцев. В течение недели продолжался траур, после чего старик Сантьяго, заметь, Эндрю, все упирается в эту семейку, решил немного разрядить обстановку и устроить всеобщий праздник. Ворчать и возмущаться по этому поводу никто не стал. На главной площади выставили еду, пригласили музыкантов, а из фамильных погребов извлекли запыленные бутылки с вином. Спиртное текло рекой, а от съестного прогибались столы. Игорь даже зажмурился, похоже представляя эту картину, да и сам Андрей не удержался и сглотнул слюну. Рассказчик тем временем входил в раж, напоминая пророка в момент божественного откровения. – И вот в самый разгар торжества, когда потомки славных идальго произносили тост, в котором прославляли свои силу и мудрость, избавившие город от страшной угрозы, на площади появился он. – Игорь сделал торжественную паузу. – Шакал! В жреческом обмундировании и вот с этим самым поясом с этими самыми револьверами. Его появление стало полной неожиданностью, и никто не успел должным образом на него среагировать, а колдун тем временем подошел к центральному столу, за которым сидели четырнадцать глав семей. Кстати, револьверы эти семизарядные, так что на два револьвера тоже выходит четырнадцать пуль. В общем, индеец приблизился к своей цели и на чистом испанском языке обратился к присутствующим. Он перечислил все четырнадцать имен, а затем заявил, что они приговорены к смерти за угнетение мирного населения. Выслушивать возражения, что индейцы начали первыми, Шакал не стал, прежде чем кто-нибудь успел шевельнуться, достал револьверы, и тут… Игорь снова замолчал и пристально посмотрел на Андрея, после чего неторопливо зашагал по комнате, тщательно разглядывая каждый из экспонатов своего мини-музея. Юноша мысленно зарычал: его всегда бесили такие резкие обрывы интересных рассказов! Наконец, Игорю надоело мучить слушателя, он снова занял место у окна и продолжил: – А дальше началось самое непонятное. Все протоколы, в которых описываются показания очевидцев, сходятся на том, что прозвучал всего один выстрел, но длился он бесконечно долго. Ты понимаешь, что это было? – Н-нет, – немного заикаясь от неожиданности вопроса, ответил Андрей. – Разве что у них в ушах долго звенело. – Звенеть-то у них звенело, но дело не в том. – Игорь немного приподнял жалюзи и тут же их опустил. – Пулеметов тогда не знали. Точнее, они уже существовали, но в очень небольших количествах, и в такой глуши тогда вряд ли кто-то слышал, как звучит очередь из автоматического оружия. В общем, мы с дядей считаем, что Шакал разрядил оба револьвера с немыслимой скорострельностью. Настолько невообразимой, что четырнадцать выстрелов слились в один. – Разве такое возможно? – История все больше и больше захватывала Андрея. Он чувствовал в ней что-то важное для себя, да еще и эта дрожь, возникающая при каждом взгляде на такое невероятное оружие. – Возможно. По крайней мере, один мой знакомый, мастер по обращению с кольтом, показывал подобные штуки. Но то, что проделал Шакал, выходит далеко за грани человеческих способностей. Мало того, что он опустошил барабаны револьверов менее чем за секунду, так еще при этом и попасть умудрился. И как попасть! – В голосе Игоря слышались торжество и зависть. – Каждая пуля вошла прямо в сердце каждого из глав семей. Представляешь. – Он с пылающим взором посмотрел на Андрея, окончательно убедив того в мысли, что перед ним пророк неведомого бога. – Всего одна секунда, и перед тобой четырнадцать трупов, пораженные пулями, засаженными воистину с хирургической точностью. Даже с современным оружием такой трюк практически невозможно провернуть, что уж говорить про тяжелые кольты! И вот после всей этой церемонии экзекуции индеец вытворил штуку, которая у меня просто в голове не укладывается! Выпустив заряды, он должен был остаться без оружия посреди крайне негативно настроенной толпы. И что же он сделал? – Что? – Андрей в нетерпении даже привстал. – Он выкрикнул странную фразу, – неожиданно тихим голосом ответил Игорь. – Впрочем, в самой-то фразе ничего странного нет, но вот обстановка для ее произнесения была немного неподходящей. Слова были сказаны на местном диалекте индейцев, но, поскольку среди слуг горожан присутствовали бывшие соплеменники Шакала, они все охотно перевели. Фраза прозвучала приблизительно так: «Четырнадцать – в цель!» И после этих слов индеец исчез, словно его никогда и не было на площади. Правда, трупы заставляли убедиться в обратном. – И что это было? Как он исчез? – Вот это самое загадочное. – Игорь присел на диван, взяв в руки один из револьверов. – Семья Сантьяго к этому времени приобрела огромные связи. Погоня за престижем иногда все-таки приносит пользу. О случившемся сразу сообщили в столицу, и оттуда довольно быстро прислали следователей. Впрочем, расследование сразу зашло в тупик. Было очевидно, кто убийца, но, куда и как именно он пропал, никто понять не мог. Выдвигались предположения, что индеец предварительно поджег угольный склад и воспользовался дымовой завесой, чтобы скрыться, или же применил магниевую бомбу для ослепления преследователей. Вот только все эти версии профессионалов столичного сыска разбивались о показания свидетелей, которые говорили, что никаких дымов и вспышек не было и что индеец просто взял и испарился. В конце концов сыщики плюнули и, написав в отчете всякую ерунду о том, что Шакал, воспользовавшись паникой, просто сбежал, закрыли дело. Правда, старший из сыновей Сантьяго на этом не успокоился и, окончательно опустошив семейную кубышку, нанял кучу частных детективов с целью выяснить местонахождение Шакала, и, что самое интересное, им это удалось. Следы обнаружились через полгода в Техасе, где наш колдун, выдавая себя за метиса, подрабатывал наемным убийцей. – Ого! – Андрей, к собственному удивлению, понял, что испытывает к индейцу, несмотря на все его преступления, самую настоящую симпатию. – Вот тебе и «ого»! Время было смутное, шел передел страны, и во всей этой суматохе скромный индейский шаман отыскал себе неплохо оплачиваемую работу. Вот только трудился он не очень долго. Детективы выслеживали его почти два года, но в итоге остались ни с чем. Шакал опять испарился, как будто его никогда и не было. – И куда он снова подевался? – Неизвестно. – В голосе Игоря послышалась грусть. – Возможно, его укусила гремучая змея, или он упал с обрыва, или получил пулю в затылок от пьяного ковбоя, решившего сорвать свою злость на первом попавшемся краснокожем. Хотя есть одна вещь, не поддающаяся объяснению. – Револьверы! – Мысленно Андрей накинул себе призовых очков за находчивость. – Если револьверы забрал Шакал, как твой дядя мог выкупить их у Сантьяго? – Ты прав. – Игорь ухмыльнулся. – Все упирается в револьверы. Как гласят семейные хроники, примерно через пять лет после бойни на празднике новый глава Сантьяго обнаружил револьверы, висящие вместе с поясом на дверной ручке. К сожалению, семья как раз начала испытывать денежные затруднения, поэтому нанять очередную армию детективов не было никакой возможности. Револьверы были убраны подальше. Причина этого очевидна: никто не хотел иметь дело с оружием, принадлежавшим погибшему брату и убившим отца. Так револьверы и лежали некоторое время, пока глава семьи не ушел в страну Вечной Охоты. Один из его потомков, перебирая старые вещи, наткнулся на фамильное оружие и решил, что на его бедрах эти пушки будут смотреться очень круто. Сам понимаешь, у выпендрежа нет границ, он имеет место быть у любых народов и рас. Впрочем, парень револьверы долго не проносил. В городке случился очередной праздник, на котором проходили состязания по стрельбе. Наш молодой пижон, по праву считавший себя неплохим стрелком, решил поучаствовать в соревновании, но не смог даже достать оружие из кобуры и прострелил себе ногу. После этого револьверы засунули назад в сундук, однако, – Игорь опять сделал театральную паузу, – в скором времени снова извлекли на свет божий. Очередной «идальго» решил покрасоваться и показать свою ловкость на ближайшей охоте. В итоге из револьвера был серьезно ранен лучший друг стрелка, а сам незадачливый охотник вывихнул себе руку отдачей. А теперь, мой юный пистольеро Андрей, скажи, у тебя нет никаких мыслей? – Я считаю, Шакал что-то сделал с револьверами. – Андрей постарался вложить как можно больше равнодушия в эти слова. На самом деле он боялся лишний раз повернуть голову в сторону револьверов, опасаясь, что они сведут его с ума. Оставалось только одно – поддерживать беседу в нужном русле. – Думаю, ты прав. За более чем столетнюю историю пребывания этих револьверов в семье Сантьяго вокруг них происходило много чего непонятного. Не важно, кто брал их в руки: профессиональный стрелок или неопытный парнишка, – все заканчивалось одинаково. Оружие словно бунтовало против хозяина, отказываясь стрелять туда, куда ему было нужно. Количество несчастных случаев превзошло все разумные пределы. Одному наиболее упрямому стрелку, который вознамерился укротить «проклятые» револьверы, они прострелили живот, сорвавшись с гвоздя, на котором висел пояс. Сам укротитель умер через пару дней. После этого в семье окончательно укоренилась мысль, что оружие нечистое. Расплавить револьверы или отправить их под молот кузнеца ни у кого не поднялась рука, поэтому, окропив их на всякий случай святой водой, снова спрятали. Так оружие и лежало нетронутым до тех пор, пока мой дядя не разговорил нынешнего главу Сантьяго и не выкупил фамильное сокровище. Причем испанец не хотел его продавать вовсе не потому, что это реликвия, а из-за нежелания навлечь беду на хорошего человека. Но дядя был очень настойчив… В общем, в итоге револьверы попали к моему родственнику, а от него – ко мне. Ну, и как тебе такая история? – улыбнулся Игорь. – Потрясающе, – только и смог вымолвить Андрей. Дальнейший разговор никак не налаживался. Игорь рассказывал истории о своих похождениях: о борьбе с партизанами и повстанцами и об охоте на крокодилов при помощи автоматического гранатомета, а перед глазами Андрея стояла одна-единственная картина, нарисованная его богатым воображением. Низенький индеец, стоящий перед столом, за которым четырнадцать трупов, беснующаяся вокруг толпа, дикий смех, загадочная фраза и пустота… Наконец Игорь заметил, что его собеседник находится, мягко говоря, в иной области реальности, и решил пойти на крайние меры. – Не грусти, пистольеро, – своим обычным панибратским тоном начал он. – И вообще, засиделись мы тут с тобой, а на улице еще светло. Пошли погуляем!
– А как же дети? – Андрей вдруг вспомнил о своих прямых обязанностях. Игорь усмехнулся: – Я им там пару фильмов поставил хороших. Часа четыре смирно просидят, еще и ныть будут, если мы досмотреть не дадим. Кстати, у меня появилась интересная мысль! А давай проверим, действительно ли эти револьверы прокляты?! – В каком смысле? – Каменев изумленно поднял бровь. – В прямом! Патроны для них у меня есть. И винтовку свою прихвачу, а то она, бедная, на меня уже обиделась за то, что не беру ее никуда. Заодно тебя стрелять научу. Андрей еще даже не успел ничего возразить, а Игорь уже снял винтовку с оленьих рогов, извлек из-под стола две жестяные коробки, одну из которых тут же открыл, продемонстрировав гостю патроны. Оба револьвера были тут же заряжены и вложены в кобуры. И тут появилась первая проблема: пояс с револьверами упорно не хотел налезать на Игоря. Мастер, делавший амуницию для худощавого наследника Кортеса, явно не подозревал, что через сотню с лишним лет ее попытается примерить преемник Ильи Муромца. После пяти безуспешных попыток Игорь вынужден был отступиться, потому что кожа пояса подозрительно скрипела, намекая на то, что готова разорваться в любую секунду. Недовольно пробурчав себе под нос что-то на иностранном языке, Игорь передал пояс Андрею. Тот поначалу смутился, но тем не менее натянул ремни на бедра и с радостью заметил, что наследие идальго на нем смотрится гораздо лучше, чем самодельная опояска с игрушечными револьверами. Игорь удовлетворенно кивнул: – Прямо Джон Уэйн в молодости. Жаль, что на меня ременная сбруя не налезла. В свое время пообщался я с одним ковбоем, который показал пару трюков с оружием и заверил, что с моими навыками мне на Диком Западе цены бы не было. Ну, ничего, потом, когда собственный пояс дошью, я тебе все продемонстрирую. – Постой. – Андрей вдруг насторожился. – Если этому поясу, как и револьверам, больше ста лет, разве он не должен был испортиться? – Считай это тоже индейской магией. Честно признаться, я сам не понимаю, как при таком грубом хранении вся эта амуниция не сгнила или не исчезла в желудках крыс и мышей. Ладно, пойдем, у нас часа полтора есть, потом уже темно будет. – А ничего, что мы в таком виде? – робко попытался протестовать начинающий ковбой. Вместо ответа, Игорь молча нахлобучил ему на голову шляпу и легким толчком отправил к дверям. – У нас же игра, ты что, забыл? – напомнил Андрею завхоз уже на улице. – В прошлом году мы тут в партизан играли, и уверяю тебя, если бы в то время в окрестностях шарилась рота эсэсовцев в полном обмундировании, на них бы вряд ли обратили внимание. А сейчас мы ковбои, и никто не станет вникать, боевое у нас оружие или игровое. – А если милиция остановит? – продолжал возражать Андрей, внезапный инфантилизм которого явно перешел в крайнюю стадию. – А это уже мои проблемы, – успокоил его мудрый наставник. – Я давно дружу с местным участковым, который выписал пару бумажек со штампами, позволяющих мне спокойно таскаться по лесам со всей своей артиллерией. К сожалению, на танки и боевые самолеты действие этих документов не распространяется. – А у тебя что же, и танк есть? – Есть, только он сломан. После этого ответа у Каменева пропала всякая охота разговаривать, да и сам Игорь, похоже, решил, что сказал достаточно, и на время замолчал, изображая из себя мудрого индейского вождя. Однако стоило им только покинуть пределы лагеря, как мудрый вождь моментально превратился в следопыта. Узкой звериной тропой Игорь повел Андрея через кусты, больно царапавшие лицо. В какой-то момент юноша даже решил, что эти заросли живые, и был готов открыть огонь на поражение, чтобы отстоять свою жизнь. Впрочем, тропинка довольно быстро превратилась в достаточно широкую дорожку, петлявшую по лесу. Уже начало смеркаться, и обеспокоенный Андрей решил поинтересоваться у проводника о протяженности и конечной цели их пути, но тут дорога уперлась в отвесную стену. При подробном рассмотрении стена оказалась капитально срытой частью холма, на вершине которого виднелись крыши каких-то строений явно не сельскохозяйственного назначения. – Это еще что? – удивился Каменев. – Местное поселение для особо богатых. – В голосе Игоря прорезались злые нотки. – Живут там себе, жизни прожигают. Единственная польза от них в том, что полигон мне сделали. – Полигон? – Ага. Когда коттеджи строили, им песок срочно понадобился. Вначале его издалека возили, но потом строители решили, что выделенные деньги лучше украсть, а песочек стали сами таскать из-под холма. Чуть горку не срыли в итоге, мне пришлось местных экологов подключать и даже морду кое-кому начистить. Но природу уже не восстановишь, поэтому я решил сделать здесь стрельбище. Эти гады, – он неопределенно махнул рукой в сторону вершины, – сразу обрадовались. Каждые выходные здесь торчат, по бутылкам пуляют, жгут костры а-ля «мечта инквизитора», тоже мне охотнички! Замучился после них убирать! Ох, дождутся они у меня, танк доделаю и проедусь по их поселку, заставлю каждую травинку с порошком отмыть и перед каждым муравьем извиниться! От этих слов у Андрея по коже побежали мурашки. Угроза, разумеется, не подразумевала серьезности, но была высказана таким тоном, что, услышь ее один из местных загрязнителей природы, немедленно побежал бы за мылом и тряпкой, чтобы поскорей отвести от себя беду. Игорь тем временем снял со спины рюкзак (Каменев даже не заметил, когда наставник успел его взять) и достал оттуда связку поленьев, каждое из которых было обмотано по спирали белой лентой. – Это для лучшей видимости, – объяснил он недоумевающему Андрею. – Темнеет же, а так будем видеть, куда стреляем. – Но почему поленья? – Все нормальные мишени я еще в прошлом месяце разнес, а сделать новые времени нет. – Игорь подошел к отвесной стене и начал возле нее расставлять поленья. Белые ленты действительно делали их более заметными в сумерках. – Эти чурбаны – по крайней мере органика. Щепки, конечно, летят, но они перегниют быстро, в отличие от тех же бутылочных осколков, которые остаются очень надолго. А оно нам надо, чтобы через много лет археологи, раскопав этот холм и наткнувшись на гору битого стекла, пришли к мнению, что ранее тут находился крупнейший центр виноделия или, на худой конец, стояла корчма? Зачем дезинформировать потомков? Шутливый тон немного успокоил Андрея. От нечего делать он пересчитал расставленные мишени, и тут сердце его сжалось: их было ровно четырнадцать! «Четырнадцать поленьев, четырнадцать патронов, четырнадцать глав семей. Четырнадцать в цель – и пустота. Что же стало с Шакалом, когда он произнес эти слова?» – Разрозненные мысли текли, словно рваные тучи по небу. – Эй! – Игорь провел рукой перед его глазами. – Ты там не заснул? – Нет. – Андрей встрепенулся и постарался отбросить свои размышления. – Задумался просто. – Много думать – вредно, – засмеялся Игорь. – Ты сначала стреляй, а уже потом думай. Подержи-ка вот лучше винтовку и дай мне игрушки, что висят у тебя на поясе. Андрей, немного занервничав, вытащил револьверы из кобур. По непонятной причине он не хотел отдавать их хозяину. Странный трепет усиливался. Каменеву казалось, что весь мир содрогнулся в землетрясении, которое чувствовал он один. Взглянув на свои руки, удивился, ведь револьверы лежали в них словно влитые. Игорю даже пришлось приложить некоторое усилие, чтобы выдернуть оружие из сжатых пальцев. – Эй, да что с тобой?! Неужели ты в эти пушки влюбился?! Шутка осталась без ответа.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!